Быстро и просто - Грин Эбби - Страница 5

• Предыдущая
• 5/23
• Следующая

Он стал замечать, что временами ослабевает связь между реальностью и его прагматичным сознанием. Александрос то и дело вызывал мысленный образ сине-зеленых глаз на очаровательном свежем личике, старательно сопоставляя его с тем, какое он знал и не принимал в расчет шесть… нет, семь лет назад.

Он невольно вспоминал и ту ее робость первого признания, и неловкое прикосновение горячих губ. И не мог понять, как не разглядел во вчерашней школьнице будущую женщину столь отменных качеств, которые стали очевидны теперь.

Но не кто-нибудь, а эта вчерашняя школьница стала причиной его тогдашнего унижения. И какой неслыханной дерзостью стал ее рассказ газетчикам от первого лица! Александрос знавал коварных женщин, но поступок семнадцатилетней Келли затмевал их всех.

Запятнанный как совратитель малолетних, Александрос невольно принес немало горя своим родным. Состояние матери, и без того подорванное недавней смертью мужа, еще более ухудшилось. Стервятники от бизнеса стали кружить над семейной корпорацией Корос, не упуская ни единой возможности поживиться за счет любой оплошности. Но Александрос сохранил хладнокровие и устоял, не поддавшись разгоревшейся было травле.

Случившееся стало хорошим уроком для молодого бизнесмена Александроса Короса. Он понял, как просто потерять репутацию, уважение и влияние.

Метаморфоза девушки была воистину чудовищна. Келли было пятнадцать, когда двадцатитрехлетний Александрос потерял отца. Тогда он мог позволить себе без утайки разделить с этим юным созданием скорбь утраты. Он доверил ей самое сокровенное, видел, как она внимает каждому его слову, и верил в то, что их связывают узы настоящей дружбы, чище и искренней коих не может быть. То, с чем ему пришлось столкнуться два года спустя, не находило никаких объяснений.

Что могло подвигнуть дочь почтенных родителей на такой порочный поступок?

Даже когда Александрос перестал мучиться из-за потери Пии Кириаполос, оставалась острейшая боль от предательства Келли и неразрешимое недоумение…

Келли шагала по улочкам Парижа. Девушка никогда не ловила такси, ее вполне устраивало метро.

Она нервничала в предвкушении очередной встречи с Александросом, успокаивала себя тем, что это обычный ужин в публичном месте. Что ничего скандального не может произойти. И возможно, ей даже доставит удовольствие встреча со своей первой любовью, которая нет-нет да и отдавала в душе щемящими сердце мечтами.

Келли уже убедилась, что предмет ее юношеского обожания не был лишь плодом ее слащавых фантазий. Александрос Корос не просто хорош собой — он бесподобен, а теперь даже в большей степени, чем семь лет назад. Кроме того, не женат. Это Келли знала точно.

Она также знала, что, разорвав с ним помолвку, блистательная модель и любимая дочь крупных судовладельцев Пия Кириаполос быстро утешилась, выйдя замуж за другого миллионера, посыпав этим соль на рану своего менее удачливого возлюбленного.

Келли никогда всерьез не задумывалась над тем, как могло сложиться то роковое недоразумение, но резонно подозревала, что бойкая кузина Элейни приложила к этому руку. Однако за неимением каких-либо доказательств, Келли не сочла возможным открыто ее в этом обвинить, предпочитая рассматривать все произошедшее как досадную оплошность со своей стороны и наглую провокацию со стороны пронырливых папарацци.

Войдя в бар ресторана, она тотчас увидела Александроса. И отчетливо испытала то, что с ней периодически случается. Всякий раз, когда ситуация представляется ей непредсказуемой, а проблема неразрешимой, Келли посещает огромное желание сесть на самолет, отправляющийся в Лондон, город, который у нее с детских лет ассоциируется с покоем и безопасностью.

— Александрос… — нашла в себе мужество произнести Келли, подойдя к нему.

Он посмотрел на нее, затем на часы и молча покачал головой.

— Да, я немного задержалась на работе. Прости, — тихо проговорила девушка.

