Как стать девушкой вампира. Самоучитель для новичков. - Фантаски Бет - Страница 30

• Предыдущая
• 30/55
• Следующая

— Думаю, уже слишком поздно нанимать прачку.

— Не будь ребенком. Я это делаю дважды в неделю. К тому же прачек в округе не имеется.

— Это вашаместная проблема, не моя. — Он взял носок и поглядел на него так, будто видел впервые. — И с чего начать?

— Значит, нацию вампиров вести за собой ты можешь, а свои вещи разобрать не способен?

— У всех разные способности, — отметил Люциус с усмешкой. — К счастью, я наделен талантом лидера, а не умением складывать белье.

Я неохотно улыбнулась . Самомнения у него нисколько не убавилось.

— На первый раз я тебе помогу.

— Спасибо, Джессика. — Люциус плюхнулся в глубокое кожаное кресло.

— Я сказала, что помогу, а не сделаю все за тебя.

Люциус ухмыльнулся, устроился поудобней и закинул руки за голову:

— Лучше всего помогает наглядный пример.

— Придурок! — завопила я, швырнула носок на кровать и попыталась вытолкнуть Люциуса из кресла.

Люциус шутливо отмахнулся, я упала ему на грудь, и мы оба расхохотались.

Постепенно смех стих, и наши глаза встретились — впервые после того ужасного дня, когда я пыталась приготовить зайца. Неожиданно шутки кончились.

— Джессика, — мягко сказал Люциус, обвивая пальцами мое запястье.

Мое сердце учащенно забилось.

Может, Фейт и не была мне соперницей… В глазах Люциуса появилось то же выражение, как в Хеллоуин, только без примеси гнева и раздражения, — в них светилось другое чувство, не такое страшное, но все равно пугающее: желание. Я не отстранилась от Люциуса, сейчас мне не хотелось убегать. Я знала, что справлюсьс тем, что может последовать.

Люциус осторожно подергал мой блестящий локон:

— Ты изменила прическу. Больше не борешься со своими чудесными кудрями?

— Тебе нравится?

— Ты же знаешь, что нравится. — Он накрутил локон на палец. — Это… настоящая ты.

Я осторожно опустила руку на его твердый бицепс. Рукав футболки не скрывал неровного шрама на предплечье. Моя уверенность на секунду исчезла.

Честь. Дисциплина. Сила.

«Джессика, его воспитали по-другому. Владеску жестоки».

— Откуда у тебя шрам? — спросила я, пробежавшись по рубцу пальцами.

— Да так, ничего особенного, — солгал Люциус и помрачнел.

Я продолжала гладить широкий шрам. Интересно, что же так изуродовало плоть? Кто мог сотворить такое с Люциусом? Да и с кем угодно?

— Расскажи, — попросила я. — Я тебя понимаю. Или попытаюсь понять.

«Зачем ты лезешь ему в душу, Джессика? Почему не оставляешь в покое?» — «Потому что я хочу все о нем знать. Вот почему».

Мне нужна была правда о Люциусе. О его жизни. О его прошлом. О его желаниях.

— Джессика, — простонал он, обнимая меня и притягивая к себе. — Давай не будем тратить время на разговоры. Просто наслаждайся моментом…

Нет уж, теперь условия ставлю я! Не желаю оказаться в дурацком положении. Не поддамся его чарам, его опыту… только не в том случае, если он хочет чего-то еще… чего-то, что я не могу ему дать.

Я дотронулась до шрама под челюстью Люциуса.

— Джессика…

— Ты и вправду этого хочешь? — прошептала я.

Он взял мою руку и провел жесткими губами по ладони;

— Чего, Джессика?

— Того, о чем ты говорил в классе?

— В классе? — недоуменно переспросил он.

— Ты хочешь горькой, жестокой, несчастной любви? Тебе на самом деле нужно именно это?

Мои слова будто перерезали невидимую нить между нами. Люциус, не выпуская моей руки, осторожно, но твердо оттолкнул меня и поднялся на ноги.

— Люциус?

Он мрачно улыбнулся, будто между нами ничего не произошло.

— Время идет, а белье до сих пор не сложено, — саркастически заметил он и вытащил из груды футболку. — Наследник рода Владеску под давлением обстоятельств непреодолимой силы готов разобрать белье, однако гладить он не будет никогда!

