Ночная игра (ЛП) - Кеньон Шеррилин - Страница 40

• Предыдущая
• 40/65
• Следующая

Было больно по-настоящему. Болело и жгло глубоко в сердце, и он понял, что ему не вынести этого.

Все оказалось к лучшему.

Она – человек, а он…

Он – волк, который любит ее. Вэйн проклинал эту неоспоримую правду, от которой он отчаянно хотел отречься, и не мог. Брайд была для него всем.

В ней не было ничего, что он хотел бы изменить. Ему нравилось то, как она смотрела на него, считая его ненормальным. То, как она тихо напевала себе под нос, когда смахивала пыль с полок. То, как она делилась с ним едой.

То, какой она была в его руках, когда кончала, и как звучал ее задыхающийся голос, когда она выкрикивала его имя в агонии оргазма.

Дьявол, ему нравилось даже то, как она загибает обложки книг.

– А, будь оно все проклято! – зарычал Вэйн.

Он не позволит ей покинуть его.

Он ее любит, и не собирается просто встать и уйти. Без борьбы, не попытавшись поговорить с ней.

Развернувшись, он двинулся обратно к дому.

– Вэйн! Скорее!

Он остановился, услышав озабоченный голос Кириана. В тоне бывшего Темного Охотника слышалась настойчивость.

 Вэйн перенесся в дом и материализовался в холле, обнаружив там только Кириана с дочерью и Табиту. Брайд нигде не было.

Его охватило плохое чувство.

– Где Брайд?

– Ее забрал демон, – ответила Табита.

Зверь внутри него взвился и зарычал от желания мстить. Он проверил пространство снаружи и ничего не нашел в воздухе вокруг. Никакого запаха, никакого следа.

Не имеет значения. Аластор забрал его женщину.

Вэйн найдет ее, и когда он это сделает, в мире будет на одного демона меньше.

Брайд хотела закричать и не смогла. Ее голосовые связки, казалось, парализовало.

Зрение возвратилось к ней так неожиданно, что глазам стало больно.

Она мигнула и обнаружила себя внутри помещения, которое, напоминало старую хижину или что-то вроде дома. Оно было длинным и узким, со старомодным открытым очагом, в котором пылал огонь.

– Не бойся, – сказал демон, отпуская ее.

 Он ходил вокруг нее кругами. В отличие от красивого блондина, каким он представлялся ранее, сейчас он выглядел отвратительно. Его кожа была насыщенного темно-пурпурного оттенка, а глаза и волосы – огненно-красного цвета.

Искривленные ноги больше походили на переросшие дубины. Хромая, демон подошел к двери и открыл ее.

– Брайани! – выкрикнул он, обернулся к Брайд и фыркнул, как животное. Из-за огромных зубов, великоватых для его рта, он шепелявил

– Никто не собирается обижать тебя, плюшечка.

Брайд начала серьезно уставать от людей, говоривших ей подобное.

– Где я?

Он постучал себя по носу.

– Не волнуйся, плюшечка. Ты здесь в безопасности.

– Там, где я находилась, я тоже была в безопасности.

Отчасти, во всяком случае.

А это что за распроклятая галлюцинация? Если она собирается лишиться разума, то предпочитает потерять его с Вэйном, а не с какой-то огромной уродливой сущностью, которая еле-еле может говорить.

Демон отошел, уступая дорогу красивой женщине, напомнившей Брайд Грейс Келли, только на ее лице и шее были три таких ужасных шрама, что могли бы высмеять шрам Табиты.

Под шрамами виднелась татуировка, очень схожая по рисунку с татуировкой Вэйна.

Женщина выглядела не старше, чем на двадцать пять, и, тем не менее, держалась с достоинством королевы. Она вступила в комнату так, как будто та принадлежала ей, бросая вызов любому, кто осмелится оспорить ее власть.

Белокурые косы, уложенные на голове изысканным узором, скреплялись золотым ободком, украшенным очень большими бриллиантами, рубинами и сапфирами, казавшимися настоящими.

Брайд, нахмурившись, рассматривала одежду женщины, словно взятую из какого-то эпизода сериала «Зена – королева воинов». Туловище покрывали золотистые доспехи, руки были обнажены, за исключением золотых налокотников и манжет. Юбка из шотландки в ярко-красную и темно-зеленую клетку была длинной и многослойной.

