Цикл Дегона. Книга 2. Печать силы - Хольбайн Вольфганг - Страница 7

Впервые по-настоящему разглядев странную флотилию, Эльдекерк застонал. Такое зрелище не могло бы присниться ему в самых худших кошмарах.

Корабли на самом деле были не кораблями, а чудовищными созданиями. Они походили на гигантских живых существ, сотворенных из застывшего страха — с вытянутыми плоскими телами, покрытыми острыми наростами. Корпуса были усеяны блестящими шарами, которые Эльдекерку никак не удавалось рассмотреть. У существ были ужасные, как у драконов, головы, а вместо парусов — натянутые куски кожи странной формы, вырастающие прямо из мачт. Что касается весел, то они состояли из костей и плавников.

Корабли двигались по воде совершенно бесшумно. И тут Эльдекерк увидел то, от чего у него волосы встали дыбом: один из странных кораблей приблизился настолько, что стала видна костистая фигура на палубе. Тело этого создания было не из плоти и крови, а из какой-то темной роговой массы; на гладком изогнутом лице не было ни глаз, ни рта, ни носа, а ноги росли непосредственно из корпуса живого корабля…

— Боже мой, — прошептал Эльдекерк. — Что же это такое?

Шеннон поспешно махнул рукой, заставляя его замолчать.

— Не знаю, — сказал юноша. — Но если это то, чего я опасаюсь…

Запнувшись, он выпрямился и с волнением взглянул на треугольную расщелину в скале. Проследив за его взглядом, Эльдекерк с ужасом понял, что пещера — именно то место, куда приплывут странные корабли, если будут следовать взятому курсу. А значит, они с Шенноном останутся без укрытия, и создания, которые сойдут с этих кораблей, смогут их увидеть.

Шеннон, казалось, пришел к тому же выводу. Он резко мотнул головой в сторону скал, находившихся в пятидесяти ярдах к западу. У них была возможность спрятаться в этих скалах, и тогда их не увидят ни с моря, ни с суши. Пригнувшись, они направились к своему будущему укрытию.

Когда они добрались до этих осколков лавы, сердце Эльдекерка выскакивало из груди. Нервно оглянувшись, он продолжил наблюдать за вереницей кораблей.

Корабли были уже совсем близко. Первый, сбавив скорость, находился в пяти шагах от берега, в то время как остальные его догоняли. Море шумно бурлило, и Эльдекерк вдруг увидел огромное количество переливающихся всеми цветами радуги шаров, всплывших на волнах между кораблями. Шары испускали какой-то странный свет.

— Что это, Шеннон? — шепотом спросил он.

— Тихо! — прошипел Шеннон. — Смотрите.

Он указал на расщелину в скале. Теперь она уже не была пуста. Ее контуры освещались слабым красным сиянием, который исходил из самой скалы. Этот свет, казавшийся угрожающим, вызвал у Эльдекерка ассоциации с пламенем и жаром. В следующее мгновение в расщелине беззвучно появилась освещенная сиянием фигура человека. Он стоял и молча наблюдал за процессией кораблей, а затем сделал шаг вперед. Когда луна осветила его лицо, Эльдекерк закричал от ужаса.

Судя по луне и звездам, дело близилось к полуночи. В гарнизоне было тихо. Хижина, в которую меня притащили Росфельд и двое его прихлебателей, находилась немного в стороне от лагеря — еще внутри ограждения, но уже в двух сотнях ярдов от низких солдатских бараков и большого здания штаб-квартиры, напоминавшего крепость, что я вполне оценил.

Росфельд толкнул меня, и я, пролетев по комнате, упал на колени у противоположной стены. Голландец отпустил двух своих спутников, и мы остались вдвоем. Когда солдаты закрыли дверь с другой стороны, я внимательно огляделся. Здесь царил холод. Окинув взглядом стены, выложенные из голого неполированного камня, и глиняный пол, я поежился. Кроме двери здесь было еще крошечное зарешеченное окно, но, поскольку крыша оказалась дырявой, в помещении вполне хватало света.

Не нужно было иметь богатую фантазию, чтобы понять, каким целям служило это здание.

Медленнее, чем нужно, я поднялся и, прислонившись к стене, поднес руку к голове, будто мне было трудно держать себя в руках. Росфельд расхохотался.

— Вы идиот, Крейвен, — сказал он, расстегивая мундир.

Под мундиром у него была побитая молью белая рубашка, сквозь которую проступали накачанные мышцы.

