Жажда - Карвер Таня - Страница 49

• Предыдущая
• 49/87
• Следующая

Фенвик вышел на середину комнаты и начал совещание.

– Благодарю всех, что пришли сегодня так рано. Я очень ценю это. Давайте начинать. Фил?

Фил поднялся и встал в центре.

– Как вы все знаете, внизу в камере у нас находится Энтони Хау. Он обвиняется в похищении Сюзанны Перри. Эдриан, сообщи нам о состоянии дел по нему.

Эдриан Рен встал.

– У него нет алиби на ночь похищения и убийства. Он утверждает, что просто гулял в одиночестве. Зашел в бар, чтобы выпить. В какой именно, не помнит. – Он заглянул в лежащий перед ним листок. – Накануне во второй половине дня ему звонила Сюзанна Перри, вечером он несколько раз пытался ей перезвонить. Но ответа не получил.

– Он оставлял ей сообщения? – спросил Фил.

Эдриан покачал головой.

– Нет. Но до десяти вечера позвонил ей трижды. После этого – ничего больше не известно. Он говорит, что пошел домой. Жена от него ушла, так что подтвердить это или опровергнуть никто не может. Впрочем, бригада криминалистов работает сейчас у него дома.

– Спасибо, Эдриан. – Фил повернулся к остальной своей команде. – Такова ситуация с ним на данный момент.

– А что говорит ваша интуиция, Фил? – задал Фенвик свой обычный вопрос.

Фил задумался. Он лично проводил допрос, и он же выдвигал обвинение, но, если честно, совсем не был уверен в виновности Энтони Хау. Обычно ему помогало какое-то чувство, полицейский инстинкт. Он работал не безошибочно, но примерно в девяноста процентах случаев оказывался прав. На этот раз он не говорил ни «да», ни «нет», вообще ничего.

Однако прежде чем он успел что-то ответить, вмешалась Фиона Уэлч.

– Он идеально подходит под психологический портрет, – сказал она. – Как в учебнике. Его просто нужно расколоть, я бы сказала так.

Фенвик внимательно смотрел на нее. Фил знал, что он не любит профайлеров и только на словах поддерживает идею использования их услуг, да и то из политических соображений и ради собственного продвижения по служебной лестнице. Для него это была беспроигрышная ситуация: можно набрать дополнительные баллы, если они окажутся правы, и найти крайнего в случае ошибки. Но ему определенно не нравилось, когда такие люди вмешиваются в разговор, когда их об этом не просят. Фенвик проигнорировал ее замечание.

– Фил?

– Ну да, он подходит под этот портрет, но… – Он пожал плечами. – Я не знаю.

– Вы имеете в виду, что не знаете, виновен он или нет?

– Да. Я просто… не знаю.

Фенвик ждал, что Фил разовьет свою мысль. Но тот промолчал. И вместо этого повернулся к Нику Лайнсу.

– Ник, рад видеть тебя снова. Что ты нам принес на этот раз?

Ник Лайнс медленно поднялся.

– Собственно говоря, со вчерашнего дня новостей совсем немного. К сожалению, на фронте анализов ДНК пока ничего нового не появилось и, думаю, не появится еще некоторое время. Поэтому я пока прошелся по некоторым другим направлениям. Я сравнил имеющееся у нас описание внешности Адель Харрисон с найденным трупом. Искал особые приметы и отличительные особенности.

– И что? – спросил Фил.

– Ну, сначала мы ничего не обнаружили. Но я на этом не остановился. У Адель Харрисон была татуировка у основания позвоночника. Вы понимаете, что я имею в виду. Такие вещи популярны в определенных кругах. Такая причудливая завитушка. По-моему, это называется орнаментом на заднице.

Все рассмеялись, несмотря на царившее в зале напряжение, а возможно, как раз благодаря ему.

– Узор потаскухи, вы хотели сказать, – вставил Микки.

– А нельзя ли выражаться более нормативными категориями? – заявил Фенвик, мельком взглянув на Розу Мартин, чтобы проследить за ее реакцией.

– Можно, – сказал Фил. – Попробуем?

Смех в зале затих. Ник Лайнс продолжил:

– Задача эта была не из легких. От нижней части спины там мало что осталось.

В зале повисла тяжелая тишина, словно пропитанная угрызениями совести за предыдущее веселье.

– Кожа была содрана. Я не знаю, было ли это сделано преднамеренно, чтобы затруднить идентификацию тела, или просто в порыве бешенства.