Наибольшее впечатление производили меч, лук и колчан со стрелами, закрепленные на спине ремнем.

О да, Брайд, ты точно спятила, решила она. Она совершенно утратила здравомыслие. Может быть, она даже мертва.

Прямо сейчас ей подошло бы любое объяснение.

Грейс Келли, или Брайани, как назвал ее демон, пристально разглядывала Брайд.

– Он обидел тебя, детка?

Брайд посмотрела на демона.

– Мне нужно описать «обиду»? Имеется в виду, что я совсем не хотела быть перенесенной сюда, гдебы я сейчас ни находилась.

– Не Аластор! – рявкнула Брайани с акцентом, которого Брайд раньше не слышала. – Другой. Тот ублюдочный волк. Он обидел тебя?

Брайд снова была озадачена:

– Вы имеете в виду моего домашнего волка или моего бойфренда, который думает, что он – волк?

Брайани схватила ее руку и поднесла к своему лицу.

– Тот, кто пометил твою руку. Он изнасиловал тебя?

– Нет, – решительно ответила Брайд, вырвав руку из хватки женщины. – Он не делал ничего такого.

Брайани облегченно выдохнула и кивнула демону:

– Ты вовремя добрался до нее. Спасибо, Аластор.

Демон в ответ склонил голову:

– Дело сделано. – Он мгновенно исчез, оставив их наедине.

Брайани, казалось, нисколько не заинтересовалась странностью подобного действия.

Она протянула Брайд руку:

– Пойдем, детка. Я отведу тебя в Большой дом, где мы все сможем защитить тебя, пока ты носишь связывающую метку.

Первым ее побуждением было ринуться прочь, но Брайд вынудила себя принять руку женщины. Какого черта? Мозги она уже растеряла. И самое малое, что она могла, это посмотреть, куда приведет ее очередная серия этого психоза.

Будем надеяться, что место окажется более красивым и теплым, чем эта спартанская комната.

Мысль рассмешила ее.

– Вы когда-нибудь видели тот эпизод из «Баффи», когда Сара Мишель Геллар оказалась в промежуточном положении между психиатрической лечебницей и ее существованием в Саннидейле как Слэйера?

Брайани вздернула голову:

– Кто такая Баффи? Она тоже Ликос, или это другой вид Катагарии [31]?

Брайд слегка обиделась на то, что ее волшебный конвой не имел представления, кто такая Баффи.

– Не важно. Очевидно, это моя версия Саннидейла, и очень скоро я проснусь в своей обитой войлоком палате.

Они покинули комнату, и Брайани выпустила ее руку.

Брайд вышла из хижины следом за ней и обнаружила себя посреди того, что выглядело как зеленая долина, окруженная вокруг горами. Было красиво, хотя на ее вкус и холодновато.

Она понятия не имела, как здесь оказалась. Это – не Новый Орлеан, где она находилась пять минут назад.

Еще более странным было то, что все вокруг были одеты в древнюю одежду и говорили на языке, который она не понимала.

И каждый останавливался, чтобы поглазеть на них, когда они проходили мимо. Мгновенно установилась тишина. Как жутко. Эти женщины у самодельного колодца. И те, кто несли корзины и болтали. Даже дети, переставшие играть.

Но именно мужчины привлекли внимание Брайд, потому, что каждый из них останавливался и, обернувшись, так пристально рассматривал ее, как будто она была для них мишенью или добычей.

За исключением демона, каждый человек в этой деревне являлся, без преувеличения, восхитительным и ошеломляющим образчиком человеческой физиологии. Определенно, это или сон, или какая-то галлюцинация.

Даже в «Чиппендэйлз» никто не имел таких совершенных мускулов [32]. Не говоря уже о женщинах. Они являлись воплощением ответа на вопрос, почему Брайд отказалась от покупки модных журналов. Можно было подумать, что она свалилась в кроличью нору и попала к Голливудским статистам.

 Следуя за Брайани, Брайд вошла в деревянное здание, которое напоминало постройки из низко-бюджетных фильмов о Короле Артуре. Сделанное из прутьев, обмазанных штукатуркой из глины и соломы, внутри строение было спартанским, за исключением пылающего очага в центре зала, окруженного длинными столами и деревянными скамьями. По глиняному полу было разбросано нечто похожее на высушенные сорняки и травы.

• Предыдущая
• 40/65
• Следующая