Танец с дьяволом - Кеньон Шеррилин - Страница 60
- Предыдущая
- 60/71
- Следующая
Да тех самых аполлитов, которых Танат собрал и повел на войну. Вы что, ничего не знаете о даймонах и аполлитах? Танат может собрать аполлитов и заставить их делать все, что прикажет. Иногда это ему даже с людьми удается. Так вот: Артемида отправила Таната убить какого-то Темного Охотника в Шотландии. Но после этого он отправился за другими Охотниками. Он хотел перебить их всех, чтобы аполлиты жили в мире и спокойно ели людей, и никто бы им не мешал.
Астрид вздрогнула: слова Сими живо напомнили ей то, что произошло девять столетий назад. — Значит, Танат казнил Майлза в Шотландии?
Ну да, — подтвердила Сими.
А потом отправился за Зареком?
Сими нетерпеливо вздохнула:
Ну конечно! Он же Темный Охотник, правильно? Вы что, оба заболели этим... ну, этой человеческой болезнью, когда люди не понимают, что им говорят?
Астрид успокаивающе похлопала Сими по руке.
Извини, Сими. Просто ты говоришь о таких вещах, о которых мы ничего не знаем.
Склонив голову, Сими уставилась на Зарека.
Ну ладно. Хотя странно: о Танате вы уж точно кое-что знаете! Ну, что он может вас убить, и так далее.
Почувствовав, что Зарек готов заговорить, Астрид сделала ему знак молчать и продолжала расспрашивать Сими:
Сими, почему Зарек не помнит, что за ним гнался тот, первый Танат?
Потому что не должен помнить. Акри пришлось убить Таната прямо у него на глазах. Вот он и сделал так, чтобы Зарек об этом забыл.
Зарек медленно выдохнул. Смысл слов Сими доходил до него постепенно. Итак, Эш сделал так, что Зарек все забыл.
Ашерон промыл мне мозги?!
Лицо Астрид озарилось радостью.
Зарек, ты невиновен!
Значит, за то, что Ашерон убил Таната, меня загнали в эту проклятую дыру? Что за дерьмо?! — взорвался Зарек. Он вскочил и начал мерить шагами подземелье. — Я убью этого ублюдка!
Сими мгновенно преобразилась в дракона. Не слишком большого — такого, чтобы поместился в подземелье. Глаза ее засверкали.
Ты хочешь обидеть акри?! — гневно прошипела она.
Зарек, готовый к схватке, хотел уже открыть рот, чтобы сказать «еще как!», — но Астрид, шагнув вперед, загородила его собой.
Нет, Сими! У Зарека есть полное право злиться. Его отправили в изгнание за то, чего он не совершал!
Сими приняла прежний облик.
Неправда. Его отправили в изгнание за то, что он убил аполлитов.
Она превратилась в Артемиду:
«Я же говорила тебе, Ашерон, он безумен! Зачем он перебил их всех? Неужели нельзя было без этого обойтись?»
И снова от лица Ашерона:
«А что ему оставалось? Они набросились на него, пытались убить — это была самозащита!»
«Нет, убийство!»
«Артемида, если ты казнишь Зарека, — клянусь тебе, я выйду в эту дверь и никогда не вернусь назад!»
И, снова приняв свой обычный вид, Сими заключила:
Вот поэтому его и изгнали. Рыжая стерва не хотела, чтобы акри ушел, так что согласилась оставить Зарека в живых. Только с условием, чтобы он жил там, где нет людей.
Сими досадливо оглядела темное и тесное подземелье.
Честно говоря, я и сама скорее бы умерла, чем жить вот так! У вас тут еще скучнее, чем в Катотеросе! А я думала, скучнее, чем в Катотеросе, быть не может. В следующий раз, когда акри скажет, что дома не так уж плохо, я, пожалуй, поверю. У вас тут не то что приличной еды — даже телевизора нет!
Зарек прислонился к стене и, не слушая больше болтовню Сими, невидящим взором уставился в пространство. Он старался вспомнить прошлое.
Кажется, и сейчас в ушах его звучали крики жителей деревни. Но теперь он задумался...
Чьи же крики слышал он на самом деле?
Астрид ощупью пробралась к нему, взяла за руку. От ее близости Зареку сразу стало теплее, а прикосновение ее, как обычно, зажгло в нем огонь. Что такое скрыто в этой женщине, что одно ее касание сводит его с ума?
И пробуждает в нем безумное желание.
С тобой все в порядке? — спросила она.
