Бандитский Петербург - Константинов Андрей Дмитриевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/122
• Следующая

Тем не менее «чечены» старались сохранять мирные отношения с остальным питерскими группировками, не забывая ни на минуту, что при всем их весе и авторитете Петербург — город для них чужой, с чужими традициями и законами. Особенно актуальной задача сохранения мира в Петербурге стала после того, как в Москве началась открытая война русских группировок с «чеченами», где главным противником «чеченов» была «крылатская» группировка. (Кстати, выдвигавшийся многими журналистами тезис о том, что чеченская мафия имеет непосредственное отношение к событиям 3-4 октября 1993 г., кажется нам несколько спорным. Наоборот, известно ироническое отношение некоторых авторитетных «чеченов» Москвы и Петербурга к Руслану Имрановичу: "От народа оторвался, потому все так и получилось. Народ (то есть «чечены». — А. К.) конкретные вещи предлагал, — нет, ему захотелось в «культуру» поиграть. Декабрист… ".)

В Москве к концу 1993 г. война между бандами дошла уже до того, что чеченцев стали убивать просто за то, что они чеченцы, не вдаваясь в подробности — член преступных группировок, не член… Стреляли просто потому, что «черный».

Труднее стало поддерживать мир и в Петербурге — именно из-за чеченского влияния (может быть, благодаря этому влиянию, кстати, стало возможным открыть в 1993 г. прямое железнодорожное сообщение Грозный — Санкт-Петербург).

Там, где больше одного сообщества, — война неизбежна. Да и в одном сообществе рано или поздно начинаются конфликты при дележке пирога…

(Между прочим, жестоко ошибаются те, кто считает, что войны между бандитскими сообществами не только не наносят вреда простым гражданам, но, наоборот, приносят пользу — бандиты друг друга убивают, в городе, мол, чище и спокойнее становится… На место убитых бандитов придут другие — «свято место пусто не бывает». Любая война — это прежде всего денежные расходы и убытки. Естественно, бандиты постараются переложить свои военные расходы на бизнесменов, которых они опекают. Бизнесмены же постараются отыграться на потребителе, то есть на том самом обывателе, которого бандитские войны якобы не касаются. Касаются, к сожалению, да еще как!)

«Чеченам» мир был более выгоден, чем, скажем, «тамбовцам». «Чечены» понимали, что Питер — чужой им город [51]. И если вспыхнет война — симпатии населения будут не на их стороне. Да и вообще, война и бизнес не очень хорошо сочетаемые понятия. С другой стороны, «чечены», несмотря на всю свою жестокость, никогда не убивали просто так, от скуки. Они всегда исповедовали в этом вопросе принцип технологической достаточности — идти на убийство только тогда, когда это необходимо (другое дело, что вопрос необходимости они рассматривают по-своему).

Даже в конце января 1994 г. баланс мира в Питере не был нарушен. В ночь с 19 на 20 января неизвестными были расстреляны двое чеченцев — студенты Лесотехнической академии — и их русский приятель. Тяжело ранены были и два случайных свидетеля… Несмотря на это, чеченские авторитеты смогли избежать войны. Многие события в бандитском Петербурге начала и середины 1994 г. тесно связаны с начавшейся в конце 1994 г. войной в Чечне. Эта глава нуждается в продолжении, и хочется верить, такая возможность когда-нибудь представится…

В реально сложившейся к концу 1993 г. в Петербурге обстановке, когда деятельность большинства коммерческих структур идет под патронажем той или иной бандитской группировки, питерские бизнесмены, в общем-то, могли бы даже смириться и приспособиться к такой ситуации (перекладывая издержки на плечи потребителей), но лишь при условии стабильности этой ситуации, что невозможно в принципе, так как преступность, по определению, все время порождает новую преступность, как деньги делают новые деньги…

Поэтому какими бы мирными ни выглядели отношения бандитов и их «подшефных» бизнесменов — между ними обязательно будут возникать (рано или поздно) сильнейшие противоречия... 

