Дьявол может плакать (ЛП) - Кеньон Шеррилин - Страница 22

• Предыдущая
• 22/73
• Следующая

— Итак, мы приступим к тренировкам?

Син взглянул на ее одежду:

— Нам надо раздобыть тебе что-нибудь, чтобы переодеться. Не думаю, что это подходит для тренировки.

Ну, для драки это вполне годилось, но она не собиралась говорить об этом, не рискуя снова вызвать его отчуждение, когда ей действительно нужно научиться убивать тех созданий, из-за которых по её коже бегали мурашки.

Кэт щелкнула пальцами — её джинсы и футболка превратились в черные рабочие штаны и топ, на ногах — теннисные туфли.

— Так сойдет?

— Сойдет. — Он скопировал её жест, и его собственная одежда превратились в черные тренировочные брюки и белую обтягивающую майку, которая только подчеркивала его мускулатуру.

О да, детка… Она не должна больше задерживать дыхание от желания, пронзающего её. Черт, он был вкусным почти без одежды. И это наталкивало на мысль, что вообще без одежды он будет гораздо вкуснее.

Не говоря уж о том, что его действия доказывали, что он был гораздо сильнее, чем обычный Темный Охотник. У него могло не быть всех этих божественных сил, но и без них он был достаточно опасен.

Гадая, что он собирается ей показать, она последовала за ним по коридору в огромный спортивный зал.

Эш стонал во сне, его сновидения сплетались в густой туман. Он на самом деле ненавидел сны. И всегда ненавидел. В них никогда не было смысла, а этот был не более полезен или понятен, чем другие.

Его мучили две женщины, которых он не знал. Одна была стройная блондинка. Странно, но она напоминала ему Артемиду. Но то была не она. В ней было сострадание, и глаза ее были добрыми. Она склонилась над ним с печальным взглядом.

—  Однажды мы узнаем друг друга…

Затем вперед выступила другая, но её лицо было полностью скрыто туманом. Но даже так он знал, что она злится на него. Ярость в её глазах можно было разглядеть даже сквозь тени.

— Кем ты себя возомнил? Я тебя ненавижу! Убирайся. Не хочу тебя больше видеть. Надеюсь, что тебя собьет машина прямо на парковке. Если мне повезет, то это с тобой случится. А теперь уходи!

Яд её голоса отравлял его. Что он ей сделал? Почему она его ненавидит? Все женщины его любили. Они домогались его присутствия. Но не эта.

Эта хотела снести ему голову.

Эш проснулся в холодном поту. Минуту спустя к нему пришло осознание, что он находится в постели Артемиды, защищенный от ядовитого языка его мучительницы. Вытирая пот со лба, он медленно сел, позволяя шелковым простыням соскользнуть до талии.

Боги, как он ненавидел спать. У него за всю жизнь не было хороших снов. Но, по крайней мере, эти не были из прошлого. Они происходили откуда-то еще…

— Никчемный!

Он нахмурился, услышав крик Артемиды, доносящийся из другой комнаты. За ним последовал звук, как будто что-то разбилось.

— Я сделал все, что мог.

— Ты никчемный!

Эш больше ничего не слышал, он чувствовал себя так, будто кто-то ударил его об пол. Все тело болело, и он хотел бы знать причину. Встав с постели, он вызвал свою одежду и устремился к огромным золотым дверям, распахнув их силой мысли.

Деймос прижал Артемиду к полу, вцепившись ей в горло.

— Ты всегда…

Он не успел договорить, так как Эш схватил его и отбросил. Деймос ударился о стену, затем об пол. Он вскочил на ноги, готовый кинуться в атаку, пока не понял, с кем имеет дело.

Его губы и нос кровоточили, Деймос утер лицо.

Эш холодно и бесстрастно посмотрел на него.

— Сейчас ты должен уйти. Я не шучу.

Деймос сплюнул кровь на белый мраморный пол. Взгляд Эша вернулся к Артемиде, которая сидела там, где её оставил Деймос. Хоть раз она утратила свою надменность.

— Если ты хочешь смерти ублюдка, Артемида, то пошли за ним свою игрушку.

Обычно Эш пропускал подобные комментарии мимо ушей. Но сегодня они послужили катализатором. Он выбросил руки вперед, и схватил Деймоса.