— Не беда. — Александрос улыбнулся. — Разве что я выпил больше, чем следовало… Заказать для тебя что-нибудь? — спросил он, жестом подзывая бармена.

Келли попросила стакан минералки.

— Что так скучно? — осведомился Александрос, звеня кубиками льда на дне своего бокала.

— Предпочитаю обходиться без спиртного, — призналась девушка.

Сейчас вблизи она показалась ему значительно более хрупкой, чем в коридорах «Ритца». А ее большие ягнячьи глаза выглядели несколько испуганными. В манерах же сквозили недоверие и неуверенность.

— Насколько я знаю, ты очень занятой человек. Нет необходимости превращать этот ужин в событие. Можешь просто сказать, для чего ты меня хотел видеть, — предложила Келли.

— Всему свое время, Келли, — смакуя каждое слово, проговорил Александрос. — Скажи-ка лучше, что занесло тебя в Париж? Разве колледж ты заканчивала не в Англии?

— Совершенно верно. Училась я в Лондоне. Но когда не стало родителей, я испытала сильное желание уехать из своего родного города. Можешь сам догадаться, почему. А поскольку Париж всегда был одним из моих любимых мест, то… — Она жестом закончила свое высказывание и пригубила минералки. — Я использовала деньги своего наследства для учреждения фирмы. Теперь Париж — мой новый дом.

— Я изучал относительные показатели участия твоей фирмы на рынке аналогичных компаний. Ты завоевала свою нишу, с чем тебя можно только поздравить, — пресно констатировал профи.

— Мне льстит твоя похвала, — отозвалась Келли.

Поспевший к неловкой паузе официант пригласил их занять заказанный в ресторане столик.

— Что скажешь? — шепотом поинтересовался Александрос, перегнувшись через стол, когда подали сказочно сервированные блюда французской кухни.

— Замечательно! — охотно откликнулась Келли, глядя на это изобилие. — Мой аппетит — мой злейший враг. К сожалению, я ничего не могу ему противопоставить, — пошутила девушка, дав Александросу очередной повод пристрастно оценить соблазнительные изгибы ее истинно женской фигуры.

— Да! Ты все такая же пышечка, — добродушно подметил он.

Но она не расслышала в слове «пышечка» ничего, кроме упрека в излишней полноте.

— Не пора ли сказать, для чего ты меня пригласил, Александрос? — строго повторила она волнующий вопрос.

— Нет, Келли. Не пора, — коротко ответил он. — Расскажи мне для начала, Келли, зачем ты это сделала?

— Сделала — что? — переспросила она.

— Предоставила папарацци фотографию, изложила свой взгляд на события… заметь, я выражаюсь крайне деликатно.

Александрос с удовольствием наблюдал, как ее бледность застилается малиновым цветом волнения.

— Но я не делала ничего из того, в чем ты меня подозреваешь, — робко, но предельно искренне заверила его Келли.

— Как тогда такое могло случиться? Объясни мне! — настаивал Александрос.

— Мне нечего сказать, кроме того, что ни словом, ни делом я не желала причинить тебе вред. Я приняла твое решение о браке с Пией и ушла, что стало после, мне неизвестно.

— У меня нет оснований верить тебе… Пока оставим эту тему. Поговорим о твоем дяде Алексее, — неожиданно сказал грек.

— А что с ним? — настороженно спросила Келли.

— Трудности у твоего дяди. Вернее, огромные проблемы, — эмоционально жестикулируя, объявил он.

— Какого рода проблемы? — заметно нервничая, спросила Келли.

— Проблемы, которые могут быть разрешены только посредством вливания в его затхлое предприятие суммы в несколько миллионов евро. У тебя ведь нет акций в его компании?

Келли отрицательно покачала головой.

— Какое благоразумие! Хотя мне это было известно. Твои родители еще не успели остыть в могиле, как их любящая дочь сбыла с рук все акции фамильного бизнеса, — цинично прокомментировал Александрос.

— Что я сделала со своими акциями, никого не касается, — сухо парировала Келли.

— Но факт остается фактом. Твой родной дядя крайне зависим от моей помощи. Никто другой такой помощи ему оказать не сможет, — заявил Корос.

• Предыдущая
• 5/23
• Следующая