Пассажир - Гранже Жан-Кристоф - Страница 100

• Предыдущая
• 100/153
• Следующая

Нарцисс безвольно кивнул. Он по-прежнему не отрывал взгляда от рентгеновского снимка. Странный предмет располагался у основания левой носовой перегородки, с небольшим смещением в сторону левой носовой пазухи. Может, он когда-то воевал и получил ранение? Или стал жертвой эксперимента? Как давно он ходит с этим имплантатом? Но хотя бы одна вещь для него прояснилась. Теперь он знал причину регулярных приступов боли в левой глазнице.

Врач надел перчатки и наполнил шприц.

— Что вы собираетесь мне вколоть?

— Я же сказал: обезболивающее. У вас на затылке обширная гематома. Вам сразу полегчает.

Нарцисс ничего не ответил. Постарался расслабиться. Ему казалось, он чувствует, как по жилам растекается обжигающе горячая целебная жидкость. Врач выбросил использованный шприц в корзинку и направился к двери.

— Сейчас мы перевезем вас в палату. Надо, чтобы к завтрашнему дню вы пришли в себя. У вас будет много гостей. Офицеры из следственной группы. Назначенный адвокат. Заместитель прокурора. А затем вы встретитесь с судьей, который отдал приказ о помещении вас под стражу.

Нарцисс постучал браслетом наручников по раме носилок:

— А как насчет этого?

— Я такие вопросы не решаю. Поговорите с полицией. С медицинской точки зрения против этой штуки нет никаких противопоказаний. Мне очень жаль, но это так.

Нарцисс махнул рукой на дверь:

— За мной следят?

— Да, там дежурят двое из полиции. — Он невесело улыбнулся. — Судя по всему, вы очень опасный тип. Всего доброго. Постарайтесь заснуть.

Свет в комнате погас. Хлопнула дверь. Послышался скрежет запираемого замка. Ощущение блаженного покоя, вызванное уколом, улетучилось без следа. Нарцисс понимал, что его ждет обвинение в двух убийствах: Минотавра и Икара. Не говоря уже о третьем. О человеке под парижским мостом. Им не понадобится много времени, чтобы установить этот факт с помощью рентгеновских снимков картин. Неужели он и в самом деле убийца? И что это за дрянь у него в носу? Кто ее туда запихнул?

Воображение нарисовало перед ним печальную картину. Судебно-медицинская экспертиза подтвердит, что он страдает психическим расстройством, причем хроническим. Ему поставят диагноз: повторяющееся психотическое бегство, каждый раз сопровождающееся убийствами с мифологической окраской. Диагноз ни у кого не вызовет и тени сомнения. И его отправят в тюремную психушку.

Он заворочался на своих носилках. Браслет больно впивался в руку. Все тело ныло. Единственное приятное ощущение дарили мягкие складки брюк…

Он вздрогнул. Они не сняли с него брюки.Охваченный безумной надеждой, он сунул свободную правую руку в карман. Он точно помнил, что, переодеваясь, никогда не забывал переложить из старой одежды в новую ключ от наручников. Если ему хоть чуть-чуть повезет, сыщики его не заметили.

Он вынул руку из кармана. Пусто. Извернулся и залез правой рукой в левый карман, исследуя каждый его уголок. Вот он, ключ. Его рука дрожала. Да, он не зря говорил себе, что это — талисман.

Ключи от наручников должны быть типовыми. Приподнявшись, он вставил ключ в замок. Раздался щелчок, и браслет раскрылся. Нарцисс помассировал себе руку.

И тихо засмеялся в ночной тишине.

Осторожно выдернув из руки иглу капельницы, он спустил ноги на пол. Линолеум заглушил его шаги. Глаза успели привыкнуть к темноте, и он, не зажигая света, направился к металлическому шкафчику. Пиджак, рубашка, ботинки — все здесь. Правда, деньги исчезли. Так же как «глок», нож и блокнот с записями. Что ж, нельзя иметь все.

Стараясь не шуметь, он оделся.

Подошел к двери и приложил ухо, прислушиваясь. Врач разговаривал с охранниками.

— Я вколол ему сильную дозу, так что до утра он точно проспит.

