Разведывательно-диверсионная группа. «Брат» - Негривода Андрей Алексеевич - Страница 19
- Предыдущая
- 19/65
- Следующая
— Врача!!! Лепилу мне давай, падла!!! На ремни тебя порежу!!!
Он лежал на земле, но был всё ещё очень опасен потому, что так и не выпустил из ладони нож довольно внушительных размеров, и теперь, лёжа на животе, периодически им размахивал…
Каха улучил момент, и попросту наступил на вооружённую руку уголовника, а потом нагнулся, и взялся за рукоятку ножа, торчавшего из ноги:
— В-ва-а-а-а-у-у-у! — Взвыл уголовник. — Ты чё делаешь, падла?!! Убью, на хрен!!! Дай мне врача!!!
— Ага! Хорошо… Потом убьёшь… Если сможешь… А врача… Так это пожалуйста! Сейчас ты поднимешься, и пойдёшь вместе со мной к своим придуркам дружбанам! И поможешь мне доставить вас сначала в милицию, а потом уж и к врачам…
— Я никуда не пойду, падла!!! Я ранен! Мне нужна помощь!
А Каха начинал чувствовать, что времени на уговоры уголовника у него нет — тот удар ножом, под который он подставился специально, видимо, не прошёл даром… В глазах юноши уже каруселью кружили маленькие цветные шарики, и лопались, превращаясь в маленький салют… Который в очень скором времени грозился перейти в мощный фейерверк, а потом и в полную черноту — Каха терял кровь, а значит и силы, а в раз так, то в скором времени мог потерять и сознание… Что было бы совсем не кстати ни для него самого, ни для спасённой от насильников девушки…
И он не стал терять времени на долгие размышления, как убедить «зэка» сделать так, как ему было нужно, а просто шевельнув кистью, сжимавшей нож:
— А-у-у-а-а-у-у-а-а-а-а! — Взревел уголовник. — Чё творишь, падла! На куски порежу!!! В-ва-а-у-у-у-а-а-а!!!
— Встать, гад! — Рявкнул юноша. — Или я тебе прямо сейчас всю твою жопу прямо до ушей разрежу! Встать!!!
Кряхтя, и безбожно матерясь, уголовник поднялся с травы, и медленно, сильно подволакивая раненную ногу, пошёл в сторону полянки, на которой всё и началось… А Каха «помогал» ему идти, «поддерживая» раненного за рукоятку ножа, торчащего у него в заднице…
Девушка так и продолжала сидеть на траве, сжавшись в комок…
— Слышь-ка, Лала-Лу… — Проговорил юноша устало. — Вот, возьми, и заверни в тряпку… Только рукоятки не касайся! Оставим на ней отпечатки этого «орла» для милиции, а то он ещё и отбрехаться сумеет…
Он протянул девушке нож, рукояткой вперёд, удерживая его за самый кончик довольно внушительного лезвия…
— Так тряпок же нет… — Пролепетала девушка едва слышно.
— А платье твоё что теперь? Не тряпка? — Усмехнулся Каха. — Давай-ка ты быстрее, Лала-Лу, у нас нет времени…
Каха с каждой секундой чувствовал, как теряет силы…
Девчонка вскочила на ноги так, словно из травы к ней в трусики, сохранившиеся буквально чудом, заползла целая орава муравьёв…
Она подобрала с земли рваный ситцевый «гороховый» лоскут, бывший некогда её модным платьицем, и бережно завернула в него нож… А потом замерла и посмотрела на Каху таким взглядом, каким, наверное смотрят на своего хозяина собаки на охоте, почуяв дичь, и только и ожидающие команды своего хозяина… Это был странный взгляд навсегда преданно существа, благодарного своему спасителю…
— И тот, второй подними… — Каха указал ей на нож, валявшийся рядом с уголовником, которому он угодил камнем точно в лоб. — Пригодится…
Девушка метнулась в сторону, схватила с травы оружие, и тоже завернула его в материю… А потом вернулась к Кахе с таким видом, как это сделала бы хорошо вышколенная охотничья борзая, принесшая добычу своему хозяину…
Девушка, наверное, если бы у неё был хвост, завиляла бы им в тот момент…
Каха устало посмотрел на ней, сквозь радужные круги, которые уже плыли хороводом в его глазах, и тихо проговорил:
— Там ещё мой пиджак лежит, Лала-Лу…
Через секунду девушка опять стояла рядом с юношей, протягивая тёмно-серый пиджак…
Она подрагивала всем телом, то ли от пережитого страха, то ли от холода, и Каха проговорил устало:
— Надевай… А то ты своим видом не только этих придурков возбуждаешь, но и местных комаров…
Девушка зарделась, и тут же натянула на себя Кахин пиджак, застегнув его на все имеющиеся пуговицы…
И, о чудо!..
