Богиня по зову сердца - Каст Филис Кристина - Страница 3

• Предыдущая
• 3/74
• Следующая

Я ждала.

И ждала.

Она проглотила и посмотрела на меня глазами оленихи.

Только не говори, что клубника нормальная.

Рия, на вкус она превосходна, — сказала Аланна, вернув мне опробованную клубничину.

Едва я ощутила густой запах шоколада и ягоды, как сразу сморщилась. Нет, оставь себе.

Очевидно, вы по-прежнему нездоровы, — Взгляд Аланны наполнился тревогой, — Хорошо, что Каролан возвращается сегодня вечером вместе с Клан-Финтаном. Это ваше желудочное недомогание длится слишком долго.

Ну да, жду не дождусь, когда наш доктор меня осмотрит, не имея в своем распоряжении ни рентгена, ни анализов крови, ни пенициллина и т. д. и т. п. Разумеется, я не могла поделиться с Аланной своими сомнениями, ведь Каролан был не только главным врачевателем в этом мире, но и ее мужем.

Ко мне подскочила маленькая нимфетка-служанка.

Миледи!.. — присела она в восхитительном поклоне, — Позвольте мне очистить вам руку!

Благодарю, — сказала я, отобрав у нее влажную салфетку, — но думаю, что сама справлюсь, — Прежде чем она успела посмотреть на меня говорящим взглядом, мол, я разрушила ее маленькое эго, поспешила добавить: — Я была бы тебе очень признательна, если бы ты сбегала и принесла мне что-нибудь попить.

Слушаюсь, миледи! — расцвела от удовольствия девчушка.

Захвати кубок для Аланны, — прокричала я ей вслед, пока она буквально неслась к дверям, чтобы исполнить мое поручение.

Разумеется, миледи! — бросила нимфетка через плечо, прежде чем исчезнуть за створкой арочных дверей, ведущих на кухню.

Иногда мне было чертовски приятно ощущать себя Возлюбленной Эпоны. Ладно, признаюсь — это случалось чаще, чем иногда. Поймите правильно: я купалась в роскоши и народной любви. Мне прислуживала целая толпа расторопных девушек, чьей единственной целью в жизни было предугадывать мое малейшее желание, не говоря уже о шкафах с изумительными нарядами и шкатулках, доверху набитых — уймись, сердце! — драгоценностями. Множеством драгоценностей.

Скажу прямо, я жила далеко не по средствам оклахомской учительницы старших классов. Неудивительно.

Я оттерла руку, развернулась к столу и заметила, что Аланна внимательно за мной наблюдает.

Что?.. — По моему тону сразу стало понятно, что я возмущена.

В последнее время вы какая-то бледненькая.

Как чувствую себя, так и выгляжу, — буркнула я, но попыталась загладить неприятное впечатление, улыбнулась и перешла на миролюбивый тон: — Не волнуйся, у меня просто легкий приступ Э…Э… — думай, училка! — лихорадки, — наконец договорила я, довольная своей сообразительностью.

В течение семи дней? — Клянусь, сейчас она напоминала скорее мать, чем лучшую подругу, — Я наблюдала за вами, Рия. Вы питаетесь не так, как раньше, и, по- моему, худеете.

Ну и что?.. Обыкновенная простуда. Тем более в такую погоду.

Рия, скоро наступит зима.

Подумать только, когда я впервые здесь оказалась, то решила, что в Партолоне никогда не бывает зимы.

Я многозначительно посмотрела на ближайшую стену, фреска на которой запечатлела особу, поразительно похожую на меня, верхом на серебристо-белой кобыле, с выставленной на весь свет обнаженной грудью — моей, а не кобылы. При этом с десяток едва прикрытых дев — по крайней мере, предполагалось, что они девы, — резвились вокруг, разбрасывая повсюду цветы.

Рианнон предпочитала, чтобы фрески изображали сцены из весенних и летних ритуалов, — звонко рассмеялась Аланна, — Она получала удовольствие от легких одежд.

Она получала удовольствие не только от этого, — пробормотала я.

