Дикие - Конран Ширли - Страница 2
- Предыдущая
- 2/161
- Следующая
Он был хорошим пловцом. Цепляясь за перевернутую лодку и отплевывая морскую воду, он не испытывал особого страха. Вместо него он чувствовал негодование и последовавшее за ним отчаяние. Все эти драгоценные стальные топоры, табак, пленка, фотографические принадлежности — все это погружалось теперь на дно океана. Потребуются недели, чтобы заменить их.
Не было никакой возможности выправить лодку. Она дрейфовала в направлении юго-запада, нос далеко внизу, а корма высоко задрана.
Застигнутые врасплох, никто из четверых не догадался схватиться за спасательный жилет. Держась за борт лодки, лоцман крикнул, что скоро стемнеет — им следовало вскарабкаться на выступающую часть лодки на ночь, а с наступлением утра он и его напарник поплывут к берегу, У двоих пловцов увеличивались шансы добраться до помощи, иначе им останется только дрейфовать на юго-восток — прочь от земли, повинуясь сильному, в семь узлов, течению. Тем вечером плыть к берегу было уже поздно.
Поскольку фотограф плавала плохо, с этим планом все согласились.
Весь следующий день белые мужчина и женщина цеплялись за лодку, пока безжалостное солнце высасывало все соки из их тел. Они знали, что без воды смогут продержаться два, может, три дня. Говорили они мало. Сначала каждый из них думал, смогут ли пловцы добраться до берега в этом кишащем акулами море. Когда к ночи спасательная лодка так и не появилась, они поняли, что моряки не добрались до берега.
С наступлением второй бессонной ночи потерпевшие кораблекрушение стали бояться того, что задремлют и соскользнут в воду. С помощью моряков-аборигенов вскарабкаться на лодку было несложно, но оба знали, что в их нынешнем обессиленном состоянии им никогда не удастся без посторонней помощи вскарабкаться на нее.
Когда темнота медленно сменилась рассветом, оба оставшихся в живых на перевернутой лодке слепо заморгали на восходящее солнце и устало уставились в пустое море. Оба знали, что бодрствовать и третью ночь они уже не смогут.
Молодой человек наблюдал, как солнце прокладывает блестящую дорожку на пурпурном море Арафура. Впервые за все время он ощутил настоящий страх и задрожал от него, так же сильно, как и от усталости.
Затем он недоверчиво заморгал и молча указал направление. Женщина воскликнула:
— Слава Богу!
Слева от них, на западе, находилось то, о чем они молились, но чего в душе не ожидали: темное пятно.
Пятно ширилось и приобретало зеленый цвет по мере того, как течение приближало к нему перевернутую лодку. Через час они уже видели вершины гор, скалы, и белые песчаные пляжи, и полоску воды цвета аквамарина, опоясывающую остров и растворяющуюся в малахитовом океане.
Совсем скоро перед ними открылся вид на лагуну. Это была маленькая бухточка, примерно в милю шириной, расположенная к юго-востоку, в кольце коралловых рифов и в пенных брызгах разбивающегося о них прибоя. В коралловом кольце был небольшой промежуток; прежде чем их перевернутая лодка натолкнется на рифы, они смогут соскользнуть в воду и поплыть вперед. Судя по той скорости, с которой они двигались вдоль берега, течение здесь было около одной мили — в час, так что даже женщине будет по силам удержаться на плаву.
Им предстояло принять еще одно решение. Чем дольше они оставались в воде, тем больше был риск оказаться замеченными акулами, но если они оставят лодку слишком поздно, то могут упустить этот промежуток в рифах, а позади него простирались черные отвесные скалы.
Мужчина повесил себе на шею кроссовки на шнурках.
Семь минут спустя он подавил свой страх и соскользнул в блестящую зеленоватую воду; за ним последовала испуганная женщина-фотограф.
Плыть оказалось намного труднее, чем они ожидали, а расстояние до берега — намного дальше, чем рассчитывал мужчина. Он обернулся на свою спутницу, которая отстала и была довольно далеко позади. Кажется, она вообще перестала плыть. Она была слишком слаба, чтобы бороться с течением.
Молодой человек выплюнул соленую воду и повернул назад.
