Колдун из Салема - Хольбайн Вольфганг - Страница 31

— Я вижу горящий дом, — сказал он. — И больше ничего.

— Это была западня, — заявил я.

— Для вас?

— Для меня, для вас, для ваших людей — для любого, кто первый туда зайдет.

Я вскочил, схватил его за плечи и взволнованно толкнул к окну. Лавка горела, как огромный костер.

— Черт вас побери, Баннерманн, неужели вы не понимаете? Те силы, которые погубили ваше судно, на этом не успокоились. И они не успокоятся, пока мы все — до последнего человека — не будем убиты.

Взгляд Баннерманна стал суровым. Гневным движением он отстранил мои руки и чуть отступил назад.

— Если это так, то нет никакого смысла отсюда бежать, не правда ли?

Я растерянно молчал, подыскивая нужные слова. Когда я наконец был готов ему ответить, он, перебив меня, сам начал говорить.

— Черт возьми, Крэйвен, с меня, пожалуй, хватит! Вам мало того, что я потерял свое судно и большинство своих людей? Вам мало того, что, по всей видимости, мое свидетельство о присвоении квалификации капитана будет аннулировано и я больше уже никогда не смогу командовать судном? Вам что, мало того, что целых пятьдесят человек утонули на тех чертовых рифах? — он вдруг начал кричать. — Черт возьми, Крэйвен, я сыт по горло вами и вашим так называемым колдовством! Меня абсолютно не интересует, навлек на себя ваш дедушка или кто-нибудь еще, какое-то проклятие или нет! Это ваша проблема, Крэйвен, а не моя, вот вы ею и занимайтесь, а меня оставьте в покое! С меня, в конце концов, хватит!

Я смотрел на него в упор. От спокойного, неизменно сдержанного и рассудительного человека, каким я его раньше знал, ничего не осталось. Баннерманн дрожал. Его лицо стало белым, как стена, перед которой он стоял, а в глазах мерцали грозные, вот-вот готовые вспыхнуть ярким пламенем огоньки. Его руки были приподняты и слегка разведены в стороны, как будто он намеревался меня схватить. Однако его гнев исчез так же быстро, как и возник.

Он в нерешительности посмотрел на меня, несколько раз сглотнул, протер ладонями лицо и отвернулся.

— Извините, — сказал он. — Я… потерял самообладание.

— Ничего страшного, — ответил я. — Я вас понимаю, Баннерманн.

Он вдруг резко поднял голову, и я уже испугался, что сейчас последует новая вспышка гнева. Однако он заговорил совершенно спокойным голосом:

— Так вы говорите, что нам нужно уходить отсюда?

Я кивнул. Из-за неожиданного поведения Баннерманна я уже почти забыл, зачем, собственно, сюда пришел.

— Причем немедленно, — сказал я. — Созовите своих людей, Баннерманн. Этот поселок — западня. Я пока что не могу вам все объяснить, но мне только что еле-еле удалось избежать смерти. И на этом они не остановятся.

Баннерманн огляделся по сторонам, как будто проснувшись от глубокого, полного кошмаров сна.

— Хорошо, — пробормотал он. — Зайдите в соседний номер и разбудите Форда и Биллингса. А я… созову остальных.

Я вышел в коридор и зашел без стука в один из соседних номеров. Оба матроса, полностью одетые, лежали на кроватях и спали. Мне пришлось трясти их изо всех сил и кричать, заставляя их проснуться. И даже проснувшись, они, казалось, толком не понимали, что я им говорил.

Выйдя втроем в коридор, мы услышали, что звон пожарного колокола стал громче. С улицы доносились взволнованные голоса множества людей Казалось, для того, чтобы потушить горящую лавку, весь городишко был поднят на ноги. Баннерманн и трое остальных матросов уже были в коридоре. Без лишних слов я повернулся, бросился мимо Баннерманна к лестнице и тут же вернулся назад.

Мы были уже не одни!

И без запаха гниения и звука шагов я почувствовал, что кроме нас на лестничной клетке был еще кто-то — или что-то…

— Крэйвен! Что случилось?

Баннерманн потряс меня за плечо. Я посмотрел на него, хотел было что-то сказать, но вместо этого лишь беспомощно застонал. Глаза Баннерманна сузились. Он смотрел мимо меня на лестницу.

— Что это? — пробормотал он.

— Вы… Вы это тоже чувствуете? — спросил я.

