Грехи ночи (Иас и Дэнджер) (ЛП) - Кеньон Шеррилин - Страница 34

• Предыдущая
• 34/59
• Следующая

Его одиночество коснулось незнакомой части внутри нее. Оно коснулось той части, которая была похожа на него. Вечно одинокая.

Ее сердце колотилось, она наклонила голову вниз, чтобы ощутить вкус его губ.

Алексион был ошеломлен ее поцелуем. Он желал, чтобы он мог по-настоящему вкусить ее. По-настоящему узнать полноту ощущения от ее дыхания, смешивающегося с его, как ее язык пронзается через его рот.

Его тело кричало к жизни, желая чувствовать ее обнаженной, прижатой к нему. Он углубил свой поцелуй за миг до того, как отстранился, чтобы посмотреть на нее. «Не делай этого со мной, Дэйнджер. Это жестоко, ведь ты знаешь как долго я был без женщины.»

Ее прерывистое дыхание скользнуло по его щеке перед тем как она стянула свою блузку через голову.

Его сердце замерло при виде ее черного кружевного лифчика, который слегка прикрывал ее грудь. Ее розовые соски были тугими, только и моля о его устах.

Это была самая красивая вещь, которую он когда-либо видел.

Дэйнджер знала, что ей не следовало этого делать, и все же она не могла остановить себя. Как и у него, прошло слишком много времени с тех пор, как у нее был секс. И более того, она ощутила необычную связь с ним. Правильно это или нет, но она желала этого момента. По какой-то непонятной причине, она нуждалась в этом так же сильно, как и он.

Взяв его руку в свои, она притянула ее к своей груди.

Он резко вдохнул перед тем, как погрузить свои пальцы под кружево, чтобы прикоснуться к ней. Его кожа была грубой, но прикосновения были нежными, когда он слегка мял ее грудь.

Она немного приподнялась, чтобы страстно поцеловать его, когда неистово начала расстегивать его рубашку. Каждый дюйм плоти, которую она обнажала, был прекрасен. Ни единого шрама или пятнышка не было на его сильном мужском теле. Единственная метка, которую он носил, была странная татуировка на его левом плече, желтое солнце, пронизанное тремя белыми молниями. Она слегка коснулась ее, гадая, что за ряд символов был в середине. Это был алфавит, который она никогда не видела прежде.

«Что это?» спросила она, рассматривая его.

«Просто татуировка,» сказал он, его голос дрожал. «Она была на мне, когда я проснулся в этом облике.»

Выбросив это из головы, она вытянула его рубашку из штанов, затем сбросила ее и плащ с его плеч.

Он убрал руку от ее груди, чтобы позволить ей раздеть его.

Алексион дрожал от ее мучительного темпа. Прошло слишком много времени с тех пор, как он в последний раз испытывал желание, как сейчас. Дэйнджер буквально заползла на его колени, вернувшись к его губам, чтобы с жадностью целовать их.

Он зарычал от дикости поцелуя, от движения его затвердевшего тела, желая вкусить ее. Ее дыхание смешалось с его, когда она пробежала своими теплыми руками по его обнаженной спине. Он потянулся к застежке лифчика, чтобы расстегнуть его. Черное кружево свободно упало, позволяя ее небольшой груди дразнить его обнаженную грудь.

Его голова кружилась от ощущения ее твердых сосков на его плоти. Он никогда не желал женщину больше, чем желал ее прямо сейчас.

Она оторвалась от его губ, прокладывая путь своим ртом к его уху. Он мог поклясться, что видел звезды, когда ее язык ласкал чувствительную плоть. Не в силах выдержать это, он встал, притягивая ее к себе.

Она обвила ногами его талию, пока он нес ее к кровати. Ему нужна была эта женщина больше, чем жизнь. Он не знал, почему для него так важно обладать ей. Но это было и, если бы прямо сейчас кто-то попытался остановить их, он причинил бы им очень сильную боль.

Он в спешке сорвал одеяло прежде, чем положить ее на простыни. Со стучащим сердцем, он расстегнул молнию на ее штанах, желая видеть всю красоту ее тела без прикрас.

Дэйнджер застонала, когда Алексион погрузил свою руку в ее трусики, чтобы прикоснуться к ней в том месте, где она была в огне для него. Шипя, она выгнула свою спину и раздвинула ноги так, чтобы он мог облегчить сладостно-горькую боль, что жаждала его прикосновения. Пока его рука доставляла ей удовольствие, он немного отодвинулся, чтобы взглянуть на ее лицо.