По правде сказать, нет. Я хочу знать, что произошло той ночью!
Астрид кивнула.
Сими, скажи, есть ли какой-нибудь способ вернуть Зареку память, которую стер Ашерон?
Никакого! — помотала головой Сими. — Акри непогрешим! То есть никогда не ошибается. Ну, почти никогда. Только об этом лучше не говорить, а то он очень расстраивается. Но обычно он непогрешим. Совсем как я. «Непогрешим» — правда, здорово звучит?
Все безнадежно, — прошептал сквозь стиснутые зубы Зарек. — Доказательств моей невиновности нет, и я никогда не узнаю, что же там произошло.
А я так не думаю, — улыбнулась ему Астрид. — Не сдавайся, Зарек! Если мы докажем то, о чем говорит Сими, я смогу вынести обоснованное оправдание. Я заявлю, что ты невиновен, и никто не сможет с этим спорить. Мои сестры не допустят осуждения невинного.
Зарек нахмурился:
Когда меня забили камнями, принцесса, я тоже был невиновен. Прости, но что-то я не слишком верю в справедливость твоих сестер.
Астрид вздохнула. Это верно: в жизни часто страдают невинные. Ее мать стремится со всеми поступать по справедливости, но ни она, ни сестры не могут идти против законов вселенной.
А вселенная полна несправедливости и жестокости.
Зарек — тому прекрасный пример.
И все же нужно выяснить правду о том, что с ним произошло! Хотя бы этого он заслуживает.
Скажи, Сими, а ты не можешь как-нибудь показать Зареку, что случилось той ночью?
Сими задумалась, приложив палец ко лбу.
Пожалуй, могу. Акри велел мне не разговаривать с ним, — но он ведь не сказал: «Ничего ему не показывай!»
Астрид улыбнулась. Сими всегда понимала и исполняла приказы Ашерона буквально.
Пожалуйста, Сими, покажи!
Сими подошла к Зареку. Взяла его за подбородок.
Зарек хотел отстраниться, но вдруг ощутил, что не может пошевелиться. Какая-то сила, истекающая из ее детской ладошки, приковала его к месту.
Сими повернула его голову так, чтобы он смотрел ей в глаза, теперь — кроваво-красные, сверкающие отблесками нездешнего пламени.
И он увидел прошлое.
Все померкло перед ним, кроме сверкающих алых глаз Сими. В зрачках их показались образы, а в следующий миг они выстроились перед его внутренним зрением в полную картину. Зарек ничего не помнил. Он как будто смотрел фильм о собственной жизни.
Он видел горящую деревню. Тела, разбросанные повсюду. То, что преследовало его все эти столетия. Но теперь — не только это...
Видел он и кое-что еще.
Забытые образы, стертые из его памяти.
Он видел себя. Вот он бродит по пожарищу, обуреваемый бессильным гневом. Он не сумел спасти этих людей! Но в том, что случилось, нет его вины.
Кто-то побывал здесь до него.
Вот он видит умирающую старуху. Склоняется над ней. Но на этот раз она говорит ему больше, чем он помнил:
— Сама смерть явилась сюда в обличье свирепого воина. Он искал тебя. Спрашивал всех, где тебя найти. Никто не знал, и тогда он разъярился и убил всех, а деревню предал огню. — Глаза ее вспыхнули гневом и презрением. — Почему ты не пришел? Как ты мог... как мог бросить нас на растерзание?
Зарек вновь ощутил ярость. Но не на себя, — на даймонов, совершивших это злодеяние.
Когда он осознал правду, сердце его гулко забилось.
В убийстве Зарек неповинен. Он не убивал тех, кого клялся защищать. В ту ночь он совершал свой обычный обход. Увидев пламя пожара, поспешил в деревню, но было уже поздно.
Танат явился в деревню при свете дня и уничтожил всех, кого там нашел. Зарек никак не смог бы их защитить.
Глядя в глаза Зареку, Сими провела его по забытому пятидневному пути к селению аполлитов, куда он отправился, ища виновников разорения Таберли.
На каждом шагу приходилось ему сражаться со спати, даймонами-воинами. Один из них рассказал Зареку о Дневном Убийце, который собирает свой народ, чтобы идти войной на Темных Охотников. Перед смертью спати смеялся и кричал Зареку, что с владычеством Темных Охотников скоро будет покончено.
Дневной Убийца покорит мир смертных, — а потом они доберутся и до олимпийских богов!
- Предыдущая
- 60/71
- Следующая
