Колыбель чудовищ (СИ) - Сэнь Соня - Страница 1

• 1/62
• Следующая

 ...Ее разбудил громкий, смутно знакомый звук, вторгшийся в сон назойливым комаром. Подняв голову со скрещенных рук, Аннет спросонья непонимающе уставилась на мигающий и пищащий на столе экран. Звук тревоги гулким эхом рассекал вязкую и, как всегда, гнетущую тишину блока интенсивной терапии. Сигнал исходил от монитора, установленного в дальней, "коматозной" палате. Судя по типу сигнала, ничего страшного - по крайней мере, ничего из того, что могло бы означать серьезную угрозу для состояния больного. Точнее, больной. Скорее всего, проблемы с контактом. Датчик отошел, например. Такое иногда случалось. Устало вздохнув, Аннет отключила пиликающий по нервам звук, поднялась из-за стола и заспешила, насколько позволяла ей роскошная комплекция, к злополучной палате.

 Еще до того, как открыть дверь и войти, женщина почувствовала неладное. Из-под двери тонким щупальцем протянулась ледяная струя, мгновенно обвившаяся вокруг ее ног. Как живая, подумала Аннет, и тут же, мысленно одернув себя, решительно распахнула дверь. Призрачный свет флуоресцентных ламп неохотно выплеснулся из коридора во тьму палаты. Аннет зашарила рукой по стене в поисках выключателя. Впрочем, и так было видно, что узкая больничная койка пуста; мерцание прикроватного монитора выхватывало лишь скомканное в изножье покрывало. Больная исчезла.

 Взгляд Аннет обратился к распахнутому настежь окну - источнику ледяного сквозняка. Жалюзи были сорваны, словно кому-то мешали; впрочем, они вполне могли помешать очнувшейся девушке выпрыгнуть из окна. Мало ли, что у нее осталось вместо мозгов после коматозного забытья. Могла и выброситься...

 Аннет пересекла палату и боязливо выглянула в окно - мысленный взор уже рисовал ей распластавшееся на забрызганном кровью асфальте тело, но больничный двор, щедро освещенный фонарями и лунным светом, был пуст. Выжить после кульбита с пятого этажа девушка никак не могла, а если и смогла бы каким-то чудом, то покалечилась бы точно. И уж наверняка далеко бы не уползла. А это означало, что больная, очнувшись после трехдневной комы, сама освободилась от датчиков, зачем-то сорвала жалюзи, открыла окно, а потом спокойно проскользнула мимо поста спящей дежурной медсестры - то есть, ее, Аннет. Может, искала туалет? И бродит сейчас по темным этажам, как сомнамбула?

 Дева Мария, ну это ж надо было заснуть так крепко на посту... Словно морок какой навели!

 Причитая себе под нос, женщина выбежала из палаты и кинулась вниз, к дежурившему у выхода охраннику. Мимо него полоумная коматозница прошмыгнуть незамеченной никак не могла.

 Если только не улетела через окно.

 Полгода спустя.

 За барной стойкой оказалось не так шумно, как в зале. И не так многолюдно. Рядом сидел лишь один парень в кожанке и черных джинсах, сгорбившись над своей выпивкой. Молоденький бармен поставил перед Катей заказанный коктейль и вернулся в сияющую глубину своего алкогольного царства. Девушка с отвращением покрутила между пальцев соломинку - на самом деле пить ей больше не хотелось. Возвращаться к своей компании, пьяно горланившей за дальним столиком - тем более. Зачем только она согласилась пойти на этот идиотский девичник? Наверное, чтобы не обидеть подругу, к которой, помимо прочего, была приглашена на свадьбу. Но, скорее всего - чтобы не торчать, как обычно, дома в пятничный вечер. В обнимку с котом и пультом от телевизора. И это в свои двадцать с небольшим...