Так, значит, надо действовать быстро, пока снотворное не собьет его с ног. Он пересек палату и толкнул створку окна. Оно открылось без всякого труда. В лицо ударил холодный воздух. Он словно отрезвил его, заставляя признать очевидное: бегство — единственный для него выход. Нельзя сдаваться в руки полиции. Нельзя складывать оружие. Нельзя надеяться, что ответы на его вопросы найдет кто-то другой…

Оглянувшись напоследок, он заметил прикрепленный к раме носилок бумажный листок. Заключение о состоянии его здоровья. Он вернулся и извлек листок из пластмассового держателя. У него появилась одна идея.

Зажав листок под мышкой, он перекинул ноги через подоконник и, встав на карниз, осмотрел расстилавшийся внизу больничный двор. Где-то совсем рядом шумел Париж. На фоне вечернего неба темнела громада собора Парижской Богоматери, застя пространство своими массивными стенами и пронзая его своими шпилями. От вида этой глыбы голова у него закружилась сильнее, чем от ощущения пустоты под ногами. Усилием воли он прогнал слабость и сосредоточился на том, что ему предстояло совершить.

Он находился на третьем этаже. Вдоль второго этажа тянулся сплошной балкон. Если ему удастся до него добраться, то дальше будет просто: он нырнет под один из сводов, найдет лестницу и убежит. Справа, метрах в двадцати, к первому этажу спускалась водосточная труба. Он медленно двинулся к ней, чувствуя, как скользит под ногами цинковая оболочка карниза. Ночной холод бодрил его, не давая уснуть.

Через несколько секунд он уже был возле трубы. Уцепившись руками за ближайшее кольцо, нащупал ногами второе. Изогнулся и сумел схватиться за него пальцами, одновременно опуская каблуки к следующему. Ему пришлось несколько раз повторить этот трюк, пока он наконец не достиг каменного парапета балкона и не спрыгнул внутрь.

Никого. Он прокрался вдоль стены и вскоре вышел к лестничной площадке. Во дворе наверняка дежурят полицейские. Значит, надо срочно придумать какую-то маскировку. Иначе этот львиный ров ему не преодолеть.

Отказавшись от идеи спускаться по лестнице, он развернулся вправо и двинулся вперед, пока не наткнулся на коридор. Вокруг по-прежнему — ни единой живой души. Бежевые стены. Линолеумный пол. Ряд дверей в палаты. Все не то. Ему требовалось другое: комната медсестер, служебный гардероб, раздевалка технического персонала… Он внимательно осматривал таблички на дверях. Только номера палат: «113», «114», «115»… И вот наконец нужная: «Посторонним вход воспрещен».

Он повернул ручку, проскользнул внутрь и нащупал выключатель. И, не сдержавшись, выругался в голос. На полках лежали стопки полотенец, простыней и одеял. Рядом — бутыли со всевозможными моющими средствами. Он изучал взглядом содержимое полок, когда сзади послышался звук открываемой двери и сразу затем — испуганный крик. Нарцисс обернулся. На пороге стояла чернокожая уборщица со своей тележкой.

— Что вам здесь нужно? — спросил он строго.

— Вы… вы меня напугали.

Пока женщина возилась с дверью, он успел найти белый халат и теперь с подчеркнутым спокойствием в него облачался. Служебного беджа у него не было, но он надеялся, что начальственные интонации послужат ему заменой.

— Я спрашиваю вас: что вам здесь нужно?

Уборщица, судя по всему, немного пришла в себя.

— А вам? — нахмурив брови, спросила она.

— Мне? Я делаю вашу работу! В сто тринадцатой палате у пациентки рвота! Она запачкала не только всю палату, но и мой халат! Я десять минут звонил, и никто не соизволил явиться! Предупреждаю вас, я этого так не оставлю!

— Но я не убираю в палатах… — залепетала уборщица. — Я убираю только в коридорах…

Нарцисс сдернул с полки половую тряпку:

— Поддерживать чистоту в больнице входит в ваши прямые обязанности! Немедленно ступайте в сто тринадцатую!

С этими словами он решительно двинулся к выходу, оттеснив с дороги уборщицу. Он шел по коридору, на ходу застегивая халат, и чувствовал спиной ее взгляд. Еще несколько шагов, и станет ясно, сработал его блеф или нет.

— Доктор!

Он обернулся. Сердце колотилось так, словно было готово выскочить из груди.

— Вы забыли…

Она протягивала ему листок с заключением, который он положил на стопку простыней. Он вернулся и улыбнулся женщине:

• Предыдущая
• 100/153
• Следующая