Дело о взбесившемся враче - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 35

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая

А значит, надо привлекать «тяжелую артиллерию». Я пошел в репортерский отдел. Мне нужна была Завгородняя.

К счастью, Света оказалась на месте.

Я отозвал ее в коридор и сразу приступил к делу.

— Света, — как можно проникновеннее сказал я, — мне нужна твоя помощь.

— Че-его-о? — протянула Завгородняя, почему-то отстранившись. Видимо, решила, что я прямо сейчас сообщу ей о своих сексуальных проблемах, вылечить которые может только она.

— Да не переживай ты, — поспешил успокоить я ее, — на твою невинность я покушаться не собираюсь.

— Почему? — искренне удивилась Завгородняя. Извечная женская логика: если мужчина ей не нравится и она не хочет с ним спать, то это одно, а вот если наоборот, то это уже ущемляет ее женское достоинство.

— Давай поговорим об этом позже, — попытался исправиться я. — Мне нужна твоя помощь в очень серьезном расследовании.

— Это я с радостью, — тут же загорелась Света. — Только Володю предупрежу…

— Ни в коем случае! — Обнародования своих планов я вовсе не желал. — Понимаешь, я вроде нашёл выход на наркодилеров, поставляющих в Питер кокаин…

Света сразу подобралась. Я бил не в бровь, а в глаз — все Агентство знало, что в последнее время Завгородняя обращает самое пристальное внимание на факты задержания наркодельцов, торгующих именно кокаином. Какая-то там была темная история с этим наркотиком сразу после выхода Светы из больницы. Подробностей никто не знал, но Светин интерес отмечали.

— А что за дилер? осторожно спросила Завгородняя.

— Пока не знаю, — ответил я. — Если точнее, то мне кажется, я нащупал его «крышу» в администрации города. Но об этом пока нельзя говорить в Агентстве. У меня есть данные, что этот чиновник состоит в родственных связях с одним из наших. — Я многозначительно посмотрел на Свету. — В тебе я уверен, а вот в остальных…

Понимаешь, я немного засветился, и любое упоминание в семейном кругу, которое может допустить сотрудник Агентства, повредит ему… — импровизировал я на ходу.

— Но наши ребята очень хорошо знают, что такое секретность, и не будут говорить об этом в кругу семьи, — вполне резонно заявила Завгородняя.

Ты права. — Я лихорадочно искал аргумент, способный снять все недоразумения. — Я подозреваю Обнорского, — выпалил я. — Точнее не его, а кое-кого из его окружения…

Похоже, я нашел правильный аргумент. Света ненадолго задумалась, тряхнула головой и спросила:

— Что надо делать?

Когда я объяснил, Завгородняя чуть не съездила мне по морде. Это ее желание отчетливо читалось на лице.

— Да пойми ты, — попытался я втолковать ей очевидные (для меня) истины, — тебе не надо с ним спать. Ну разденешься, но ведь не до конца же: простыней закроешься. А через несколько минут после того как вы зайдете в сауну, ворвусь я и изображу ревнивого любовника.

— Ага, — сомневалась Завгородняя, — а если ты не успеешь?

— Ну как ты можешь так думать, Света? — Похоже, я обиделся по-настоящему (сам, от себя такого не ожидал). — Ты что, думаешь, я тебя могу подставить?

В конце концов Света согласилась.

Мы обговорили с ней детали, и я ушел писать статью об аферистах. Брачных.

Тем же вечером я сидел на лавочке у сауны на Заневском проспекте. Именно здесь работал мой друг. С минуты на минуту должны были подъехать Немолов с Завгородней. Совращение чиновника прошло как по маслу, да и кто бы мог устоять перед нашей Светочкой!

Света пришла к нему под видом журналистки, якобы с целью взять интервью у ответственного работника Комитета по здравоохранению. Постреляла глазками, сделала пару намеков, продемонстрировала грудь в вырезе блузки (бюстгальтер она летом не носила) — и чиновник «поплыл». Через час беседы он уже готов был ехать с Завгородней в ближайшую гостиницу, где можно снять номер на пару часов. А когда она сообщила, что любит финскую баню и даже знает хорошую сауну на Заневском, Немолов чуть из штанов не выскочил. В общем, сегодня вечером чиновник забрал Свету у Александрийского театра, и они поехали «мыться». Она уже отзвонилась и сообщила, что они минут через десять будут на месте. План был прост: когда Немолов со Светой будут не совсем одеты, я врываюсь в их кабинет и изображаю разъяренного мужа. Или любовника, что не так уж важно. Для большего антуража я буду размахивать газовым пистолетом, в настоящее время лежащим во внутреннем кармане куртки. Немолов, по моим прикидкам, должен испытать шок, а значит, расколоть его не составит труда.