Я дотронулась до его руки и задала тревожащий меня вопрос, хотя ответа знать не хотела:

— Что происходит между тобой и Фейт?

— Фейт? — переспросил Люциус, отказываясь смотреть мне в глаза.

Я села на край кровати:

— Да. Фейт.

— Она меня интригует, — сознался он.

— Почему? Чем она тебе нравится?

Как будто бы я сама не знала! Люциус Владеску мог сколько угодно рассуждать о красоте женских изгибов, о кудрях и о важности физического присутствия в мире, но, в конце концов, он, как и любой другой мужчина — как любой парень, — западал на худеньких блондинок с плоским животом, маленькой грудью и тощей задницей, полускрытой дурацкой мини-юбкой.

— Джессика, — раздраженно начал Люциус, — несколько месяцев я пытался выяснить, как ты можешь питать склонность к крестьянину, но так и не получил удовлетворительного ответа. Наверное, такие вещи объяснению не поддаются.

— Значит, тебе она нравится?

— Я высоко ее оцениваю, — заявил он прямо.

От его признания мне стало нехорошо, хотя ответ не оказался для меня неожиданным.

Люциус вздохнул, сел рядом со мной на кровать и уставился в стену.

— Что ты имеешь в виду? Почему ты говоришь так, будто пакт уже не имеет значения? А как же война?

— Ты сама не веришь ни в пакт, ни в войну.

— Теперь верю.

Люциус проигнорировал мое признание, хотя совсем недавно мечтал это услышать.

— Предстоящий рождественский вечер — социально значимое событие, так? — с легкой улыбкой осведомился он. — Все ждут его с нетерпением. Туда хотят пойти все девушки. Коротышка вырядится в свой лучший пиджак и пригласит тебя…

— Что касается Джейка… — начала я и осеклась.

Что мне делать с Джейком?С тех самых пор, как я рассказала Минди о своих сомнениях, я отдалилась от него. И, отвернувшись от Джейка на уроке литер а туры, я знала, что поворачиваюсь спиной к отличному парню. К парню, которому я и вправду нравлюсь. К парню, который не пьет кровь и не может похвастаться загадочными шрамами. Но я приняла решение:

— Знаешь, я с Джейком не пойду. Мы вроде как… разошлись.

Люциус пожал Плечами и снова занялся бельем:

— Джессика, поступай так, как лучше для тебя.

— А ты, видимо, будешь делать так, как лучше для тебя, — мрачно проговорила я.

— Это Америка, о чем мне неустанно напоминают на уроках социологии, — заметил Люциус. — У всех есть выбор. — Он изобразил руками шкалу измерения. — Пепси или кока-кола? Гамбургер или чизбургер? Старый приятель или новый?

— Кстати, а как же Этан? — спросила я. — Они с Фейт уже давно встречаются.

— Джессика, я только что сказал: у всех есть выбор. У Фейт есть выбор. Этан не имеет на нее права — кольца у нее на пальце я не заметил.

Конечно, у Фейт был выбор — и она выбрала Люциуса. Я заметила это и в спортзале, и на уроке литературы. Я заметила это во время соревновании, когда она инстинктивно схватила меня за руку, наблюдая за выступлением Люциуса. Я просто не хотела себе в этом признаться. Все происходило у меня на глазах, но я предпочла оставаться слепой.

Люциус улыбнулся, и в его глазах мелькнула печаль.

— Джессика, тебе повезло. Ты не живешь в тисках традиций, под тяжестью прошлого. Ты свободна. Ты свободна выбирать не только напиток, но и судьбу. Довольно возбуждающее чувство, правда?

К сожалению, то, что я родилась с этими возможностями, не делало их для меня такими волнующими, как для Люциуса. В тот момент мне хотелось ощутить связь с прошлым. Внезапно я разозлилась на Люциуса:

— Если ты запал на Фейт, то… Что происходит между нами? — Я показала на кожаное кресло, где мы только что сидели, обнявшись, и где Люциус чуть было не поцеловал меня. — Что произошло в этом кресле, когда ты держал меня в объятиях? Что?

Люциус уронил футболку.

— Это, Джессика, — печально сказал он, — чуть не стало моей ошибкой.

Ошибкой? Он и вправду сказал « ошибкой»?

Ягордо выпрямилась, собрав все свои силы, и хлестнула Люциуса Владеску по щеке. Он покачнулся.

• Предыдущая
• 30/55
• Следующая