Долгая дорога домой (СИ) - Велесова Светлана - Страница 30

Она скрылась в кладовой, а Эния с удовольствием потянула носом над тарелкой супа. Вчера Айк так быстро утащил с праздника, что ей так и не удалось попробовать все те вкусности, что были приготовлены. А потом столько всего произошло, что она и думать забыла о еде. Она-то забыла, а вот желудок нет. От запаха горячего у нее заурчало в животе, а рот мигом наполнился слюной. Обжигая язык, и шипя от боли, она с удовольствием поела. И только когда приятная тяжесть появилась в животе, а в голову ударила лень она обратила внимание на странную тишину в доме. Странно. Час-то поздний. Скоро уже полдень, а дом как будто вымер.

Женщина вернулась неся корзинку полную целебных трав и водрузив ее на стол потянулась за миской.

— Скажите, а где все? — Эния не знала как зовут женщину и от того чувствовала себя ужасно неловко. Дома она знала всех слуг по имени, потому проблем в обращении не наблюдалось, а здесь все было так строго, что стыдно даже спросить добрую женщину как ее зовут.

— Спят, где же еще? — Она вернулась к столу с миской, разделочной доской и ступкой для специй. — Праздник закончился с рассветом, так что все будут спать еще несколько часов. А потом все повторится снова. Уже поела? Тебе добавки положить?

Женщина убрала пустые тарелки, а Эния заерзала на скамейке.

— Добавки не нужно. Спасибо все было вкусно. Но я бы с удовольствием поела сладкого. Я никогда не ела ничего подобного. У меня на родине не готовят такие вкусности.

Женщина понимающе улыбнулась.

— Сладости, это гордость наших краев. Ни на севере ни на юге ты не попробуешь такого. Сейчас принесу, но ты не увлекайся. Тебе еще руку лечить.

Эния согласно закивала, расплываясь в улыбке. Не прошло и минуты, как перед ней оказался огромный поднос со сладостями. Запустив пальцы в липкое от меда и сахарного сиропа лакомство, Эния блаженно замычала, под веселым взглядом женщины.

Та же подсела к столу напротив нее и принялась выбирать из корзины травы, коренья и семена и смешивать все это в ступке. Руки женщины действовали проворно и умело. Прикрыв глаза от слепящего солнца, она вздохнула и тихонечко запела. Эния замерла не донеся сласть до рта. Голос у женщины оказался на удивление красивый, а слова… Они теребили душу, проникали в мозг и заставляли сознание впасть в странное оцепенение. Заметив ее состояние, женщина кивнула.

— Пой со мной дочка.

И Эния запела, удивляясь себе еще больше. У нее от рождения не было ни слуха ни голоса. И петь она не умела, а тут слова рождались где-то далеко-далеко. Прилетали на ее зов и произнесенные ею отправлялись в обратный полет. Она не понимала смысла того что поет, но знакомая вибрация в теле натолкнула ее на мысль, что женщина и она теперь творят волшбу. Как такое возможно? В словах нет магии? Женщина понимающе улыбнулась. Ее руки продолжали проворно готовить зеленоватую пасту из растертых трав. Эния закрыла глаза и отпустив сознание стала наблюдать как слова песни медленно текут через ее сознание. Сначала она различала их по вибрации, потом они приобрели цвет и форму. Девушка задохнулась от восхищения. Слова песни кружились в подобии танца, сплетаясь в красивый узор, наполненный яркими красками и светом. Постепенно узор набирал силу. Пульсировал и в какой-то миг слился с травами, тут же вспыхнув ярким синим светом Жизни. Песня резко оборвалась, и Эния потрясенная сотворенным чудом посмотрела на женщину.

— Вы знахарка?

— Я ведьма. — Женщина улыбалась ей ласково и как-то особенно. — Ты видела волшбу?

Эния кивнула, не в силах осознать увиденное. Силу Жизни, подобную этой, мог призвать маг с очень высоким рангом. И тем не менее в женщине не ощущалось и капли магии.

— Что ты видела? — Женщина продолжала медленно помешивать пасту, придавая ей однородность.