Попав в Партолону, я почти сразу заметила, что многие из здешних обитателей оказались точной копией моих знакомых из прежнего мира не только внешне, но и по характеру. Например, Аланна и моя лучшая подруга Сюзанна. При этом Рианнон, откровенно говоря, не была приятным человеком. Мы с Аланной предположили, что одной из причин, почему она и я такие разные, могло быть воспитание. Рианнон с детства баловали, потакали во всем, готовя из нее верховную жрицу, тогда как меня наставлял на путь истинный отец, который мигом выбил бы из меня всю оклахомскую дурь, вздумай я выпендриваться. Поэтому я выросла, обладая элементарной самодисциплиной и довольно крепкими моральными устоями. А из Рианнон, говоря языком двадцать первого века, получилась стопроцентная стерва. Все, кто знал эту особу, либо ненавидели ее, либо боялись, либо и то и другое. Это была капризная и аморальная дрянь.

Да, и еще одно. Мне отнюдь не доставило удовольствия идти по ее стопам.

О том, что я не настоящая Рианнон, в Партолоне знали всего трое: Аланна, ее муж Каролан и Клан-Финтан, мой муж. Все остальные решили, что я поразительно переменилась несколько месяцев тому назад. Примерно в то же самое время я взяла себе укороченный вариант ее имени — Рия. Разумеется, народные массы не должны были знать, что предмет их поклонения перенесся в Партолону из двадцать первого века. Но это еще не все. К моему полнейшему удивлению, богиня этого мира, Эпона, дала ясно понять, что именно я и была ее Возлюбленной. Уф!

Деликатное покашливание вывело меня из задумчивости.

Служанки говорят, что прошлой ночью вы снова были у памятника Маккаллану и провели там больше времени, чем обычно, — с тревогой проговорила Аланна.

Я люблю там бывать. Сама знаешь, — Я вспомнила о скользящем черном пятне, поэтому избегала смотреть ей в глаза. — Аланна, помнишь, ты рассказывала мне о лакее Рианнон?.. Кажется, его имя начиналось с буквы «Б».

Брес, — с отвращением подсказала Аланна.

Точно, Брес. Кажется, ты говорила, что он поклоняется темным богам?

Да, говорила, — озабоченно прищурилась Аланна, — Брес был наделен злобной и темной силой. Почему вдруг вы вспомнили о нем?

Я пожала плечами и постаралась говорить невозмутимо:

Не знаю. Наверное, холодная темная ночь навеяла на меня страх.

Рия, в последнее время меня тревожит то, что вы…

К счастью, Аланну прервал звук приближающихся шагов. Кто-то резво шлепал по мрамору.

Ваше вино, миледи, — произнесла нимфетка, вернувшаяся с подносом, на котором стояли два хрустальных кубка, наполненных, видимо, моим любимым мерло.

Спасибо… — Я пошарила в памяти, вспоминая ее имя, пока брала кубок и передавала второй Аланне, — Норин.

— Не стоит благодарности, Возлюбленная Эпоны! — Девчонка, быстрая как ветер, тряхнула рыжей гривой и заспешила прочь.

Очень бойкая девушка.

За возвращение наших мужей, — предложила я тост, надеясь сменить предмет разговора.

Мы с Аланной звонко сдвинули кубки, и она неожиданно покраснела как маков цвет.

За наших мужей, — нежно улыбнулась подруга и глотнула из кубка.

Тьфу! Ну и бурда! — возмутилась я, едва не сплюнув вино, нюхнула край кубка и поежилась от мерзкого запаха, ударившего в нос, — Неужели звание Возлюбленной Эпоны больше ничего не значит? Почему мне все время достается всякая гниль?

Я поняла, что говорю с несвойственным мне раздражением, и ужаснулась. К тому же у меня глаза все время на мокром месте. Какого черта?

Рия, позвольте мне попробовать.

Аланна забрала у меня кубок, понюхала вино, сделала большой глоток, потом еще один.

Ну? — не скрывала я огорчения.

Вино отличное, — посмотрела Аланна мне в глаза. — С ним все в порядке.

Вот черт! — Я рухнула в кресло, стоявшее у накрытого банкетного стола— Значит, я умираю. У меня рак, опухоль мозга, аневризма или еще что.

В горле у меня защипало — верный признак того, что сейчас я снова разревусь.

Рия!.. — произнесла Аланна, сев рядом и ласково взяв меня за руку, — Возможно, вы стали раздражительны после всего, что вам пришлось пережить в нашем мире.

«Ну да, конечно, раздражительна. Что, черт возьми, она имеет в виду? Того и гляди, ей захочется пустить мне кровь или просверлить дырки в черепе для выхода вредных ков или сотворить надо мной нечто столь же средневековое».

Я принялась лихорадочно вспоминать, как из хлебной плесени готовят пенициллин.

• Предыдущая
• 3/74
• Следующая