Обнаженная натура - Гамильтон Лорел Кей - Страница 11

— Я бы с удовольствием.

Дверь гаража опустилась на место.

— Ваше оружие надежно заперто в багажнике машины Сонни.

— Согласна.

— Тогда в зал совещаний.

Он сделал приглашающий жест рукой.

Я кивнула и пошла вслед за ними по краю тренажерной зоны. Вдоль стены тянулся ряд бежевых шкафчиков с замками. Я подумала, что это ящики для оружия, и потом мы туда мое барахло перегрузим, но честно: если бы злодеи сюда проникли, я бы поставила на нас. Багажник машины Сонни — это класс.

Зал совещаний был просторен, с длинными столами и стульями в ряд. Классная доска на передней стене и вообще очень похоже на школьный класс. Но шесть человек, ожидавших нас там, не походили на учеников. Из грузовика никто не звонил, так что одно из двух: или Рокко даже больше экстрасенс, чем я думаю, или с самого начала запланировано представить меня их практиционерам. Я не могла сообразить: то ли меня завели в засаду, то ли я бы на их месте поступила так же. Стала бы я себе доверять?

У этих шестерых была такая же короткая стрижка, как у прочих, будто все ходили к одному парикмахеру, но я видела прическу Шоу, и мне было, с чем сравнить. То есть у них было полно волос, просто короткие. Все они были высоки, самый низкорослый — пять футов десять дюймов, самый длинный — за шесть футов. Но все они из СВАТ: тут либо держи себя в форме, либо вылетишь. Так что основные различия между ними были в цвете глаз, волос и кожи. Они стояли, ничего не делая, но видно было, что они вместе, что они группа, команда, боевая единица. Чувствовала ли я, что я здесь лишняя? Нет. А чувствовала ли себя как экспонат на выставке в день открытых дверей? Ну, слегка.

Сержант Рокко вошел и меня представил. Лейтенант и Хупер остались у двери, которая теперь закрылась.

— Вот это — Дэвис, Дэви.

Дэви был соломенным блондином, с ясными синими глазами и ямочкой на подбородке, подчеркивающей красивый рот. Может, не следовало мне замечать красивые рты? Наверное, не стоило.

Я протянула руку, он ее пожал уверенно и хорошо. Поскольку рука у него была вдвое больше моей, приятно, что он пожал мне руку без колебаний. Иногда мужчины не сразу пожимают мне руку, будто боятся сломать. Дэви был уверен, что мне не причинит вреда. Это хорошо.

— Это Мерсер, Мерси.

У Мерси были каштановые волосы и светлые глаза, которые никак не могли решить, быть им серыми или голубыми. Глядя прямо мне в глаза, он пожал мне руку, и они были голубые, но цвет какой-то неуверенный, будто они готовы его сейчас поменять. Рукопожатие у него тоже было хорошее — может, они тренировались.

У следующего волосы были почти того же цвета, но кудряшек было в них столько, что даже короткой стрижкой это было не скрыть. Глаза — чистого цвета молочного шоколада. Вот эти уж цвет менять не станут.

Меня представили Растерману, и я ожидала услышать прозвище «Расти», но нет.

— Паук.

Я подавила желание спросить «Почему паук?» — и пошла дальше по очереди вслед за Рокко. Следующий был Санчес, вполне подходящий к своему имени, но умевший настолько выглядеть похоже на коллег, что перед тобой стоял военный, только с некоторым испанским колоритом. Не в том было дело, что он был высок и спортивен, а была в них во всех какая-то похожесть, будто эту команду набирал человек, имеющий пристрастие к определенному типу.

Звали Санчеса Аррио, и я не поняла, это его имя или прозвище. Но спрашивать не стала, потому что на самом деле это было не важно. Мне называли имена, я их запоминала.

Рука Санчеса в моей дала искорку, будто легкий электрический удар. Мы оба постарались не вздрогнуть, но остальные заметили, а может быть, почувствовали. Я стояла в комнате, полной тренированных экстрасенсов.

— Ай-ай-ай, Аррио! Ты ее уколол, плохой практиционер. Не будет тебе конфетки, — сказал Паук. Остальные засмеялись тем мужским смешком, который ни одна женщина, будь она даже активной лесбиянкой, воспроизвести не в состоянии.

— Простите, маршал, — извинился Санчес.

— Ничего страшного, — ответила я.