— Слова, несущие свет. Потом они сплелись в узор и соединившись с силой трав обрели Жизнь высшего уровня. Как такое возможно? Я совершенно не чувствовала магию, и тем не менее вот она предо мной!

Женщина засмеялась тихим грудным смехом, а ее темные глаза засветились внутренним светом.

— Я же сказала, я ведьма. Нам доступна другая волшба. В отличие от магов, рождающих источник магии в себе, мы заимствуем ее у мира. Но в замен обязаны что-то отдавать, дабы не нарушалось равновесие.

— И что отдали вы? — Эния впервые столкнувшись с подобным проявлением силы, была заинтригована настолько, что забыла о больной руке.

— Что ты чувствовала во время пения?

— Радость! — Не думая выпалила она, а когда подумал, добавила. — Радость и любовь. Примерно так я себя чувствовала во время обращения.

— Именно. — Женщина кивнула подтверждая ее слова. — Ты знаешь, что двуликие, как и другие существа используют отличную от вас магию.

— От нас?

— Я имею в виду традиционных магов.

— Я эфир. — Эния не чувствовала враждебности в женщине, наоборот от нее исходило удивительное тепло. Рядом с ней было спокойно и безопасно и светло, как будто само солнце посетило кухню в ее лице.

— Эфир тоже имеет отношение к традиционной магии. Все вы используете источники чистой силы. Обычные маги несут их в своем сердце, тебе доступны все источники мира. Люди так привыкли к тому, что видят магию в чистом виде, что давно позабыли о такой простой истине, что весь подлунный мир когда-то был сотворен посредством магии и до сих пор хранит ее в себе. Только добраться до нее под силу далеко не всем, так как равновесие надо соблюдать всегда. Это закон на котором зиждется мир. И не с каждым мир готов делиться.

— Почему? С тобой же поделился?

— Потому, что я знаю, что нужно миру. За что он готов раздаться с частью себя.

— И что это?

Женщина улыбнулась.

— Давай посмотрим твою руку.

Эния протянула руку женщине, все еще ожидая ответа, а когда поняла, что ответа не будет скисла. Женщина понимающе улыбнулась и аккуратно сняла наложенную магом шину.

— Ай, я яй! Как все плохо. — Она прищелкнула языком и принялась намазывать пасту на место перелома.

Эния почувствовала как по руке заструилось приятное тепло и боль тут же утихла. Жизнь, столкнувшись с разрушением тут же принялась за лечение и в запястье появился знакомый зуд регенерации. Женщина тем временем замотала руку чистой тряпицей и туго завязала.

— Посиди так с часик, а чтобы тебе было не скучно, помоги мне приготовить кое-что особенное.

— С огромным удовольствием, госпожа, только помощник из меня с одной-то рукой.

Женщина рассмеялась.

— Одной руки вполне достаточно.

Достав с полок какие-то банки, она высыпала их содержимое перед ней на стол.

— Все это нужно перебрать. Справишься?

— В два счета!

Эния поудобнее пристроила больную руку, которая стала нестерпимо чесаться и взялась перебирать сушеные фрукты, отодвигая в сторонку порченые и поеденные какими-то жучками. Женщина засуетилась у печи, ставя на огонь котелок с водой.

— Хочешь еще споем? — Предложила она.

— Хочу. — Тут же согласилась Эния.

Женщина запела. Это была другая песня. Тихая и печальная. Эния как и раньше не понимала слов, но постепенно в ее сознании стали рождаться образы и ей стал понятен смысл. В этот миг ей не казалось странным, что песнь сочинили эльфы. Она даже не задумывалась над тем, откуда она известна простой служанке, тогда как в их мире не сохранилось даже легенд об эльфах, не то что песен.

Ты верный конь мой, унеси меня туда,

Где юности моей была прекрасная весна.

Где мир надежд стоял под сенью леса,

И где любимая обещала ждать меня.

Что пригорюнился мой четвероногий друг?

Твои копыта ступают по выжженной земле?

Ты прав, нам не рады тут, и нас уже не ждут.

Нет больше леса, нет дома, никого нет тут.

Лишь смерти след я вижу там, где еще вчера

Шумела дубрава и текла прозрачная река.

Лес сгорел, оставив только тлен и дым.