Пока смерть не разлучит нас (ЛП) - Кеньон Шеррилин - Страница 7

• Предыдущая
• 7/17
• Следующая

— Что ты делаешь в моей комнате? — выдохнула она, окончательно разрывая напряженную тишину, насыщенную их горькими эмоциями.

Его внутренности напряглись от звука ее мерного голоса, неотличимого от того, что он помнил, и в то же время другого. У нее больше не было природного акцента. Теперь она звучала как женщины из американских ТВ шоу, которые смотрит Виктор.

Вэлкану до боли захотелось протянуть руку и дотронуться до нее, но, если честно, он не был уверен, что не задушит ее, если попытается. Гнев, вожделение и нежность боролись внутри него, и он даже не представлял, кто из них в итоге победит. Но ни одно из этих чувств не предвещало ничего хорошего женщине напротив.

— Я хотел убедиться в твоем приезде собственными глазами.

Ретта подняла руки вверх в насмешливом жесте.

— Очевидно, я здесь.

— Очевидно.

Она отступила назад, ее глаза не выражали никаких эмоций.

— Что ж, тогда ты можешь идти. — Она указала на дверь.

Было тяжело стоять здесь, когда все, чего он хотел, — заключить ее в свои объятия и попробовать эти дразнящие губы. Воздух между ними был наполнен их взаимной ненавистью. Их взаимным желанием. Он до сих пор не знал, как до этого дошло. Как мужчина мог так отчаянно любить женщину и в тоже время желать убить ее.

Это не имело смысла.

Миллионы мыслей сталкивались в его голове. Он хотел сказать ей, что скучал по ней. Хотел сказать, что желал ее смерти. Что глаза бы его не видели ее.

Больше всего он просто хотел остаться здесь и купаться в красоте ее черт, пока не опьянел бы от них. Ты больной ублюдок. Это — та женщина, которая бросила его пятьсот лет назад.

У него было не так много в этой жизни, но у него осталось его достоинство. Будь он снова проклят, если позволит ей отобрать и это.

Резко кивнув ей, он отступил назад и повернулся к окну, чтобы уйти.

— Я хочу развода.

Эти слова заставили его замереть.

— Что?

— Ты слышал меня. Я хочу развода.

Он горько усмехнулся, посмотрев на нее через плечо.

— Как пожелаете, Принцесса. Но убедитесь, что вы взяли видеокамеру в здание суда, так как я хотел бы увидеть выражение их лиц, когда вы покажете им наш брачный договор, и они заметят его дату.

— Это не то, что я имела в виду, — холодно произнесла она. — Я хочу быть свободной от тебя. Навсегда.

Эти слова пронзили его как горячее копье и удвоили травмы. Стиснув зубы, он смотрел из окна в темную ночь, бывшую его единственным утешением на протяжении всех этих веков.

— Тогда забирай свою свободу и убирайся. Я не хочу видеть тебя снова. Никогда.

Ретта не знала, почему его слова разрывали ее сердце на части, но это было так. Эти слова преуспели даже в том, что вызвали слезы на ее глазах, пока она наблюдала, как Вэлкан обратился в летучую мышь, прежде чем вылететь в открытое окно.

Несмотря ни на что, она хотела позвать его назад, но ее гордость не позволила. Это было лучшее из решений. Теперь они оба будут свободны…

Свободны для чего?

Она все еще бессмертна. И независимо от того, насколько сильна была ее ненависть, она до сих пор любила своего мужа. Слезы стекали по ее щекам, когда Ретта осознала истину. Она никогда не должна была возвращаться сюда. Никогда.

Но теперь было слишком поздно. После всего этого времени она знала правду. Она любила Вэлкана. Даже со всей этой ложью и предательством. Он до сих пор держал ее сердце в заложниках.

Как она могла быть настолько глупой?

Закрыв глаза, Ретта увидела его таким, каким он был в тот день, когда они поженились. Это был небольшой монастырь в горах. Впервые, начиная с детства и чтобы оказать ей честь, Вэлкан отложил свои доспехи в сторону и надел простой камзол из черного бархата. Вэлкан все еще был грубоват даже несмотря на то, что был принцем; он распустил свои длинные волосы, и они свободно струились по его плечам. Ретта была одета в платье из темно-зеленой парчи и бархата, отороченное соболем и подходящим к ее меховой мантии.

