Бандитский Петербург - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 28

• Предыдущая
• 28/122
• Следующая

Осознав свою силу в организованности, эти группы в течение короткого периода времени стали захватывать все новые и новые сферы влияния, наезжая уже не только на частный бизнес, проституток и подпольных дельцов-теневиков, но и на государственные предприятия — например, на некоторые крупные магазины системы госторговли, на руководителей которых бандитам удалось собрать компрометирующий материал. При этом бандиты начали использовать — и довольно эффективно — знания и опыт известных адвокатов, экономистов, управленцев, сотрудников правоохранительных органов, как уволенных, так и оставшихся на службе, но вставших на путь прямого предательства. В то время все общество, а следовательно, и правоохранительные органы, потрясали социально-политические и экономические перемены, и бандиты умело использовали растерянность и дезориентацию многих сотрудников.

Грянувший в августе 1991 г. «путч» и последовавшие за ним глобальные перемены в стране еще больше усилили неразбериху в обществе, но безусловно дали мощный толчок развитию отечественного частного предпринимательства, а значит, и паразитирующего на нем бандитизма. Вода стала достаточно мутной, чтобы ловить в ней самую крупную рыбу.

В короткий срок была создана настоящая бандитская империя, сфера деятельности которой распространялась не только на Петербург и Северо-Западный регион, но и выходила в другие регионы России и бывшего Союза, а также за границу. В империю вошли следующие группы и группировки: «кудряшовская», «казанская», «пермская», «воркутинская», «комаровская», «тарасовская», «колесниковская», остатки «тамбовской», «кемеровская», «северодвинская», «саранская», «ефимовская», «красносельская», «архангельская», «воронежская», «красноярская», «дагестанская», «чеченская», «азербайджанская», «улан-удинская» и целый ряд других. Численность активных боевиков в этих группировках-группах колебалась от 50 до 250 в каждой. Группировки входили в империю открыто, скрытно и «втемную», когда, например, рядовые бандиты, теша себя смешными иллюзиями о «независимости» своей команды, даже и не догадывались, что на самом деле работали на империю. Сам Александр Малышев сел в гостинице «Пулковская» [58], которая была выбрана «рабочей резиденцией» для проведения в ней столов, или сходняков, лидеров самых крупных питерских группировок [59].

На столах решались спорные вопросы о сферах влияния, обсуждались совместные операции и стратегия на будущее.

Конечно, структура империи не была по-армейски жесткой и очевидной. Более того, то и дело вспыхивали кровавые конфликты между представителями различных группировок, а то и внутри одной группировки. Но в каком коллективе не бывает ссор и даже драк по самым разным поводам — из-за неосторожно сказанного слова, из-за женщин, из-за интриг… Другое дело, что в бандитской сфере конфликты заканчиваются более кроваво, — так на то они и бандиты, со «смолянками» их не спутаешь… [60]

Общее количество боевиков в империи превысило две тысячи, более половины из них имели оружие. (Именно с этого момента группировки стали оцениваться по стрелкам, а не по бойцам.)

Малышев в то время уже имел прочные деловые контакты с Москвой, в частности с вором в законе Витей-Калиной. После того как в феврале 1992 г. Витя Калина был убит, московским контактом Малышева стал лидер «крылатской» группировки Олег Романов [61].

Структура империи позволила выйти на качественно новый уровень — от взыскания регулярной дани с коммерческих структур стало возможным перейти к требованию подлинных и мнимых неустоек с одних предприятий в пользу других, контролируемых империей, или с чисто бандитских фирм [62].

При этом осуществлялись сложные, многоэтапные и длительные по времени разводки, когда какая-либо группировка империи прямо или втемную натравливалась на какого-нибудь предпринимателя, а другая группировка брала горемыку под защиту на условиях выплаты такой же или даже большей, чем требовала первая группировка, суммы.

Сам Александр Иванович, однако, почти ничего не делал своими руками, а те боевики, которых милиции удавалось привлекать к ответственности, придерживались принципа омерты (то есть молчания) по известным во всем мире причинам.