– Возможно, что и то и другое, – сказал Фил.

– Возможно, – согласился Ник. – Но выполнено это было не полностью, и там все-таки остались следы татуировки. Исходя из этого мне удалось составить общее впечатление об этой женщине.

– У Джулии Миллер не было никаких татуировок, – сказала Роза.

Ник кивнул.

– И поэтому ты считаешь, что это подтверждает наши догадки?

– Как я уже сказал, у нас еще некоторое время не будет результатов анализа ДНК, но… – Он пожал плечами. – Возможно, нам уже нужно думать о том, чтобы пригласить ее ближайших родственников для опознания.

В комнате установилось гнетущее молчание. Он только подтвердил то, о чем все догадывались. Но ощущения триумфа или хотя бы удовлетворения ни у кого не было.

– Я обнаружил еще кое-что, – сказал Ник. – Провел анализ содержимого ее желудка. Ее последнего приема пищи. Насколько мне удалось понять, это была еда для собак.

– О господи! – вырвалось у Фила. Он словно озвучил то, что подумал каждый. – Ситуация усугубляется.

– А можем мы идентифицировать этот продукт? – спросил Фенвик. – Определить марку, изготовителя, возможно, партию товара?

Ник Лайнс кивнул.

– Мы уже подумали об этом. И связались со всеми основными производителями еды для собак. Это, конечно, выстрел наугад, и на получение ответа может уйти какое-то время, но произошло нечто и более странное. Помимо этого. Я имею в виду анализ крови Сюзанны Перри. Мне позвонили и сообщили его результаты. В крови обнаружены следы панкурония.

– Насколько я понял, это не очень хорошо? – спросил Фил.

– Совсем нехорошо, можно сказать. Это вещество – мышечный релаксант. Прием в больших дозах вызывает паралич тела. Человек продолжает чувствовать, но двигаться не может. Применяется в Соединенных Штатах при казни приговоренных к смерти через смертельную инъекцию.

– Великолепно, – сказал Фил. – Что ж, давайте продолжать двигаться в этом направлении. Посмотрим, может быть, удастся установить источник этого лекарства. Проверим…

Дверь резко распахнулось и в нее ворвался полицейский.

Фенвик отреагировал первым.

– Здесь у нас…

– Простите, сэр, – запыхавшись произнес полицейский, – но это срочно.

– Что случилось? – спросил Фил.

– Наш задержанный, сэр, Энтони Хау…

– Ну, – сказал Фил.

– Он пытался покончить с собой.

Энтони Хау сумел разорвать простыню на своей постели, чтобы сделать из нее веревку. Крепко затянув узлы, он привязал веревку к лампе на потолке, а на втором конце сделал петлю, как на виселице. Встав на кровать, он накинул петлю себе на шею и плотно затянул скользящий узел. Когда после этого он шагнул вниз, резкий толчок вытолкнул весь воздух из его легких, а петля перекрыла горло, не давая дышать. Рывка от падения тела не хватило, чтобы сломать позвоночник, и Энтони, схватившись руками за веревку на шее, беспомощно повис, отчаянно дрыгая ногами, раскачиваясь и задыхаясь. Лицо его стало багровым, а содержимое мочевого пузыря и кишечника вырвалось наружу.

Эта импровизированная виселица выдержала недолго. Вес Энтони был слишком велик для электрического провода, поэтому он очень скоро упал, с размаху громко ударившись о пол и встревожив дежурного охранника.

– Вызовите скорую!

Фил первым вбежал в камеру. Какой-то полицейский снял петлю с шеи Хау и сейчас пытался делать ему искусственное дыхание и непрямой массаж сердца. Тело безжизненно лежало на полу, ничем не напоминая образованного и заносчивого преподавателя университета.

– Что тут у вас происходит?

Полицейский поднял голову. Его ладони ритмично надавливали на грудную клетку Хау.

– Он еще дышит, сэр… – Он замолчал, считая про себя толчки. – Я как раз пытаюсь… привести его в себя…

И снова наклонился, чтобы вдуть в легкие Хау новую порцию воздуха.

Фил поднялся и огляделся по сторонам, чувствуя, как в нем закипает бессильная злость. На полу валялся разбитый плафон и осколки лампочки. В углу, там, куда ее бросил охранник, – веревка из простыни. Она напоминала ядовитую змею, совсем недавно смертельно опасную, но сейчас уже мертвую.

• Предыдущая
• 49/87
• Следующая