Мужья и любовники - Конран Ширли - Страница 16

• Предыдущая
• 16/65
• Следующая

Лили улыбалась, хмурилась, поворачивалась направо, налево, то скрещивала, то распрямляла ноги — каждый фоторепортер стремился получить ее эксклюзивное фото.

— Не представляю себе, зачем я пришла, — смеясь, прошептала Пэйган Тому. — Ни я, ни сбор пожертвований в пользу нашего института никого не волнуют.

Джуди, обернувшись, прислушивалась к их разговору и вдруг поймала свое отражение в зеркале.

«Да, наверное, мне вполне можно дать все пятьдесят, — вздохнула она. — Я стала матерью, и весь привычный уклад моей жизни просто пошел ко дну. Вот так, в одночасье! Ну нет! Завтра я наконец сниму это надоевшее платье. Никто не смеет списывать меня со счетов только лишь потому, что у меня красивая дочь!»

Декабрьский номер «Вэв!» был распродан в секунду.

Уже на следующий день после его появления Том Шварц, Джуди и юрист журнала собрались в кабинете Гриффина.

Хозяин выдержанного в приглушенно-серых тонах кабинета раздраженно потер переносицу.

— Так это правда или нет? — Он протянул исковое заявление юристу.

— В таких вопросах никого не волнует, как обстояло дело в действительности. Сенатор Рускингтон подал на нас в суд за клевету.

Джуди откинулась в кресле.

— Лично я не думаю, что нам надо терять сон по этому поводу. «Вэв!» сталкивался с подобными ситуациями и раньше и каждый раз с честью выходил из них.

Гриффин взглянул на юриста.

— А на чем строится его обвинение?

— В опубликованном в вашем журнале интервью Лили утверждает, что сенатор Рускингтон пытался изнасиловать ее, когда они оба были в Испании и гостили в летней резиденции герцогини Сантигосской.

Гриффин казался изумленным.

— Лили утверждает, — пояснил Том, наклоняясь к нему, — что сенатор был похож на отвратительную дохлую черепаху и вел себя как похотливый козел, накурившийся ЛСД.

Джуди усмехнулась.

— Но он действительно смахивает на черепаху, и любая вашингтонская проститутка знает, что он старый козел. А нашим читателям нравится, когда эти надутые деятели получают щелчки.

— Мы попадаем под первую поправку? — поинтересовался Гриффин.

Юрист откашлялся.

— В данном случае нет, потому что сенатор обвиняет мисс Джордан в злом умысле. Если суммировать, " он утверждает, что «Вэв!» систематически травит его за то, что он в свое время голосовал против закона о равных правах в своем штате.

— Он действительно голосовал против, — заметила Джуди, — и мы писали об этом. Ему тогда от нас хорошенько досталось.

— Какова сумма возмещения, которую он требует? — спросил Гриффин.

— Шестьдесят миллионов баксов, то есть на деле около пяти, но и этого достаточно в настоящий момент, чтобы вывести журнал из строя.

К сожалению, именно сейчас наши финансовые дела обстоят не слишком хорошо, — ответил Том.

Гриффин в задумчивости теребил в руках подставку для карандашей.

— Но я не могу поверить, — взорвалась Джуди, — что сенатор, да и вообще кто бы то ни было, пустит нас по миру только за то, что мы говорим правду, и только потому, что у него толковые юристы!

— Джуди, ты прекрасно знаешь, что дело тут не в чьей-то правоте или справедливости! — Гриффин был раздражен ее наивностью. — Закон есть закон. Сенатор Рускингтон был моим хорошим другом в Вашингтоне, — медленно проговорил он. — Лили подтвердит, что все напечатанное в «Вэв!» правда?

Джуди оглядела серьезные лица собравшихся.

— Конечно, подтвердит! — отрезала она, но неожиданно уверенность ее покинула.

Двумя днями позже Джуди торопливо шла по направлению к конторе Гриффина. Казалось странным это назначение еще одной официальной встречи, тем более что сегодня они обедали вместе. И вообще Гриффин в последнее время вел себя довольно странно. А может быть, он всегда был таким и его поведение — типично мужская реакция на отказ? После десяти лет объяснений, происходивших по меньшей мере раз в неделю, почему он не может на ней жениться, Гриффин был удивлен, раздражен и зол, когда Джуди очень кратко объяснила ему, почему не хочет выходить замуж.