Он улыбнулся и кивнул, но был смущен. Я поняла, что рукопожатие — это была проверка не только для меня, но для всех нас. Как мужчины испытывают свои тела со штангой, в тире, на спортплощадке — это тоже было испытание. Можешь ли ты скрыть, кто ты такой, пожимая руку другому экстрасенсу? Я многих видала, кто не мог.

— Поработай над удержанием щитов в момент контакта, Аррио, — сказал Рокко.

— Поработаю, сержант.

Рокко кивнул и перешел к следующему. Это был Теодорос, греческое имя и греческая внешность, но звали его Санта, хотя в моем детстве Санта никогда так не выглядел. Волосы у него были прямые и черные, как у меня или Санчеса. Как и полагается, высокий, темный, красивый — если кто любит спортивных мужчин. Интересно, каким лешим он сумел себе имя «Санта» заработать. По-испански это значит «святой», но вряд ли за святость.

Санта пожал мне руку без малейших затруднений, не дав почувствовать ничего, кроме крепкого рукопожатия. Для него и для последнего в очереди это был момент гордости. Санчес тут прокололся, поэтому они особо постарались.

Последний тоже был экзотического происхождения, но какого именно, я не поняла. Короткие курчавые волосы вполне африканские, но кожа и черты лица не совсем такие. Он тоже был высокий, темноволосый и красивый, но по-иному. Глаза не могли выбрать между черным и темно-карим. Где-то между цветом моим и Рокко. Но обрамлены они были странно короткими, зато очень густыми ресницами, и потому казались больше и изысканней, чем были на самом деле — как в оторочке черного кружева.

— Мунес, Мун, — представил его Рокко.

Улыбка, рукопожатие. Рокко жестом пригласил меня выйти с ним вперед, к доске.

— Я Каннибал.

Это, как «Паук», вызвало у меня интерес: откуда взялась кличка?

— Если мы по именам и прозвищам, то я — Анита.

— Мы слышали, что у тебя есть прозвище, — ответил Каннибал. Я молча смотрела на него, ожидая, чтобы он его произнес. — Истребительница?

Я кивнула:

— Вампиры и правда меня так называют.

— Что-то ты маленькая для Истребительницы с большой буквы, — отозвался Дэви.

— С тобой рядом все маленькие, Дэвис, — ответила я. — У тебя сколько — шесть футов четыре дюйма?

— Шесть-пять.

— Вот тебе все человечество должно казаться низеньким — когда ты не на работе, конечно.

Все засмеялись над ним и со мной, что было хорошо. Сержант жестом прекратил смех и сказал:

— Мы действительно называем друг друга кличками. Хотите, чтобы вас тоже, маршал?

Я посмотрела на него:

— То есть чтобы вы меня называли не Анита и не Блейк, а Истребительница?

Он кивнул.

— Ну уж нет. Во-первых, слишком длинное. Во-вторых, никогда не слыхала, чтобы это имя произносили хорошим голосом.

— Вы его стесняетесь?

— Да нет, но оно как Иван Грозный. Серьезно сомневаюсь, чтобы кто-нибудь так называл его в лицо.

— Вампиры вас так называют.

Каннибал это сказал так, будто знал точно. Может, и знал.

Я кивнула.

— Мы тоже могли бы тогда.

Я вздохнула:

— Мне бы не хотелось, сержант. Слишком много преступников так меня называли, когда пытались убить. Смотрели на мою внешность и называли Истребительницей — в насмешку. Маленькая, хрупкая, совсем с виду не опасная.

— А после того, как они над вами смеялись? — спросил он, серьезно рассматривая мое лицо.

Я посмотрела ему в глаза:

— А после они погибали, сержант. Иначе меня бы здесь не было.

— Больше никогда не назову тебя коротышкой, — вставил Дэви.

Это сломало лед, и я была рада рассмеяться вместе со всеми.

— Ну, тогда Анита, если ты будешь с нами работать.

— А буду или нет — зависит от того, как пройдет это маленькое испытание?

— Да.

От дверей раздался голос лейтенанта Граймса, и все повернулись к нему. Автоматически.

— Экстрасенсов в мире много, маршал Блейк, но немного достаточно сильных, чтобы от них была польза, и достаточно собой владеющих, чтобы можно было взять их с собой в бой. Нам необходимо знать, насколько хорошо вы владеете собой и какого рода у вас экстрасенсорные способности. Некоторые виды способностей конфликтуют между собой, и, если с кем-то из здесь присутствующих у вас есть конфликт, мы сделаем так, чтобы вы не попали в одну группу.