— Вот уж вправду, — продолжил он, — вы могли бы избавиться от массы неприятностей. Два часа — это довольно долго, Крейвен. Обещаю вам, что вы будете звать Тергарда уже через четверть часа.

Ухмыльнувшись, он бросил мундир в угол и, покачиваясь, подошел ко мне.

Я отступал, сколько мог, но уже через пару шагов сержант загнал меня в угол. Конечно, я прекрасно представлял себе, что он сделает, если я попытаюсь проскользнуть мимо него.

— Я большой любитель английского бокса, Крейвен. Вот увидите, — ухмыльнувшись, сказал Росфельд. — Я ведь не зверь какой-то, знаете ли. Я даже предоставлю вам право первого удара.

Он остановился в двух шагах от меня и, уперев руки в бока, поднял голову, демонстрируя мне свой подбородок. Несомненно, это было бы впечатляющее зрелище, если бы мне нравились подбородки размером и крепостью с наковальню.

— Спасибо, — сдавленно произнес я. — Я — пас.

Росфельд пожал плечами.

— Как хотите, Крейвен. Я лишь хотел предложить вам честный бой. Но раз вы пасуете…

Удар был настолько быстрым, что я едва его увидел, хотя и ожидал атаки. В последний момент я уклонился и, подняв руки, все-таки парировал его. У меня возникло ощущение, будто я пытаюсь удержать руками отбойный молоток. Покачнувшись, я отлетел к стене и в последний момент, когда Росфельд подло попытался пнуть меня коленом, отскочил в сторону.

Колено, движимое инерцией двух центнеров его тела, налетело на стену. Росфельд, чертыхнувшись, зашипел — скорее от ярости, чем от боли, — и попытался отвесить мне оплеуху.

Перехватив его руку, я присел и резко повернулся. Из-за силы собственного удара Росфельд перелетел через меня и упал на пол. Правда, это не помешало ему мгновенно вскочить на ноги. В его глазах я увидел не только разгоравшуюся ярость, но и изумление.

— Вот, значит, как, — пробормотал он. — Наш шпионишка еще и ловкач, да? Ну что ж, если тебе нравятся битвы в тяжелом весе, Крейвен, ты их получишь!

Пригнувшись, я принял защитную стойку, левую руку выставил вперед, а правую поднес к лицу и стал медленно водить ею по кругу. Нервы у меня были напряжены до предела, ибо Росфельда, как противника, не стоило недооценивать. Конечно, я удивил сержанта, оказав сопротивление, которого он не ожидал. И теперь он был начеку. Я даже подумал, что, если он доберется до меня, со мной будет покончено.

— Будьте благоразумны, Росфельд, — сказал я. — Никто не выиграет, если один из нас будет серьезно ранен.

Росфельд отреагировал именно так, как я и рассчитывал — он набросился на меня. Ну что ж, в конце концов, я пытался его предупредить. Он несся на меня, как разозленный бык, и мне показалось, что под его ногами дрожит пол. Я сделал вид, будто пытаюсь уклониться, а сам неожиданно атаковал его. Затем, в движении упав на спину, я левой ногой быстро ударил его в подколенную впадину. Росфельд упал, придав тем самым большую силу моему удару в челюсть.

И все же мы поднялись на ноги одновременно.

Росфельд побелел как мел. Из рассеченной левой брови по его лицу стекала кровь.

— Ах ты, гад! — прошипел он. — Проклятый английский ублюдок!

— Да прекратите же вы! — запыхавшись, воскликнул я.

Я уже начинал ощущать усталость от этой битвы. Пульс зашкаливало. Понимая, что моих сил хватит лишь на то, чтобы продержаться несколько секунд, я повторил:

— Прекратите, Росфельд! Вы вынуждаете меня нанести вам серьезные повреждения. Вы мне не противник, но в моем положении я не могу вас щадить.

Лицо Росфельда исказилось в гримасе ненависти, и он вновь бросился на меня с занесенными кулаками. Отпрыгнув в сторону, я уклонился от удара и, схватив его за руку, сломал ее. Закричав, голландец упал на спину и задергался, прижимая ладонью неестественно вывернутую руку. Несколько секунд он кричал, суча ногами и бросаясь из стороны в сторону, а потом сумел подняться на колено. Подскочив к нему, я левой рукой схватил его за шиворот, а правой врезал ему по подбородку. Хрюкнув, Росфельд закатил глаза и обмяк в моих руках.