Да, пожалуй, именно с этого момента он повел себя странно, особенно в отношении Лили, имени которой он никогда не произносил, а вместо этого говорил с сарказмом «твоя дочь». Например: «Я вижу, что подставной дружок твоей дочери уехал из города». Если бы в ее жизни не было нового и пока еще тайного увлечения, Джуди, наверное, мучительно размышляла бы, чем она вызвала неудовольствие Гриффина. Теперь же, когда у нее был Марк, все стало гораздо проще. Но наибольшую радость Джуди доставляла ее собственная все возрастающая свобода. Она не зависела больше от Гриффина, его измен, его дурного настроения, его лжи. И поэтому не чувствовала никаких угрызений совести по поводу дивных часов, проведенных с Марком.

К удивлению Джуди, в кабинете Гриффина она застала двух юристов.

После внушительного вступления, посвященного корпоративным интересам их издательской империи, редакционной политике «Вэв!» и т.д. и т.п., Гриффин, избегая смотреть Джуди в глаза, попросил одного из юристов объяснить ей позицию концерна «Орбит».

— Вы понимаете, Джуди, — начал тот, — учитывая давние связи «Орбит» с сенатором Рускингтоном, нам не хотелось бы, чтобы название концерна и далее ассоциировалось с издательским домом «Вэв!».

— Какие еще давние связи?! — взорвалась Джуди.

— Нам не хотелось бы их афишировать. Но мы намерены продать принадлежащие «Орбит» пятьдесят процентов акций третьим лицам.

— По какой цене? — Глаза Джуди за стеклами очков недобро блеснули сталью: она поняла, что этот отлично продуманный гнусный демарш — плод политики Гриффина.

— Десять свыше рыночной цены.

— Мы можем предложить двадцать. — У Джуди и Тома было по двадцать четыре процента акций «Вэв!», еще двадцать процентов принадлежали Кейт.

— Джуди! Поверь мне, это дикая цена. — У Тома был огромный опыт биржевых игр. — Не позволяй сделать из тебя дурочку только потому, что тебе хочется утереть нос этому чертову штрейкбрехеру! — Том откинулся на спинку кресла. — Вся имеющаяся у нас наличность пойдет на оплату юристов, чтобы хоть как-то противостоять натиску этой скотины Рускингтона.

Джуди никогда не видела Тома таким встревоженным.

— Я вижу, что у тебя на уме. Ты думаешь:

«Если бы не эта кинозвезда, мы никогда не попали бы в такую передрягу».

Том ничего не ответил.

— Ты знаешь, я и сама так думаю, — грустно добавила Джуди. — Нет на свете такой матери или такого отца, которые не имели бы никаких неприятностей от своих чад.

— Да, дети, — вздохнул Том. — Когда они вырастают, родители надеются, что проблемы закончились, на самом же деле тут только и начинаются настоящие проблемы. — Наклонившись, Том положил руку на плечо Джуди. — Какой смысл разбираться, почему это произошло и чья в том вина? Куда лучше соображать, как выбраться из этой ситуации. Но, честно говоря, думаю, нам это не удастся. Боюсь, что даже тебе, Джуди, на сей раз придется спасовать.

«Ну вот и настал тот момент, когда мы оба нуждаемся в моральной поддержке. Кто же нам ее окажет?» — с грустью подумала Джуди. И тем не менее она постаралась, чтобы слова ее прозвучали как можно более бодро:

— Ну случаются же иногда чудеса!

— Какие, например?

— Ну, не знаю, Том. Дай мне время подумать.

А вот, скажем, ты похищаешь Лили, требуешь за нее десять миллионов долларов, получаешь выкуп и отдаешь деньги мне!

Том рассмеялся:

— Отличная идея! Только я не знаю, как приступить к ее исполнению.

— Слабак! Если я не могу положиться на тебя, то на кого же мне тогда рассчитывать?

Она подняла трубку телефона.

— Кому ты собралась звонить? — поинтересовался Том.

— Куртису Халифаксу.

— Честно говоря, я всегда удивлялся, почему Халифакс нас так преданно опекает. Конечно, я знаю — он твой давний обожатель, но боюсь, что роль вечного Санта-Клауса не для него.

Джуди печально усмехнулась и набрала номер.

• Предыдущая
• 16/65
• Следующая