Он схватил ее за воротник рубашки как раз в тот момент, когда бледное лицо женщины уже скрывалось под водой. Плывя к берегу, он тянул за собой ее безвольное тело.
Он ожидал, что проход через коралловый пояс будет сложным, но им удалось проскользнуть на волне прилива.
Оказавшись в лагуне, мужчина вдохнул обманчиво-теплый ветер с суши, принесший запахи травы и зеленых листьев богатой, темной и пустовавшей земли. Он жадно подставил ему свое лицо. Приблизившись к острову, зеленая безмятежность — тихая и прекрасная — встретила его молчаливым приглашением, предлагая все драгоценные и щедрые дары богов, включая жизнь и надежду, без единого намека на какую-либо плату за них.
Извилистая полоска белоснежного песка была окружена высокими черными скалами, но не особенно крутыми. Слева, сияя на солнце, по скале струился водопад. Обессилевший мужчина коснулся ногами дна. Последним усилием он вытянул обмякшее тело своей спутницы из прозрачной воды на песок. В полубессознательном состоянии они лежали, не двигаясь.
Удивительно, но женщина первой пришла в себя. Она неуверенно села и схватилась за шею. Слава Богу, ее фотокамера была на месте. Ободренная, она потрогала ремешок на шее и посмотрела на водопад, затем натянула свои мокрые кроссовки. Она поднялась и побрела по пляжу, благодарно вслушиваясь в шепот песка, который лизало море. Листья кустов и пальмовые ветви слабо шевелились, словно перешептываясь. Она вдохнула насыщенный теплый запах и расслабились. Все-таки им удалось сделать это!
Приближаясь к водопаду, она слышала только его тяжелый, настойчивый рокот. Дрожа от усталости, сходя с ума от жажды, она карабкалась к нему по скользким камням. Ее мокрые шорты и рубашка-хаки прилипли к телу, а драгоценная камера болталась на груди.
Она протянула вперед сложенные горстью руки и жадно приникла к воде. Напившись вволю, она огляделась, но поблизости не было ни большой раковины, ничего, что можно было бы использовать как емкость для воды. Надеясь, что ей хватит сил дотащить своего спутника до водопада, женщина обернулась.
На белоснежном песчаном пляже над лежавшим без сознания молодым человеком стоял огромный, абсолютно голый, если не считать набедренной повязки, абориген.
Женщина у водопада открыла было рот, чтобы прокричать приветствие, но в этот момент гигант медленно занес над головой свою острогу для охоты на рыбу. Одним быстрым резким движением он всадил острогу в грудь юноши.
У женщины перехватило дыхание. Какое-то мгновение она не могла поверить своим глазам.
Абориген неторопливо вытащил острогу из груди мужчины. Затем тем же сильным жестоким движением он снова опустил ее.
Женщина повернулась и побежала.
На пляже ей негде было спрятаться. Озираясь в. отчаянии по сторонам, она заметила узкую заросшую тропинку, ведущую вверх от водопада между черными камнями. Не задумываясь, она стала карабкаться по тропинке.
Добравшись до вершины скалы, она согнулась, чтобы ее силуэт не выделялся на фоне неба. Спрятавшись за высокими растениями, она присела на корточки и стала ждать. Она не слышала ничего, кроме стрекотания цикад, резких криков попугаев и чистых высоких нот птичьего пения. Она осторожно перебралась через вершину скалы, затем медленно огляделась: никого не было видно.
Тропа вела в дикие джунгли, в которых, казалось, сравнительно легко пробираться. Низко пригнувшись, она начала осторожно продвигаться по узкой дорожке. Дрожа, она нащупывала путь через траву, сломанные ветки и кусочки древесной коры в зеленовато-черную тень. Она вдыхала жаркий, влажный воздух по мере продвижения в зеленоватый сумрак, изредка пронизываемый тонкими солнечными лучами. Белые мотыльки и бабочки-павлинеглазки и кружились и порхали перед ней; она слышала непрекращающееся назойливое жужжание насекомых. Над ней желтоперые попугаи мелькали между деревьями, переплетавшимися где-то в 60 футах над головой, и зелеными лианами с оранжевыми и ярко-красными побегами. Ей показалось, что она находится на картинах Дуанье Руссо — в прекрасном, но опасном кошмаре.
- Предыдущая
- 2/161
- Следующая