Это был единственный раз, когда она видела его чисто выбритым. Его темные глаза опаляли ее, пока он смотрел на нее и произносил слова клятвы, которая связала бы их навсегда перед Богом.

Но она не знала, что мать Вэлкана была колдуньей, которая хорошо обучила своего сына. И в то время, когда он и Ретта обменивались святыми клятвами, он связал ее с собой темнейшим из искусств.

Не сказав ей об этом.

То, что он сделал, было непростительно. Так почему же часть ее страстно жаждала простить его?

Ретта наклонила голову, когда услышала легкое царапанье за дверью.

— Вэлкан? — прошептала она. Ее сердце подпрыгнуло от возможности того, что это снова был он. Прежде чем она смогла остановить себя, Ретта бросилась к двери и открыла ее. У нее отвисла челюсть при виде последнего человека, которого она ожидала здесь увидеть.

Высокий и белокурый, он сильно отличался от ее мрачно-зловещего мужа. И впервые она поняла, что он был блеклым по сравнению с мужчиной, которого она оставила.

— Стивен? Что ты здесь делаешь?

Его светло-голубые глаза было наполнены жалостью.

— Мое имя не Стивен, Ретта. Меня зовут Стефан.

Прежде чем она успела спросить, что он имеет в виду, мужчина распылил что-то ей в лицо.

Ретта отшатнулась назад, ее сознание притупилось. Вокруг нее все поплыло. Действуя инстинктивно, она лягнула его, нанеся удар прямо меж его ног. Он тут же согнулся пополам.

Но пока Ретта пыталась закрыть дверь, перед ее глазами все померкло, и она упала на пол.

Вэлкан приземлился на балконе своего большого особняка, с которого открывался вид на уединенную долину, и перекинулся обратно в человеческую форму. Пятьсот лет назад это место было общедоступно из-за грунтовой дороги, которая вела по горному склону ко внутреннему двору. Двести лет назад Вэлкан закрыл ее, оставив зарастать, после того как осознал, насколько часто смотрит на эту дорогу, ожидая возвращения Эсперетты.

Теперь дорога была полностью захвачена кустами ежевики и ползучими растениями: лес восстанавливал свою территорию. Попасть сюда можно было только одним путем — прилететь или телепортироваться. Две вещи, помогающие держать подальше всех, у кого здесь не было дел.

Вэлкан остановился у резного каменного балкона, оглядываясь на город. Он уже уничтожил Даймонов, которые прибыли в город, чтобы поохотиться на туристов, и у него все еще оставалось несколько часов до рассвета. По ночам дом был абсолютно мрачным и безмолвным. Виктор решил остаться в гостинице с семьей — несомненно, из страха перед настроением Вэлкана.

И у парня были все основания испугаться. Вэлкан не любил сюрпризы, а прибытие Эсперетты определенно классифицировалось как сюрприз. Веры должны были сказать ему, что стоит ожидать ее приезда. То, что они сделали, было непростительно.

Позолоченные французские двери в его комнату бесшумно распахнулись при его приближении, затем со стуком захлопнулись позади. Давным-давно его жена была в ужасе от его сверхъестественных способностей. Его нынешние силы не шли ни в какое сравнение с силами, с которыми он родился как смертный. В те времена он был ограничен простыми предчувствиями, проклятиями, снадобьями и заклинаниями, что работали с кровью и ритуалами.

Сейчас его силы были действительно неистовыми. Телекинез, [7]способность оборачиваться в летучую мышь и пирокинез. [8]Спустя века он стал монстром, которого боялась Эсперетта. Вэлкан протянул руку, и к нему подлетела бутылка бурбона. [9]Откупорив ее, он сделал глоток виски прямо из бутылки, пройдя мимо зеркала, в котором не появилось его отражение.

Он смеялся над этим. Пока не приблизился к камину, где висел портрет Эсперетты. Взглянув на ее лицо, он застыл на месте. И как всегда у него перехватило дыхание.

• Предыдущая
• 7/17
• Следующая