Кстати, для осуществления разводок по описанной выше схеме привлекались в основном так называемые черные группировки, то есть группировки, укомплектованные выходцами с Кавказа. Это обстоятельство способствовало широкому распространению мифа о том, что Малышев противостоит «черным», защищает от них город. В это поверили даже некоторые высокопоставленные чиновники и сотрудники правоохранительных органов. (Тем более, что о полном контроле над горячими, любящими беспредельничать южанами не могло быть и речи. В результате на низовом бандитском уровне начались ожесточенные столкновения между черными и белыми. Потери в живой силе несли и кавказцы, и славяне.) [63]

К началу 1992 г. Малышев все больше начинает интересоваться реальным бизнесом — торговлей антиквариатом, сферой общественного питания, торговлей автомобилями, игробизнесом. Заработанные деньги нужно куда-то вкладывать, иначе они перестают быть деньгами. Капиталы переводились за границу, поговаривали даже, что на Кипре Малышев считался обладателем то ли платиновой, то ли золотой кредитной карточки. С кипрскими коллегами, кстати, решались очень серьезные вопросы — например, взятие под контроль одного из самых мощных петербургских банков… Проявился и конкретный интерес к шоу-бизнесу — один из фигурантов, проходящих по уголовному делу фирмы «Планета», рассказывал о причастности Малышева к музыкальному центру Киселева. Более того, сохранились документы, согласно которым Александр Малышев и его ближайший компаньон даже выезжали за границу именно как сотрудники этого музыкального центра. Кстати, так до конца и не стало понятным — на чьи деньги проводились праздники «Виват, СанктПетербург!» и «Белые ночи рок-н-ролла».

Наряду с легальным бизнесом не забывался и бизнес чисто криминальный — например постановка на поточное производство самодельных малокалиберных револьверов. А в марте 1993 г. в Петербурге прошел большой сходняк, на котором, в частности, азербайджанцам «дозволили» самостоятельно заниматься только торговлей сельхозпродуктами, а наркобизнес должен был контролироваться империей…

При всем при этом в низовом и среднем звене бандитской империи зрело серьезное недовольство Малышевым. Братва считала его менее справедливым, чем был, например, Кумарин. Малышева укоряли за то, что он недостаточно помогает бандитам на зоне, что общаковские деньги тратит на баб, упрекали его в чрезмерном употреблении алкоголя и даже наркотиков… Малышев начал всерьез опасаться покушений на свою жизнь, и основания к тому были [64].

Рядовые бандиты полагали, что Александр Иванович слишком сильно оторвался от простых людей — бандитский авторитет Малышева сильно пошатнулся, в среде же блатных он не пользовался авторитетом никогда… [65]

Развязка наступила в сентябре 1992 г., когда в региональное Управление по борьбе с организованной преступностью поступили сведения о том, что личная группировка Малышева удерживает под охраной некоего предпринимателя Дадонова, пытаясь получить от него права на распоряжение саккумулированными им несколькими сотнями тысяч долларов США — на эти деньги предполагалось закупить пиво для поставки в Россию. Дадонов решил обратиться в милицию только потому, что прекрасно понимал — как только он передаст права на деньги, последует его немедленная ликвидация — за ненадобностью. Вернее — за надобностью в мертвом виде, потому что после смерти Дадонова лицам, финансировавшим пивной контракт, предъявить претензии будет просто не к кому.

Милиции удалось выкрасть Дадонова у «малышевских» таким образом, что последние даже не заподозрили о его решении сотрудничать с правоохранительными органами…

6 октября 1992 г. произошло задержание свыше 30 человек из числа ближайшего окружения Малышева. Сам Малышев был взят в белом «вольво» с незарегистрированным кольтом в кармане, который он носил, опасаясь, видимо, покушений на свою жизнь… [66]

• Предыдущая
• 28/122
• Следующая