Ага, вот и такси подъехало. Чиновник вышел, открыл заднюю дверцу и галантно подал руку Завгородней. Работа работой, но я прекрасно понимал Немолова: отказаться провести вечер в компании такой девушки даже я не смог бы. Это ж надо, уговорить мужика в такую жару пойти в сауну! Что бы там ни говорили о Завгородней в Агентстве, она — талант…

Выждав пятнадцать минут, я пошел ко входу в сауну. Сашка, распорядитель сауны и мой друг еще со школьных времен, проводил меня до двери номера, который предоставили Немолову.

— Только, ради Бога, — попросил Сашка, — не разнеси ничего.

— Не бзди, — заверил я его, — все будет в ажуре.

Сашка недоверчиво покачал головой, но возражать не стал. Я достал пистолет, проверил (уже в который раз) обойму с шумовыми патронами и толкнул дверь.

— Ах ты, сука! — заорал я с места в карьер. — Так и знал!

Картинка моему взору предстала вполне приличная: Света сидела за столом, укутанная простыней, Немолов как раз вышел из бассейна, причем в трусах.

Но сразу было видно, что появление какого-то типа с пистолетом его немного обеспокоило.

— Макс! — завизжала Света, подыгрывая. — Это совсем не то, что ты думаешь!

— А что же я должен думать? вполне натурально удивился я. — Ты сидишь в каком-то блядюшнике в чем мать родила, да еще в компании какого-то козла! А ты че уставился? — набросился я на Немолова. — Ты ваще кто такой?

— Видите ли… — начал мямлить Немолов, подыскивая объяснение, — я не знал, что она замужем.

— И кольца не видел? — ядовито поинтересовался я. Света, отправляясь на встречу с Немоловым, надела кольцо.

Дальше все происходило согласно сценарию: Немолов с перепугу, что я прямо сейчас начну стрелять, готов был признаться в убийстве Листьева, Холодова и Старовойтовой. Клиент, что называется, созрел, и я уже собирался приступать к допросу, но нас прервали.

В сауну постучались, и Сашка поинтересовался, не нужны ли нам девочки.

Это означало, что у нас появились неожиданные проблемы — мы с Сашкой обговорили сигнал «бедствия» на случай неожиданностей.

Я вышел посмотреть, что случилось, на всякий случай спрятав пистолет за пояс брюк. Передо мной стоял… Обнорский! Уж кого-кого, но его я никак не собирался здесь увидеть!

— Ты что тут делаешь? — вытаращившись на него, спросил я. — Помыться пришел?

— Ага, — еле сдерживая ярость (это было заметно невооруженным глазом), ответил он. — Точнее кое-кому шею намылить! Ты что вытворяешь?!

— Видишь ли, Андрей… — начал я.

— Вижу! — зарычал Обнорский и, схватив меня за воротник, притянул к себе. — Это что за самодеятельность?

Мне больше делать нечего, как выслушивать матюги рубоповцев насчет того, что мои сотрудники ломают им перспективную разработку! Немедленно прекращай и доставь клиента домой. И не дай Бог он что-нибудь заподозрит! Я тебя собственноручно похороню! У меня из-за тебя…

Мне так и не удалось узнать, что же у него из-за меня случилось. Скорей всего, накрылась встреча с Лукошкиной.

Я попытался втолковать Андрею, что вышел на след серийного убийцы и теперь провожу допрос главного подозреваемого, но Обнорский почему-то не загорелся охотничьим азартом.

— Ты идиот, Макс, — заявил он. — Немолов не мог убивать тех людей, он две недели назад вернулся из Австрии, где был два с половиной месяца. А до этого ездил в Голландию. Тебе надо было сперва выяснить, где он был в момент убийств, а уже потом проводить свои разработки.

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая