Нерушимая клятва - Кремер Андреа - Страница 24

• Предыдущая
• 24/85
• Следующая

Биение сердца участилось, я кивнула. Он протянул руку и взял меня за плечо. Когда он сдвинул вверх рукав куртки, а потом и рубашки и прикоснулся ко мне, под кожей началось покалывание, словно от прикосновения к оголенному проводу. Его пальцы поглаживали мое предплечье, и от этого по всему телу разбегались ручейки горячей крови.

Ощущение было знакомым и странным одновременно. Я чувствовала нервную дрожь, словно в предвкушении предстоящей охоты. С Реном желание приходило внезапно, как гнев или напряжение сил перед трудной работой. От прикосновения Шея в теле пробуждалась и разгоралась настойчивая, постоянная страсть, каждая клеточка словно раскалялась добела. Здесь не была замешана стая, господин или госпожа. Только я и этот мальчик, от рук которого начинали ныть те места на теле, которые были предназначены для другого мужчины.

— Вот здесь, — сказал он тихо, проведя рукой по тому месту, где должны были остаться следы от укуса. — У тебя тоже нет шрамов.

Он поднял глаза, и наши взгляды встретились. Пальцы его легонько поглаживали мою кожу. В течение нескольких секунд я смотрела ему прямо в глаза, потом отняла руку и опустила рукав свитера, скрыв обнаженную кожу, которая продолжала гореть.

«Тебе нельзя этого делать, Калла, — твердила я про себя, стараясь впиться в землю прямо сквозь подошвы ногтями пальцев на ногах. — Не важно, что ты чувствуешь, стоя здесь, но ты не свободна».

— На мне все очень быстро заживает, — сказала я тихо. — В моей крови содержится что-то, что способствует очень быстрому излечению. У всех Воинов так.

— Она не похожа по вкусу на кровь, — отозвался Шей, проведя языком по губам, словно надеялся снова почувствовать на них вкус моей крови.

Я изо всех сил стиснула руками талию. Да, я хотела, чтобы он ощутил мой вкус, но не вкус моей крови.

— Верно, потому что наша кровь другая по составу. Это одно из наших главных достоинств. Воины могут восстанавливать силы друг друга прямо на поле битвы. Благодаря этому нас практически невозможно перебить.

— Да уж, уверен, что это так.

— Кровь обладает такими свойствами, чтобы у нас было преимущество над противником, но, как видишь, мы можем вылечить кого угодно.

Нога наткнулась на камень, я пнула его, и он полетел через поляну.

— Но нам это запрещено.

Шей проводил камень взглядом, а когда тот упал на землю, снова повернулся ко мне.

— Тогда почему…

— Шей, пожалуйста, послушай меня, — сказала я резко, перебив его. — Способности Воинов для нас предмет священный. Мы обязаны лечить только друг друга. То, что я сделала… Когда я спасла тебе жизнь, я нарушила наши законы. Я могу поплатиться за это жизнью, если другие существа, населяющие мой мир, узнают об этом. Понимаешь?

— Ты рисковала своей жизнью, спасая меня?

Он сделал шаг по направлению ко мне. Я следила за тем, как он приближается, под нарастающий шум струящейся горячей крови, гулом отдававшийся в ушах. Он взял меня за подбородок обеими руками. Его губы были совсем рядом, от их близости по телу опять пробежал электрический разряд. Я смотрела ему в глаза, чувствовала жар его дыхания на коже и знала, что хочу быть с ним рядом снова, и не важно, какой ценой.

— Я бы не хотел подвергать тебя опасности, Калла. Никогда, — произнес он чуть слышно.

Я подняла руки и прижала ладони к его пальцам. Он взял меня за руки.

— Но там была вторая волчица? Брин. Она знает.

— Она из моей стаи, моя правая рука, — сказала я. — Ее лояльность не имеет границ. Брин никогда бы меня не предала, она скорее умрет.

— Я тоже не предам тебя, — ответил он с легкой улыбкой, все еще потрясенный тем, о чем я рассказала.

— Нельзя никому говорить. Пожалуйста, — попросила я, стараясь изо всех сил, чтобы голос не срывался. — Я могу лишиться всего.

— Я понимаю, — ответил Шей.

Мы умолкли и стояли неподвижно. Вокруг, на поляне, царила тишина, которая как нельзя лучше соответствовала важности момента. Я хотела, чтобы он меня поцеловал. Я жалела о том, что он не может почувствовать волну желания, исходившую от моего тела, так же, как я чувствовала горячий запах страсти, бурлившей в его жилах. Нельзя, Калла. Этот парень не один из нас. Я закрыла глаза, так мне было чуть легче отстраниться от него.

— Раз я пил твою кровь, я теперь превращусь в обор… ой, в Воина? — спросил он неуверенно. — В этом состоит твоя вина перед законом?

Я отрицательно покачала головой. Интересно, мне показалось или я действительно видела искру разочарования, промелькнувшую в его глазах?

— Ты читаешь слишком много комиксов, Шей.

На его губах появилась тень улыбки.

— Тогда расскажи, как появляются Воины. Я имею в виду не легенды, а реальную жизнь.

— Ну, прежде всего естественным путем. У меня есть родители и младший брат.

Он так удивился, что я засмеялась.

— Но семьи у нас заводятся не так, как у людей. У нас не существует обычного распорядка: влюбленности, женитьбы, детей. Новые стаи создаются по плану, который разрабатывается заранее. Но если есть неотложная необходимость в появлении новых Воинов, их можно сделать. Вожаки могут превращать людей.

— Вожаки?

Он отошел к рюкзаку и достал оттуда шоколадный батончик с начинкой из злаков. Я стояла неподвижно, наблюдая за ним.

— Да, лидеры стай.

— Ты — лидер? Ты ведешь себя, как начальница. И ты сказала, что Брин — твоя правая рука.

— Да, так и есть.

Про себя я порадовалась его наблюдательности.

— Как же вы превращаете людей?

Поманив меня, он сел и похлопал по земле рядом с собой.

— Укусом и магическим заклинанием. — Я медленно приблизилась. Он посмотрел на меня снизу вверх глазами, полными страха и любопытства. — Но я не имею ни малейшего представления, как это сделать. Знаю только, как кусать, чтобы убить. — Он отшатнулся, я улыбнулась и покачала головой. — Людей превращают в Воинов только в случае крайней необходимости, когда нет времени ждать, пока вырастут дети у существующих Воинов. Тот, кто был обращен в Воина, а не рожден им, не может сразу привыкнуть к обеим формам. Только через некоторое время для него это становится органичным. Но если есть нужда в новых Воинах, их можно сделать.

— А что ты имеешь в виду под «нуждой»?

Я села на землю рядом с ним.

— Мы — Воины. Наше дело — война, а на войне бывают жертвы. Но такой отчаянной ситуации не было уже несколько столетий.

— Кто может отдать приказ обращать людей в Воинов? — спросил Шей.

Я закусила губу.

— Моя госпожа.

— Госпожа? — переспросил он с удивлением и даже перестал разворачивать шоколадку.

— Люмина Найтшейд. Ты знаешь ее. Она была в кабинете Эфрона в пятницу вечером.

Шей кивнул, но в его глазах отчетливо читалось замешательство.

— Она владеет моей стаей, — продолжила я. — Наш клан именуется Найтшейдами.

— Твоя стая? — пробормотал Шей. — А есть и другие?

— Да, их две, — ответила я. — Вторая стая принадлежит Эфрону. Носит его имя — Бэйн.

— И сколько же всего Воинов здесь? — спросил Шей.

— Приблизительно по пятьдесят волков в каждой стае, — ответила я.

Присвистнув, Шей отклонился назад и оперся на локти.

— Сначала образуется стая с малым количеством членов, а если вожаки оказываются действительно смелыми Воинами и настоящими лидерами, клану позволяют постепенно расшириться.

— Я знаю кого-нибудь из Воинов?

Шей передумал есть шоколадный батончик и уложил его обратно в рюкзак.

— Ты наверняка сталкивался с кем-нибудь из взрослых, но узнать их ты не можешь, разве что кто-то из них сменит форму прямо перед тобой, а это запрещено, — пояснила я. — Все молодые волки ходят в нашу школу. Мои друзья — из клана Найтшейд, а с недавних пор мы ходим вместе с молодыми Бэйнами.

Теперь у Шея были все части сложной мозаики, из которой был составлен мой мир, и выражение на его лице прояснилось.

— А… Рен Ларош и его банда.

— Банда?

От негодования я вырвала целый пучок травы, осыпав Шея землей вперемешку с гниющими корешками.

• Предыдущая
• 24/85
• Следующая