Кошки не плачут (СИ) - Сэнь Соня - Страница 12

• Предыдущая
• 12/75
• Следующая

  Точно. Там, у входа, почти растворяясь в мерцании сотен огней, освещавших зал, стоял Люций. Стоял и смотрел на меня немигающим взглядом. Черт, черт, черт! А я даже не при мече! И вообще без оружия! Так, только без паники – ну не накинется же он на меня при всем честном обществе, да еще в таком элитном заведении… Или…

  Когда я снова оглянулась, Люция с неизменным спутником – Линном – уже усаживали за один из центральных столиков, причем оба вампира были одеты явно не к месту – в стильные кожаные плащи и рубашки, расстегнутые чуть ли не до пупка. Какие там галстуки, какие фраки! Внезапно мне стало обидно – этим, значит, можно появляться в обществе в каком угодно виде, и никто по этому поводу даже не пикнет, а мне пришлось влезть в ненавистную тряпку и босоножки «а-ля мечта самоубийцы»!

  Рэй ничего не замечала, продолжая уничтожать мороженое и весело подпевая очередной песне своей Мэтти.  Я же просто окаменела, судорожно вцепившись в скатерть пальцами и пытаясь игнорировать сверливший мою спину взгляд. Оказывается, не только вампиры способны чувствовать нечто подобное. Ненависть Люция совершенно ощутимо жгла мне спину, и лишь ценой огромных усилий удавалось сохранять неподвижность.

  Потом случилось ужасное. Белоснежную поверхность скатерти вдруг прочертили две длинные тени, и Рэй, подняв глаза, радостно вскрикнула. Я вжала голову в плечи, уже зная, кого сейчас увижу.

- Привет, птенчик. – промурлыкал Люций, наклоняясь и целуя Рэй так, словно кроме них, в зале не было ни души. Прискакавший официант немедленно принес вампирам по стулу, и они непринужденно присели за наш столик. Глаза Рэй светились такой неподдельной радостью, что я ощутила болезненный укол ревности в самое сердце. Как она могла променять меня на этого напыщенного кровососа?..

- Цветы даме, сию же минуту, - бросил Люций подобострастно кланяющемуся официанту. – Розы. Алые. Огромный букет.

- Будет сделано! – и парня точно ветром сдуло.

- Я вспомнил, что у тебя сегодня день рождения, и решил, что найду тебя здесь, - продолжил Младший Лорд, улыбаясь девушке. – Я не мог не поздравить свою синеглазку…

- Спасибо, Лю. – Рэй порозовела от удовольствия. – Я так рада тебя видеть!

  «Лю?!» - я чуть не фыркнула. Что еще за нежности?

- Я присоединяюсь к поздравлениям, - склонил светловолосую голову Линн. Ну чисто ангел во плоти, будь трижды проклята его мать!

- С твоей подругой мы, кажется, знакомы. – холодно произнес Люций, наконец, «заметив» мою скромную персону. Я чуть не поперхнулась соком, такой безумной яростью полыхнули на миг его глаза.

- А… да… - Рэй смущенно почесала кончик носа, - было дело…

- Это та самая девочка, о наглости которой ты мне говорил? – лениво осведомился Линн, усиленно делая вид, что мы с ним незнакомы. Правильно, нечего Рэй знать обо всем, что имело между нами место. Так лучше для ее спокойствия. 

- Моя лучшая подруга, Шеба. – сухо сказала девушка. Видимо, ей тоже не понравился тон лиловоглазого.

- А… Уж не сестра ли Ры…

- Просто Шеба. – резко оборвала я Линна. – Шеба Уайтли.

- Линн Зейн из Клана Скользящих Теней. – насмешливо представился он в ответ, продолжая ломать комедию.

- Я знаю, кто ты такой. Рассказывали.

- Охотно верю. Мы с Лю – персоны известные…

- О да, - растянула я губы в усмешке, - известные всякого рода делишками.

- Как и все мы, не так ли?

- Конечно.

  Разговор был на минуту прерван появлением официанта с шикарным букетом, который Люций с торжественной миной вручил имениннице. Терпковато-сладкий аромат ударил в нос, заставив меня поморщиться. От внимания Люция моя гримаса не ускользнула.

- Не любишь розы? – вкрадчиво осведомился он.

- Мерзкий цвет.

- Красный? Цвет крови – самый желанный цвет на свете…

- Не сомневаюсь. Но только не для меня.

- Слишком много воспоминаний с этим цветом связано?

- Возможно.

- Кхе-кхе! Шеба, - обратилась ко мне Рэй, уловившая нашу злобу, которая перебивала даже аромат роз. – Ты мне сюрприз обещала, помнишь? Может, сейчас?

