Саботажник - Скотт Джастин - Страница 61

— Вздор, — произнес Франклин Мувери. — Чистая математика, и только.

Белл обратился к Мувери:

— Но вы сами говорили мне об инженерных компромиссах в день крушения в петле Бриллиантового каньона. Как вы считаете, сэр? Можно ли назвать Саботажника великим инженером?

Мувери рассеяно дернул себя за кончик бородки.

— Саботажник проявил познания в геологии, взрывном деле и в укладке дорожного полотна, не говоря уж об особенностях локомотивов. Если он не инженер, то упустил свое призвание.

Эмма Комден вернулась, пряча подбородок в меховое манто. Мех обрамлял ее красивое лицо. На голове набекрень сидела шапочка из такого же меха, темные глаза миссис Комден сверкали.

— Идем, Осгуд. Пройдемся вдоль боковой ветки.

— Зачем?

— Посмотрим на звезды.

— На звезды? Да ведь идет дождь.

— Дождь прошел. Небо чистое.

— Слишком холодно, — жалобно сказал Осгуд. — К тому же мне нужно продиктовать телеграммы, как только Лилиан затушит свою чертову сигарету и возьмет блокнот. Кинкейд, ступайте прогуляйтесь с миссис Комден. Будьте добры.

— Конечно. Для меня это, как всегда, удовольствие.

Кинкейд взял пальто и предложил миссис Комден руку.

Они вышли на полотно.

Белл встал. Ему не терпелось побыть с Марион.

— Что ж, не буду мешать вам работать, сэр. Пойду лягу.

— Задержитесь ненадолго… Лилиан, извини.

Она удивилась, но без возражений ушла в свое купе «Нэнси-2».

— Выпьете?

— Спасибо, сэр, я уже достаточно выпил.

— Вы ухаживаете за прекрасной женщиной.

— Спасибо, сэр. Я считаю, что мне очень повезло.

«И надеюсь, — подумал он про себя, — очень скоро продемонстрировать, как именно повезло».

— Она напоминает мне мою жену… с ней надо считаться… Что вы знаете о своем друге Эбботе?

Белл удивленно посмотрел на него.

— Мы с Арчи друзья еще с колледжа.

— Каков он?

— Вынужден спросить, почему вас это занимает. Он мой друг.

— Я вижу, что моя дочь проявляет к нему интерес.

— Она сама так сказала?

— Нет, я узнал из другого источника.

Белл ненадолго задумался. Миссис Комден в Нью-Йорк не ездила, она осталась с Хеннеси на западе.

— Поскольку речь идет о моем друге, должен спросить, кто вам сказал это.

— Кинкейд. Кто еще, по-вашему? Он был с ней в Нью-Йорке, когда она встретила Эббота. Пожалуйста, поймите Белл. Я вполне сознаю, что он готов наговорить с три короба, лишь бы опорочить соперника-претендента на ее руку… Которую Кинкейд получит только через мой труп.

— И труп Лилиан, — сказал Белл, что вызвало улыбку.

— Хотя, — продолжал Хеннеси, — разговор о президентстве кое-что меняет. Возможно, я недооценил Кинкейда… — Он удивленно покачал головой. — Я всегда говорил, что предпочел бы увидеть в Белом Доме бабуина, лишь бы не Теодора Рузвельта. Нужно быть осторожней в желаниях. Но по крайней мере Кинкейд будет моим бабуином.

Белл спросил:

— Если вы допустите бабуина в Белый Дом, если это будет ваш бабуин, то, может, возьмете его в зятья?

Хеннеси уклонился от вопроса, сказав только:

— Я спрашиваю о вашем друге Эбботе, потому что, взвешивая кандидатуры, я хотел бы иметь выбор.

— Хорошо, сэр. Я понял. Постараюсь рассказать все, что знаю. Арчи Эббот — Арчибальд Эйнджел Эббот IV — превосходный детектив, мастер маскировки, умеет работать кулаками, искусно обращается с ножом, смертельно опасен с огнестрельным оружием и очень верный друг.

— Человек, с которым можно плыть по реке? — спросил Хеннеси с улыбкой.

— Без всяких оговорок.

— А каковы его обстоятельства? Так ли он беден, как утверждает Кинкейд?

— Он живет на свое жалованье сыщика, — сказал Белл. — Его семья потеряла все во время паники 93 года. Мать живет в семье зятя. Раньше они были достаточно состоятельны, как многие старые нью-йоркские семьи в те дни, и жили в хорошем доме в отличном районе.

