Полночное возвращение - Эдриан Лара - Страница 38

• Предыдущая
• 38/55
• Следующая

Дилан наклонилась и осторожно обхватила руками хрупкие плечи матери, чувствуя, каким слабым стало ее тело.

— Я люблю тебя, мамочка.

— Я тебя тоже люблю. — Шерон тяжело выдохнула, опускаясь на подушку. — Я устала, дорогая. Сейчас мне нужно отдохнуть.

— Конечно, — ответила Дилан. — Я побуду здесь с тобой, пока ты спишь.

— Нет, не надо, — покачала головой Шерон. — Я не хочу, чтобы ты сидела тут и мучилась. Я не собираюсь умирать ни сегодня ночью, ни завтра, ни даже через неделю, обещаю. Но сейчас ты должна пойти домой, Дилан.

«Домой»,— повторила про себя Дилан, наблюдая, как мать проваливается в сон, вызванный лекарством. Дилан представила свою пустую квартиру, которую едва ли могла бы назвать домом. Это никогда не было местом, где можно укрыться от тревог и бед.

Дилан поднялась и направилась к двери. Смахнув слезы, она сквозь стекло заметила в коридоре напротив палаты знакомый силуэт.

«Рио».

Он нашел ее.

Но вместо того, чтобы бежать от него прочь, Дилан пошла к нему навстречу. Она открыла дверь и не в состоянии говорить прижалась к его груди, чувствуя его тепло и силу.

Он не ожидал, что Дилан бросится ему на грудь.

И сейчас, когда она, прижавшись к нему, сотрясалась от рыданий, Рио совершенно растерялся. Он не знал, что ему делать со злостью, которая бурлила в нем всю дорогу, пока он шел по ее следу. Голова гудела от шума, производимого людьми, виски ломило от яркого света, нервы были напряжены до предела.

Но все это отступило, когда он прижал Дилан к себе, чувствуя ее страх и отчаяние. Рио ощутил острое желание защитить ее. Ему было больно видеть Дилан в таком состоянии.

«Madre de Dios».

Он гладил ее по содрогавшейся спине, целовал в макушку, которая находилась у него под подбородком, шептал какие-то слова. Все это было слабым утешением, но ничего другого не приходило в голову.

— Я так боюсь потерять ее, — всхлипывая, пробормотала Дилан. — Господи, Рио... это ужасно.

Ему не нужно было уточнять, о ком она так беспокоится. В палате лежала женщина с такой же белой кожей и с такими же рыжими волосами, как у Дилан.

Она оторвала от груди Рио заплаканное лицо и посмотрела на него:

— Пожалуйста, уведи меня отсюда.

— Конечно, куда скажешь — Рио большими пальцами аккуратно вытер ее слезы. — Хочешь домой?

Дилан горько усмехнулась:

— Давай просто прогуляемся.

— Хорошо, — кивнул Рио и приобнял ее за плечи. — Пойдем.

Они молча направились к лифту и спустились вниз. Ночь окутала их теплом. Рио не знал, куда вести Дилан, поэтому просто шел рядом. Через несколько кварталов показался пешеходный мост, он вел к набережной Ист-ривер. Они перешли мост и медленно двинулись вдоль реки. Рио чувствовал на себе взгляды людей. Они пялились на его шрамы и словно спрашивали, что такой урод делает рядом с красивой женщиной. Хороший вопрос, но он не мог предложить им никакого вразумительного ответа. Его задачей было доставить ее в город, а не разгуливать с ней по улицам и набережным.

Дилан наконец замедлила шаг и остановилась у железных перил, глядя на воду:

— Моя мама прошлой осенью серьезно заболела. Вначале она подумала, что это бронхит. Но оказалось — рак легких, хотя за всю жизнь она не выкурила ни одной сигареты. — Дилан надолго замолчала. — Она умирает. Только что сообщила мне об этом.

— Мне очень жаль, — сказал Рио, вставая рядом с ней.

Ему хотелось вновь прижать Дилан к груди, но он не был уверен, что она нуждается в утешении, более того — примет его. Вместо этого Рио нежно коснулся рыжей пряди, притворившись, что убирает ее с лица.

— В Европу должна была поехать она, а не я. Но мама почувствовала себя плохо, и вместо нее в путешествие отправилась я. Хотя я не должна была оказаться ни в Европе, ни в той чертовой пещере. И я никогда не встретила бы тебя.

— Тебе хотелось бы, чтобы ничего этого никогда не произошло. — Рио не спрашивал, а просто констатировал факт.