- Конечно. – я выдавила из себя улыбку, хотя более неподходящего момента для подобного рода сюрпризов подружка просто не могла придумать. Вот черт!

- Ну и?... Что за сюрприз?

- Песня.

- Что?!

- Я спою для тебя. Помнишь, когда мы только начали дружить, ты сказала, что мечтаешь, чтобы тебе когда-нибудь посвятили песню?

- Ты что же, будешь петь? Для меня? – кажется, эта идея привела Рэй в восторг. Я смущенно кашлянула.

- Ага. Ты же всегда хвалила мой голос. Так что не жалуйся, если я буду фальшивить. Песня, правда, не моего сочинения… это из репертуара Мэтти, твоя любимая. «Дождь». Слушай, а может, я ее тебе потом спою, как домой вернемся? Здесь такая публика, мне как-то неловко…

- Мы сейчас все устроим, - подозрительно вкрадчивым голосом произнес Линн и сорвался с места. Я проводила его тоскливым взглядом. Ох, и влипла ты, Кошка…

  Линн подошел к сцене, где музыканты как раз сделали небольшую передышку между песнями, и поманил пальцем маячившего рядом управляющего. Пару минут они о чем-то шептались, потом управляющий поднялся на сцену, что-то сказал Мэтти, и та, пожав плечами, с удивленным видом передала ему микрофон. Передала… и яркой бабочкой упорхнула прочь. Ой-ой…

- Дамы и господа! – эхом прокатилось под сводами зала. – В честь дня рождения дорогой мисс Санди ее подруга…э… мисс Уайтли исполнит любимую песню именинницы – «Дождь», с позволения госпожи Мэтти Хикс, конечно. Итак, поприветствуем юную леди!

- Ну же, Шеба, - шепнул Люций, злорадно ухмыляясь, - порадуй нас, сделай одолжение!

- Давай, - Рэй весело подмигнула мне, и я на негнущихся ногах проследовала на сцену, где мне всучили микрофон и пожелали удачи. Тотчас зазвучала нежная мелодия, и я поднесла микрофон к губам, молясь про себя, чтобы голос не пресекся от страха. Черт возьми, лучше бы мне просто набили морду!

  Арк часто говорил, что у меня неплохие вокальные данные. В детстве я, бывало, пела по просьбе мамы – она так гордилась моим голосом… Я и сама люблю петь, но одно дело напевать любимую песенку в д уше, и совершенно другое – выступать перед залом, полным представителей высшего света, в глазах которых - одна пустота! Как страшно, Боже мой!

  А потом я отыскала взглядом лицо Рэй – словно окунулась в теплый свет ее глаз и ласковой, ободряющей улыбки – и страх испарился. Исчезли сотни устремленных на меня взглядов, равнодушных и пренебрежительных, отошло за задний план все, что приводило в смятение мою душу: злость, ненависть, ревность. Остались только я, музыка и глаза Рэй. Я люблю тебя, Рэй, люблю за гордый нрав, за доброту и понимание, за дружбу, пусть и не проверенную временем… Будь счастлива, подруга, и помни, твоя жизнь и кровь – бесценны; не бросайся ими…

  Я пою для тебя, Рэй.

Бродит дождь по городу,

Под покровом сна.

Обжигает холодом

Ночь в твоих глазах…

Звезды в воду падают…

Легкие следы

Манят неразгаданной

Тайной темноты. 

 Помню, как любила Рэй слушать эту песню одинокими вечерами, когда никуда не хотелось идти, и ночь скреблась в окно, как бездомная кошка… Я пела, слыша свой голос словно со стороны – нежный, обволакивающий, с легкой хрипотцой – и сама удивлялась, что способна так петь. Мой взгляд скользнул по лицу сидевшего рядом с подругой вампира, и уже не смог оторваться от полуприкрытых глаз, в которых сгустилась вся тьма мира.

  Голос мой слегка дрогнул, когда я дошла до припева:

Слезы дождя – о тебе.

Ночи печаль – это ты.

Лишь одинокой луне

Я поверяю мечты.

Руки твои – огонь,

Голос – дыханье тьмы.

Холод – твоя любовь;

В ней замерзаем мы…

  Черные глаза мягко мерцали в полумраке, окутавшем зал – лишь где-то высоко под куполом потолка переливались разноцветные звезды-огоньки. Правда ли говорят, будто в глазах вампира можно утонуть? Мне показалось, что впервые за время нашего знакомства  взгляд Люция не источал яда ненависти. На его лице возникло странное выражение – подобное тому, что я уже однажды видела, там, по дождем, скорчившись в руках Карателя. Тогда Люций выглядел… удивленным. Забавно – это доставляло мне удовольствие!

• Предыдущая
• 12/75
• Следующая