Подтвердить неизбежность возникновения таких противоречий может знакомство (пусть даже весьма краткое) с бандитскими понятиями — своеобразным сводом законов, или, если хотите, кодексом поведения, — которые приняты в Петербурге. Вообще, «понятия» — это чисто уголовный воровской термин, содержание которого в свое время было раскрыто еще Шаламовым в «Колымских рассказах». Новые бандиты наполнили этот термин несколько обновленным содержанием.

Жить по понятиям — это значит соблюдать в своей бандитской практике неписаные правила, принятые подавляющим большинством бандитской среды. Необходимость выработки понятий возникла уже в конце 80-х годов, когда стремительный рост числа питерских команд привел к тому, что они все чаще и чаще начинали пересекаться на одних и тех же объектах. Возникали кровавые конфликты, резко повысился риск… Выбор был небогат — либо жить постоянно в состоянии войны со всеми (на войне, заметим, долго не живут), либо стремиться все-таки к мирному сосуществованию. Любое мирное сосуществование должно строиться хоть на каких-то принципах.

Например, при возникшем между двумя группировками конфликте из-за какого-нибудь бизнесмена бандит обязан верить бандиту, что бы ни говорил бизнесмен. (Или, по крайней мере, делать вид, что верит.) Фирма должна платить тем бандитам, которые нашли ее первыми. Если доившие фирму сели в тюрьму, не по понятиям другим занять освободившееся место. Зато кинуть, то есть обмануть, обокрасть бизнесмена — своего или чужого — абсолютно по понятиям. Понятия запрещают обращение в милицию в любых, даже самых «пиковых», ситуациях. Бандит не может предъявить [предъявление, или предъява, — это формальное обвинение, которое должно быть либо снято, либо доказано. В последнем случае предъява может быть поводом для компенсации в случае мирного разрешения проблемы или для объявления войны) бандиту криминал (то есть обычную уголовную практику — кражу, мошенничество и т.д.), пусть даже и совершенный в отношении бандита же.

Предъявляться может только беспредел. Скажем, если чужие бандиты украли машину у какого-нибудь бизнесмена, то бандиты, курирующие его фирму, не могут требовать у чужих вернуть ее назад.

Но если по поводу этой машины все-таки была назначена встреча представителей двух банд и одни бандиты вдруг ни с того ни с сего взяли и перестреляли других, — то это уже бесспорный беспредел, который предъявляется. Предъявы делаются обязательно гласно. Зачастую они формулируются на больших сходняках, или столах, — то есть больших встречах между руководителями группировок.

На самом же деле переоценивать значение понятий не стоит, хотя знать их тем, кто занимается бизнесом, не мешает. Понятия — это вовсе не жесткие законы. Да и вообще в России существует давняя практика — вырабатывать законы лишь для того, чтобы их нарушать. Существуют в Питере группировки, которые вовсе отрицают любые понятия и живут просто по здравому смыслу. Те же, которые формально блюдут понятия, всегда могут их забыть или перешагнуть через них, если это будет выгодно. Покойный ныне бандит Швондер [52] в свое время любил говорить, что понятия придуманы исключительно для «молодых», — чтобы держать их в узде. Кое-кто, наоборот, считает, что все понятия нужны для разводок бизнесменов… В общем, понятия — суть бандитские законы, которые они выполняют тогда, когда им это нужно…

Современный бандитизм — это и образ жизни, и профессия. В каждой профессии есть свой профессиональный жаргон, своя терминология. Очень важно четко понимать, что обозначают хотя бы основные термины, чтобы не попасть в непонятки, как говорят бандиты. Однажды между неким коммерсантом и бандитом-куратором произошел любопытный разговор.

Коммерсант (нервно);

— Слушай, на меня вчера наехали какие-то… Спросили, кому я плачу. Я сказал, что вам…

Бандит (непонимающе);

— Так это наезд был или пробивка?

Коммерсант (успокаивающе);

— Ну, до пробивки дело-то не дошло, просто наехали — культурно, вежливо… (Бандит падает от хохота. Занавес.)

• Предыдущая
• 25/122
• Следующая