— Да, мне хотелось бы, чтобы в Европу поехала она. — Дилан повернула голову и посмотрела на Рио. — Но я ни за что не желала бы пропустить встречу с тобой.

Рио молчал, пораженный ее признанием. Он протянул руку и погладил ее по щеке. Дилан казалась такой красивой и такой искренней, что у него перехватило дыхание. Она смотрела на него так, словно он был мужчиной, достойным ее, мужчиной... которого она могла бы полюбить...

Дилан вздохнула, тихо и горько:

— Не раздумывая, я исправила бы все, Рио, кроме встречи с тобой.

«Cristo».

И прежде чем Рио сказал себе, что этого не надо делать, он нагнулся и поцеловал Дилан. Это было всего лишь легкое касание губ, которое не должно было разжечь в нем огонь страсти, но у Рио все перевернулось внутри.

Он не должен был так отчаянно желать эту женщину. Не должен был притягивать ее к себе, обнимать и терять голову от сладости ее губ.

Рио долго не мог остановиться, а когда наконец прервал поцелуй, продолжал гладить Дилан по щеке, по мягким, шелковистым волосам. Он не мог разжать рук и отпустить ее.

Мимо них прошла группа подростков — шумная ватага в мешковатой, не по росту одежде; они громко смеялись и толкали друг друга. Рио проводил их пристальным взглядом. Подростки остановились у перил чуть поодаль и начали, соревнуясь в дальности, плевать в воду. Они не представляли особой опасности, хотя вполне могли выкинуть что-нибудь.

— Деметрио?

Рио повернул голову и удивленно посмотрел на Дилан:

— Хм?

— Я угадала? Тебя зовут Деметрио?

Рио улыбнулся и, не удержавшись, поцеловал ее в покрытый веснушками кончик носа:

— Нет, не угадала.

— Хорошо. Тогда э-э... Аррио? — Сияя, Дилан слегка отступила, освобождаясь из его объятий. — Оливерио? Денни Террио?

— Элеутерио, — произнес Рио.

Дилан вытаращила глаза:

— Э-леу... что?

— Мое полное имя — Элеутерио де ла Ноче Атанасио.

— Вот это да! По сравнению с твоим именем мое звучит слишком просто.

Рио рассмеялся:

— Уверяю тебя, очень даже не просто.

Дилан смущенно улыбнулась:

— Что же может означать столь грандиозное имя?

— Что-то вроде «тот, кто свободен и извечно принадлежит ночи».

Дилан вздохнула:

— Как красиво и романтично! Господи, твоя мать, вероятно, обожала тебя, если дала тебе такое чудесное имя.

— Имя мне дала не мать, ее убили, когда я был ребенком. Так меня назвали в семье Рода, воспитавшей меня.

— А что случилось с твоей матерью? Ты можешь не рассказывать, если не хочешь... я знаю, что всегда задаю слишком много вопросов, — извиняющимся тоном произнесла Дилан.

— Нет, я могу ответить. — Рио с удивлением осознал, что ему хочется поведать ей о своем печальном детстве.

Никогда раньше он не испытывал такого желания. Никто из воинов, даже Николай, которого он считал своим близким другом, не знал подробностей ранних лет его жизни. И с Евой они никогда не говорили об этом, хотя она знала его печальную историю, потому что они познакомились в Темной Гавани Испании, где Рио жил.

Ева деликатно избегала темы его постыдного зачатия и раннего детства, когда он бродяжничал и убивал, чтобы выжить. Он был маленьким лесным дикарем до тех пор, пока не попал в Темную Гавань, где ему показали, что существует иная, более достойная жизнь.

С одной стороны, Рио не хотел увидеть во взгляде Дилан ужас или отвращение, но, с другой стороны, ему очень хотелось рассказать ей правду. Если она смогла открыто смотреть на шрамы, обезобразившие его лицо, то, возможно, ей хватит смелости прикоснуться к болезненным рубцам, оставшимся у него на сердце.

— Моя мать жила в маленькой испанской деревушке на краю леса. Она была совсем юной — ей едва исполнилось шестнадцать, — когда ее изнасиловал вампир, превратившийся в Отверженного. — Рио старался говорить тихо, чтобы никто не услышал, хотя подростки, все еще резвившиеся неподалеку, не обращали на них никакого внимания. — Насилуя, он пил ее кровь, но моя мать сопротивлялась и, вероятно, укусила его, так что в ее рот попало достаточное количество крови вампира. Поскольку она была Подругой по Крови, это привело к оплодотворению. Она забеременела.

• Предыдущая
• 38/55
• Следующая