 Отодвинув бокал, Катя с любопытством и, как ей казалось, украдкой, принялась рассматривать своего соседа. Ровный профиль, длинные загнутые ресницы, мрачно сведенные брови. Волосы, на ее вкус, были длинноваты, зато лежали красивыми небрежными волнами. Парень не мигая смотрел в глубину зажатого в ладонях стакана, но, словно ощутив внимательный взгляд Кати, повернул к ней голову. У него были очень темные, слишком темные для такого светлого оттенка кожи, глаза, но это добавляло ему необычности. Катя обожала необычных мужчин и поэтому приветливо улыбнулась незнакомцу, несмотря на то, что он был явно не вполне трезв. Однако, летящие годы и одиночество существенно умаляют женскую разборчивость.

 - Ты здесь одна? - по-свойски спросил парень, подвинувшись к ней поближе. Катя радостно кивнула, разом забыв о своей компании.

 - Вот и я тоже, - вздохнул он. - Я Антон.

 - Катя, - поспешила представиться она.

 - Ну, конечно, какое еще имя может быть у такой девушки, - с легким смешком произнес он. - Или Катя, или Аня, или... Люся. И что же милая девушка по имени Катя делает глубоким вечером в такой дыре?

 - Ну... - Катя замялась. - Меня пригласили на девичник, но мне там как-то... не очень весело. А вы... ты что тут делаешь?

 - Набираюсь, как видишь, - он кивнул на свой стакан и добавил, - хоть потом мне будет ох как хреново...

 - Да, мне тоже всегда плохо после выпивки.

 - Поверь, мне будет гораздо, гораздо хуже, - снова как-то загадочно усмехнулся Антон. - Но это уже не имеет значения. Уже нет.

 - Почему? - озадаченно спросила девушка. Разговор, вопреки ее ожиданиям, получался какой-то странный.

 - Да что может иметь значение после стольких гребаных лет? - горько ответил он. - Все хотят жить вечно. Вот только после первых мгновений эйфории все обессмысливается, краски блекнут, эмоции притупляются, способность любить и удивляться постепенно сходит на нет, и вся жизнь становится похожа на старый выцветший холст, где не видно уже былых узоров!

 Антон рывком опрокинул в рот остатки своей выпивки и злобно припечатал пустой стакан к столу. Катя растерянно заморгала, подыскивая слова - новый знакомый как-то вычурно изъяснялся, порол чушь и, кажется, подсел к ней вовсе не для того, чтобы завязать знакомство. Ему просто хотелось выговориться. Что ж, она могла бы его выслушать, если бы хоть что-то понимала из всего этого яростного монолога...

 - И, понимаешь, все бы еще ничего, если бы не эти сны, - склонив к ней лицо, угрюмо продолжил он (Катя поморщилась - от парня разило перегаром и еще чем-то, смутно знакомым и отталкивающим). - После них хочется выть от тоски!

 - Какие сны? - вежливо спросила она.

 - Ну, явно не те, что снятся тебе, - Антон фыркнул. Его "развозило" на глазах. - Мне объясняли, что это в нас говорит память крови, переданная нам самыми первыми... лишь они помнили все, знали все. Их давно нет среди нас. И нам снятся лишь далекие отголоски их воспоминаний. Звезды, манящие нас, и лес... он питал нас, питал своей кровью... энергией... лес был нашим домом, понимаешь? Прекрасные черные ветви до небес, туман и сумрак, влажное тепло и уют... - он мечтательно прикрыл глаза. - Никто не знает, как мы лишились его, почему оказались здесь, ведь все знала лишь наша Прамать, а она не оставила нам... не оставила...ничего... только память... и одиночество...

 Примолкшая Катя уже не силилась что-то понять в этой бессвязной речи - после слова "прамать" ей захотелось соскочить со стула и уйти, наконец, домой. Ведь ясно уже, что набравшийся под завязку (хоть и довольно симпатичный) чудик не собирается спрашивать номер ее телефона и вообще - флиртовать. Напился до сказочных глюков и пересказывает ей теперь ахинестический сюжет какой-то книги. Аж вспотел, бедняга. И вид у него какой-то опасно нездоровый...

 - Ты знаешь... - она было открыла рот, чтобы попрощаться под каким-нибудь предлогом, но тут Антон резко опустил свою ладонь на ее запястье, крепко сжал. Девушка ойкнула - у него оказались необычно острые и длинные для парня ногти, впившиеся ей в кожу. Антон рывком притянул ее к себе.

• 1/62
• Следующая