Из основательно потрёпанной, перепуганной, и едва не изнасилованной уголовниками девчонки, в одну секунду превратилась в очень сексуальную, девушку-модницу собравшуюся на какой-нибудь светский раут!..
Пиджак Кахи пришёлся девушке как раз впору, и теперь…
Её пышная, высокая, красивой формы грудь была едва прикрыта глубоким «декольте» отворотов пиджака, а длинные, словно точёные из мрамора ноги были почти полностью открыты мужскому взгляду — всё-таки это был мужской пиджак, и теперь он только-только прикрывал крепкую округлую девичью попку…
В общем… Что и говорить?! Сейчас это была сплошная, откровенная «провокация»… И пройдись она среди бела дня в таком виде по Тбилиси, то наверняка, у всего сексуально озабоченного по весне мужепоголовия города реакция на неё была бы одинаковой — зашевелилось бы не только то, чему от природы положено шевелиться в штанах у мужчины при виде такой девушки, но, наверняка, встали бы торчком и все фамильные кинжалы…
И Каха с ужасом почувствовал, что тоже поддался на эти чары!.. Его просторные брюки как-то очень резко стали слишком узкими…
— Значит так! — Он попытался взять себя в руки, отбросить в сторону фривольные крамольные мыслишки и подумать о незавершённом деле. — Теперь беги на аллею и ищи милицейский патруль! Только поскорее! Если в парке не найдёшь — беги к набережной… Там милиция есть наверняка! Расскажешь им всё и приведёшь сюда… И побыстрее, Лала-Лу, у меня есть минут десять пятнадцать, от силы…
— А ты? — Спросила девушка.
— А я вот с этими «сексуальными гангстерами» пойду вам навстречу… — И тут он вымученно улыбнулся. — Только не убеги вовсе, с перепугу!.. Ты мне ещё должна вернуть мой единственный пиджак… Ну, всё!!! Беги, Лала-Лу!..
Девушка развернулась и, действительно, словно грациозная дикая серна исчезла в зелени кустов…
— Видел, какая краля, брат? — Проговорил вдруг тот уркаган, которого Каха всё это время «поддерживал» за рукоятку. — Могли бы впятером её, на круг оприходовать! Ты, брат, ещё и удовольствие получил бы!.. А ведь Зураб тебе предлагал!.. А теперь ты заимел себе троих «кровников»!.. Ты даже не представляешь, баран, на кого ты руку поднял! Теперь всю жизнь прятаться будешь!.. Давай, отпусти нас, и мы, может быть, забудем обиду, брат! Разберёмся, как пацаны — без ментов! Думай быстрее, брат!
— Я тебе не брат, гнида! — Рявкнул Каха в самое ухо уголовника. — Вы, мрази, только то и умеете, что скопом нападать на слабого! На того, кто не может себя защитить! А как насилу нарвались, так и всё — в кусты врассыпную!
— Отпусти меня, волчина позорный! — Заорал уголовник. — Я же тебя зубами рвать буду!!!
— Правильно сказал! Я — волк! А вы — вонючие шакалы-падальщики!.. — Каха шевельнул кистью. — И я тебе не брат, гнида! Запомни это!.. А сейчас ты возьмёшь своего Зураба, и потащишь к аллее…
Он чувствовал, как силы покидают его с каждой секундой, и больше медлить было просто нельзя…
— Я не могу! Я ранен! — Верещал урка. — Мне нужен врач! Где лепила?!!
— Можешь! Возьмёшь его на плечо, и потащишь! А если попытаешься бросить и убежать, то я тебя догоню, и разрежу жопу на фашистскую свастику!
Ну!!! Пошёл!!!
Он посмотрел вслед этой парочке, а потом взвалил на себя третьего уркагана, который после «встречи» с булыжником до сих пор так и не пришёл в сознание. Каха сначала усадил его, оперев спиной о ствол дерева, а потом и поставил на ноги. А когда он стал заваливаться вперёд, просто подставил своё плечо…
Через несколько минут они вчетвером уже были на тёмной аллее парка…
— Дальше что, вертухай? — Просил «зэк».
— А дальше мы пойдём к набережной… Нас там наверняка уже заждались…
— Думаешь, эта коза ещё не убежала? Отпусти, пока не поздно, брат…
— Вперёд, мразь! Пошёл!!!
Они успели пройти по аллее всего-то метров тридцать, когда впереди послышался шум шагов, и из темноты «вынырнула» девушка в коротеньком сером Кахином пиджачке, в сопровождении четырёх милицейских сержантов:
- Предыдущая
- 19/65
- Следующая