— У меня сейчас как раз такое настроение, чтобы надрать кому-нибудь зад без причины. Рад, что ты заглянул. — Он ударил Деймоса коленом в живот, и когда собирался ударить еще, Деймос исчез.

— Ой, да ладно тебе, — громко сказал Эш, — я что-то не то сказал?

Как и ожидалось, Деймос не появился. Одно лишь его слово дало бы Эшу возможность последовать за ним в ад, и там прикончить.

Ублюдок.

Все еще раздраженный, он подошел к Артемиде, которая так и сидела на полу. Как на неё непохоже. Он заскрипел зубами, увидев, что Деймос оставил у нее на горле красные следы, а её щеки горели от ярости.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Как будто тебе не все равно, — яростно выплюнула она. — Ты только что тоже ранил меня.

Он попридержал в себе готовый сорваться саркастический ответ, увидев боль в её глазах. Хотя их отношения были далеки от идиллии, не в его правилах было добивать её, когда ей и так плохо. Ему в жизни причинили достаточно боли, и он не хотел поступать так с другими.

Эш сел перед ней на пол, и подобрал колени к груди.

— Итак, что произошло?

Ее капризно надутым губам позавидовал бы ребенок.

— Ничего.

Он сердито выдохнул, поняв, что к чему. Она хотела поговорить, но решила заставить его вытягивать слова клещами. Прелестно. Как раз так он и хотел провести время. Опять же, если учесть, как обычно она любила проводить с ним время, это можно было бы счесть неким улучшением.

— Давай же, Арти. Я лучше знаю. Ты послала Деймоса за Сином, так?

Она надула губы еще сильнее, затем вздохнула:

— А какой у меня был выбор? Ты ничего не хотел сделать.

Она что, никогда не повзрослеет? Хотя бы раз он хотел иметь дело со взрослым…

— Я не могу, пока я здесь. Ты это знаешь. Ты отказалась дать мне перерыв, чтобы я смог с ним поговорить.

— Ты бы ничего не сделал, даже если бы не был здесь.

Может, и так.

Она снова вздохнула и искоса посмотрела на него:

— Всем на меня плевать.

— Не начинай, Артемида, — процедил он сквозь зубы. — Я не играю в эти игры, ты знаешь. Если тебе нужен папочка, чтобы взять тебя на ручки, то он в большом зале на холме.

Ярость вернулась в её глаза.

— Почему ты здесь со мной, если так считаешь?

Мило, он спрашивал себя об этом каждый день.

— Ты знаешь почему.

Она пропустила его комментарий.

— Ты меня ненавидишь, не правда ли?

Иногда. Нет, чаще всего. Но он чувствовал её глубокую уязвимость, и ему по неизвестной причине нужно было её успокоить. Да, он больной сукин сын.

— Нет, Арти, это не так.

— Ты лжешь, — обвинила она. — Неужели ты думаешь, что я не чувствую разницы? — Одинокая слеза покатилась по её щеке, она взглянула на него. — Когда-то ты обнимал меня так, словно я для тебя что-то значила.

Она была права, когда-то она была для него важнее жизни. Но с тех пор прошло одиннадцать тысяч лет, и многое, очень многое между ними изменилось.

— Ты когда-то тоже не причиняла мне боль, помнишь?

Артемида покачала головой:

— Ты изменился задолго до этого. Ты был зол на меня еще до своей смерти.

Эш все еще не хотел об этом говорить. В его прошлом было достаточно боли. Последнее, что он хотел, так это вернуться к нему в любой форме.

Встав, он пошел в спальню, но Артемида последовала за ним.

— Что с тобой случилось? — спросила она.

Он рассмеялся над глупостью этого вопроса, потом повернулся к ней лицом. Казалось, она действительно не понимает.

— Как ты могла забыть? В тот день ты сказала мне, что я для тебя всего лишь еще одна победа. О, постой… Вспомню точные слова. «Если ты кому-нибудь расскажешь о нас, я освежую тебя в моем храме, пока ты не истечешь кровью». Это не было пустым обещанием, а? И когда ты выполнила его, даже притом, что я никому не сказал ни слова о нас, во мне умерла та часть, которая о тебе заботилась, Артемида.

— Я извинилась за это.

Эш вздрогнул. Слова. Она думала, что простые слова смогут стереть боль и унижение, которые он вытерпел из-за нее. Он все еще мог ощутить жало плети на своей голой коже.

• Предыдущая
• 22/73
• Следующая