Хеннеси пристально посмотрел на Белла.

— Может он быть охотником за состоянием?

— Он дважды отказывался от богатых молодых леди, чьи матери были бы рады отдать дочь в столь родовитую семью, как Эбботы. Одна девушка была единственной дочерью владельца пароходной линии, другая — дочерью текстильного магната. Обе согласились бы, стоило ему только попросить. В обеих семьях отцы ясно дали понять, что примут зятя в дело, а если он не захочет, будут оплачивать содержание семьи.

Старик пристально смотрел на него. Белл легко выдержал этот взгляд.

Наконец Хеннеси сказал:

— Я ценю вашу откровенность, Белл. Я не вечен, а кроме нее у меня никого. Хочу устроить ее судьбу, прежде чем со мной что-нибудь случится.

Белл встал.

— Лилиан могла бы выбрать кого-нибудь гораздо хуже Арчи Эббота.

— Или могла бы стать первой леди Соединенных Штатов.

— Лилиан способная молодая женщина, — уклончиво ответил Белл. — Она справится с чем угодно.

— Я не хочу этого.

— Конечно, не хотите. Какой отец захотел бы? Позвольте спросить еще кое о чем, сэр.

— Давайте.

Белл снова сел. Как ни тянуло его к Марион, его тревожил вопрос, на который он хотел знать ответ.

— Вы действительно верите, что у сенатора Кинкейда есть шанс выдвинуться в президенты?

Чарлз Кинкейд и миссис Комден молча миновали пыхтящий локомотив «особого», прошли мимо товарных вагонов и углубились в ночь, подальше от электрических фонарей. Где кончалась недавно уложенная насыпь для рельсов, они спустились туда, где прежде рос лес, срубленный для прокладки дороги.

В разреженном горном воздухе ярко светили звезды. Млечный путь походил на белую реку. Миссис Комден заговорила по-немецки. Голос ее был приглушен мехом воротника.

— Постарайся не слишком сильно дергать дьявола за хвост.

Кинкейд отвечал по-английски. Он десять лет учился инженерному делу в Германии, работал в немецкой компании на строительстве Багдадской железной дороги и говорил по-немецки не хуже ее. Но меньше всего ему хотелось, чтобы кто-нибудь рассказал, как подслушал его разговор на иностранном языке с любовницей Осгуда Хеннеси.

— Мы их уничтожим задолго до того, как они поймут, чего мы хотим.

— Но, куда бы ты ни повернул, тебя подстерегает Исаак Белл.

— Белл понятия не имеет, что я собираюсь делать дальше, — презрительно сказал Кинкейд. — Я почти у цели, Эмма. Мои банкиры в Берлине намерены нанести удар, как только я обанкрочу Южно-Тихоокеанскую железную дорогу. Мои тайные компании скупят ее за бесценок, и я захвачу контрольные пакеты акций всех железных дорог Америки. Благодаря тому, что Осгуд Хеннеси создал свою империю, меня никто не сможет остановить.

— Исаак Белл не дурак. Осгуд тоже.

— Достойные противники, — согласился Кинкейд, — но всегда отстают на несколько шагов.

Что касается Белла, подумал (но не сказал) он, тот едва ли переживет эту ночь, если Филип Доу будет, как всегда, сеять смерть.

— Должна предупредить, что у Франклина Мувери возникли подозрения относительно моста.

— Сейчас он уже ничего не сможет сделать.

— Мне кажется, ты становишься все более неосторожным. Тебя могут схватить.

Кинкейд посмотрел на звезды и ответил:

— Не могут. У меня есть разные виды секретного оружия.

— Что за оружие?

— Во-первых, ты, Эмма. Ты передаешь мне, что они собираются делать.

— А что я за это получу? — спросила она.

— Когда мы победим, все, что можно купить за деньги.

— А если мне нужно что-то… или кто-то… кого нельзя купить за деньги?

Кинкейд снова рассмеялся.

— На меня будет большой спрос. Придется встать в очередь.

— В очередь?.. — Эмма Комден подняла чувственное лицо к звездам. Глаза ее мрачно сверкнули. — А другое секретное оружие?

— Это тайна, — ответил Кинкейд.

Маловероятно, что Белл переживет покушение и будет так удачлив, что снова расстроит его планы, однако он не может рисковать. Даже ей нельзя рассказать об озере Лилиан.