Его глаза были темными от страсти и наполнены изумлением. Они на мгновение сверкнули необычным оттенком зеленого перед тем, как он стянул ее штаны и трусики, освобождая ее тело, и бросил их на пол. Прежде, чем она смогла пошевелиться, он вернулся на свое место между ее раздвинутых бедер. Его горячее дыхание опалило ее ногу, когда его рука вернулась, чтобы мучить ее.

Она не могла ясно мыслить, когда он убрал свою руку и заменил ее ртом. Дэйнджер кричала в экстазе. Она глубоко погрузила свою руку в золотые нити его волос. Он не торопился, доставляя ей удовольствие. Никто и никогда, кроме него, не заставлял ее чувствовать себя настолько желанной, настолько необходимой, и она не понимала этого.

Мысли и чувства кружились в ее голове, в то время как его язык доставлял ей удовольствие глубоким, изучающим облизыванием. И когда она достигла оргазма, она могла поклясться, что видела звезды.

Алексион закрыл глаза, когда почувствовал ее дрожь. Не было ничего, что нравилось бы ему больше, чем поддразнивание женского тела, наблюдать за ее удовольствием от ощущения его самого. И Дэйнджер была самой сладостной женщиной, которую он когда-либо знал. Он положил свою голову на ее бедро, пока его тело продолжало пульсировать от желания.

Но он не хотел, чтобы это заканчивалось. Почему-то он не хотел спешить, только ощущать ее кожу на своей. Было в ней что-то, что затронуло его и каким-то образом заставило его жить снова.

Это не имело смысла, но он мог чувствовать, когда был с нею. Впервые за столетия, у него были эмоции в человеческой форме. Она заставляла его чувствовать, даже когда он не хотел.

Ее черные глаза опаляли, когда она медленно приподнялась, как проголодавшаяся львица. Она села на кровати в позе, которая была самой сексуальной, которую он когда-либо видел.

«Что ты…»

Он не получил шанса закончить свой вопрос перед тем, как она опрокинула его на спину, стягивая с него штаны. Алексион не спорил, когда она выпустила его на свободу. Он чуть не задохнулся, когда она взяла его в свою руку. К нему так давно никто не прикасался, как сейчас…

Дейнджер сделала паузу, что бы посмотреть в лицо Алексиона. Она никогда не знала никого кто был бы так благодарен чему-то настолько маленькому, как любовное прикосновение. Это только показало насколько он по настоящему одинок. Это было почти преступлением, что бы такой мужчина был замкнут сам в себе.

Он обхватил ее лицо руками и поцеловал ее глубоко, с любовью. Она не могла сказать что значит для него. Как сильно он нуждается, что бы чувствовать ее.

Это что-то сделало с ней. Заставило почувствовать нежность к нему, что считала невозможным.

Он приподнял ее вверх и посадил на него. Дейнджер закусила изнутри губу. Она наклонилась вперед на руки, которые держала у него на груди, и оседлала его медлено и легко.

Алексион выгнул спину, что погрузить себя глубже в ее тепле, влажной жаре. Он взял одну из ее рук в свою и поцеловал ладонь. Она была так дорога ему. Ощущение ее, жара на ее коже. Он положил ладонь себе на щеку, наслаждаясь мягкостью, запахом ее плоти.

Он хотел поглотить ее с дикостью, что поразила его. Ее потдатливое тело скользнуло чувственно напротив его, поджогши каждый дюйм его.

Он откинул голову назад, когда его накрыла яросная волна удовольствия.

Дейджер буквально вытаращила глаза от вида его кульминации. Это было так, будто его разрывает на части. И когда его взгляд встретился с ее, он растаяла.

Он обхватил ее лицо руками, затем осторожно притянул к себе для одного из самых сладких, нежных поцелуев, которые она когда-либо испытывала. Он ничего не говорил, в этом не было нужды. Признательность и восхищение на его лице сказали все.

Дейнджер улыбнулась ему, медленно соскользнув с его тела. Она лежала в постели, окутанная запахом Алексиона, дурманившим голову. Ей нравилась интимность, с которой он оборачивал свое обнаженное тело вокруг ее. Ее голова покоилась на его бицепсе, в то время как его дыхание щекотало ей шею.

• Предыдущая
• 34/59
• Следующая