Баннерманн судорожно кивнул. Его руки нервно теребили куртку.

— Что это? — снова спросил он. — Этот запах и… шаги.

Невидимое существо приближалось. Его запах надвигался на нас, как туча. Внимательно прислушавшись, можно было уловить скрип ступенек под его тяжестью. Матросы Баннерманна тоже, казалось, почувствовали приближение этого жуткого существа. Никто из них не проронил ни слова, но я видел, что их лица становились все более напряженными.

— Назад! — скомандовал Баннерманн. — Нам нужно найти другой путь. Уходим отсюда!

Матросы молча повиновались. Я тоже без каких-либо возражений последовал его указаниям. Я даже был рад, что рядом оказался кто-то, кто за меня решал, что я должен делать в этой ситуации.

Шаг за шагом мы отступали, пока не дошли до конца коридора. Невидимое существо следовало за нами, но медленно и на значительном расстоянии от нас, как будто его пугало присутствие такого количества людей. Вдруг мне стало казаться, что к шуму шагов добавился шум тяжелого, прерывистого дыхания, словно дышала охотничья собака, идущая по следу, правда, какая-то уж очень большая собака.

— Это… это западня, — пролепетал один из матросов. — Живыми нам отсюда не выбраться.

— Биллингс! — резко сказал Баннерманн. — Возьмите себя в руки.

Биллингс сглотнул. Его взгляд блуждал по коридору, а руки суетливо, испуганно двигались, но он сам, казалось, этого даже не замечал.

— Мы умрем! — прошептал он. — Мы… мы все умрем, капитан. Как и те, кто остался на «Владычице тумана»! Это… это чудовище доберется и до нас, до нас всех.

Баннерманн повернулся, без лишних разговоров схватил его за ворот и с размаху ударил ладонью по щеке.

— А теперь хватит, Биллингс, — сказал Баннерманн резко. — Вы возьмете себя в руки, вы, чертов остолоп, или я мозги вам вышибу!

Сказав это, Баннерманн поднял руку, как будто хотел выполнить свою угрозу. Биллингс издал тонкий жалобный звук, поднял, защищаясь, руки над головой и прижался к стене. Баннерманн фыркнул и опустил кулак.

— Ну ладно, — сказал он громко. — Каждый может дать слабину, но сейчас все постарайтесь взять себя в руки. Нам нужно как-то отсюда выбраться. В крайнем случае, спустимся через окно. В общем…

То, что произошло в следующий момент, случилось так быстро, что никто из нас и пальцем не успел пошевелить. Биллингс молниеносно отскочил от стены, проскочил мимо Баннерманна и бросился к лестнице, вопя во всю глотку и беснуясь, как сумасшедший.

Но он не успел сделать и пяти шагов. Что-то невидимое и удивительно сильное, казалось, перехватило его на полпути и с силой отшвырнуло. Он вскрикнул, в отчаянии поднял руки и снова заорал, получив второй, еще более сильный удар. Матрос зашатался, повалился на стену и, крича от боли, опустился на колени. Над его левой бровью появилась кровавая ссадина в палец длиной.

Далее события начали развиваться еще быстрее. Буквально на долю секунды в коридоре появилась тень: какое-то искаженное изображение чего-то мощного, отдаленно похожего на человека, более двух метров ростом, с дюжиной мускулистых змееобразных конечностей, покрытое блестящей зеленой чешуей. Это был жуткий монстр, одного взгляда на которого было достаточно, чтобы у человека кровь застыла в жилах от ужаса. Но это видение исчезло так же быстро, как и появилось.

Биллингс начал орать во всю глотку. Его тело развернулось, согнулось, словно в смертельной судороге, и вдруг начало иссыхать с поразительной быстротой.

А кровь на его лбу начала кипеть…

Я не стал ждать, что произойдет дальше. Биллингса уже невозможно было спасти, но его смерть могла поспособствовать спасению жизни остальных. С хриплым воплем я бросился прочь, не обращая внимания на испуганные окрики Баннерманна, и пронесся с опущенной головой мимо Биллингса и невидимого существа. В тот самый момент, когда я пробегал мимо незадачливого матроса, мне в ноздри ударил удушающий смрад, и на какой-то миг мне показалось, что я снова вижу облик этого кровожадного чудовища — уродливого жуткого молоха, жадно склонившегося над умирающим и вонзившего в его тело свои ужасные щупальца.