Тридцать дней, тридцать ночей - Манн Кэтрин - Страница 7

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая

Ладонь Кейт лежала на его руке, и ее тепло проникало сквозь ткань его смокинга. С того момента, как он, переодеваясь, поймал в зеркале ее взгляд, ему безумно хотелось, чтобы она прикоснулась к его обнаженному телу.

Став свидетелем телефонного разговора Кейт с ее сестрой, Дуарте понял, почему она носит на ноге нелепый браслет из бусин. Эта женщина заинтриговала его, показала, что она сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. Желание отомстить ей отошло на второй план. Ему захотелось лучше ее узнать, убедиться, что она хочет его так же сильно, как и он ее, прежде чем ложиться с ней в постель.

Когда они дошли до двери в зал, Дуарте потянулся к ручке. Неожиданно Кейт, обутая в черные туфли на высоких каблуках, остановилась.

— Вы правда уверены, что хотите это сделать? — спросила она.

— Вы думаете, что кольцо, которое сейчас у вас на пальце, — это бижутерия?

— Нет. — Она подняла левую руку, и камни заиграли на свету. — Оно больше похоже на фамильную ценность.

— Так и есть, Кэти.

— Кейт, — отрезала она. — Только Дженнифер называет меня Кэти. Для всех остальных я Кейт.

Дженнифер, которая хотела звать его Арти. Хорошо, что его братья об этом не знают, иначе дразнили бы его до конца жизни.

— Хорошо, Кейт. Пришло время сообщить собравшимся о нашем появлении.

Интересно, что она думает о его вымышленном имени? Том, которое он выбрал для себя, когда в восемнадцать лет уехал от отца? По ее милости он больше не может использовать это имя. Благодаря разоблачительному материалу, опубликованному ею в Интернете, теперь все знают, что он принц Дуарте Медина, а не Дуарте Морено.

Открыв двустворчатую дверь, он окинул взглядом танцпол и столики в поисках отца жениха. Рамон и его супруга находились в нескольких футах от входа. Владелец фармацевтической империи приветливо улыбнулся ему и потянулся к микрофону.

— Дамы и господа, — начал он, чтобы привлечь внимание гостей.

Некоторые из них все еще сидели за столиками и наслаждались кулинарными шедеврами. Большинство стояло у сцены, ожидая возвращения оркестра.

— Разрешите поприветствовать особого гостя, который великодушно почтил нас своим присутствием, — продолжил Рамон. — Итак, встречайте. Принц Дуарте Медина. Прошу любить и жаловать.

За этим последовали аплодисменты, ропот изумления и одобрительные возгласы захмелевших гостей. В такие минуты Дуарте понимал желание своего отца жить в полной изоляции.

Когда шум стих, Рамон снова поднес микрофон к губам:

— Позвольте также представить его прекрасную спутницу на этот вечер.

Поравнявшись с ним, Дуарте взял у него микрофон и непринужденно произнес в него:

— Надеюсь, что вы все будете рады отметить сегодня вечером вместе со мной еще одно счастливое событие. Кейт Харпер, прекрасная женщина, что стоит рядом со мной, согласилась стать моей женой.

Подняв ее левую руку, он поцеловал ее, продемонстрировав собравшимся кольцо. Их ослепили вспышки фотокамер. Кейт правильно сделала, позвонив сестре. В течение часа их фотографии появятся в Интернете. Именно этого он и добивался.

Гости поздравляли их, перекрикивая друг друга, журналисты задавали вопросы. Кейт молча улыбалась. Умная женщина. Знает, что любое неосторожно сказанное слово может все испортить.

— Желаем счастья!

— Как вы позн…

— Неудивительно, что он бросил Челси.

— Вы оба должны приехать к нам в…

— Почему мы до сих пор ничего о ней не слышали?

Дуарте решил, что последний вопрос заслуживает ответа.

— Зачем мне было подвергать Кейт нападкам прессы до тех пор, пока я не убедил ее выйти за меня замуж?

Это было встречено добродушным смехом, но лица большинства собравшихся по-прежнему выражали любопытство. Он должен его удовлетворить и знает, как этого добиться.

Он сделает то, о чем мечтал с того момента, как соблазнительное тело Кейт прижалось к нему на балконе.

Не выпуская ее левой руки, он взял правую и положил себе на грудь. Ее пульс под его большим пальцем участился, зрачки расширились. Несмотря на то что ее к нему влечет, она его ненавидит. Впрочем, и он не испытывает к ней особой симпатии после того, чему она подвергла его семью.

Но ни один из них уже не может повернуть назад.

Он встретился с ней взглядом. Голоса собравшихся превратились в монотоный гул. Все, кроме нее, вдруг перестало для него существовать. Наклонившись, он легонько коснулся губами ее нижней губы. Она вздохнула, и ее рот соблазнительно приоткрылся. Ему хотелось растянуть удовольствие, узнать, сколько времени ему понадобится, чтобы полностью подчинить ее себе, но сейчас, когда на них смотрят несколько сотен пар глаз, перед ним стоит совсем другая задача.

Пришло время скрепить их с Кейт негласный договор.

Когда секунду спустя Дуарте накрыл ее губы своими, Кейт пришлось схватиться за лацканы его смокинга, чтобы не пошатнуться. «Все дело во внезапности», — сказала она себе, но ее тело, которое покалывало словно тысячами крошечных иголочек, назвало ее лгуньей.

Прикосновение его ладони к ее щеке и нежное покусывание им ее нижней губы угрожало ее равновесию сильнее, чем любая неожиданность. Ее пальцы крепче вцепились в его одежду, глаза закрылись, и зрители, ради которых они, собственно, и разыграли этот спектакль, перестали для нее существовать. Какова бы ни была причина, она хотела, чтобы Дуарте ее поцеловал.

Их влечение друг к другу было очевидно с самого начала, но к подобному она оказалась не готова.

Медленный и глубокий поцелуй Дуарте не был похож ни на один из тех, что дарили ей до сих пор другие мужчины. Хвойно-цитрусовый аромат его одеколона окутал ее. В ее голове пронеслись воспоминания о его обнаженном бронзовом от загара торсе. Интересно, увидит ли она его хоть раз за следующий месяц? Если она так сильно желает Дуарте всего через пару часов, проведенных вместе, что с ней будет после месяца всех этих притворных поцелуев и объятий? Разведя в стороны пальцы, она погладила его грудь. В ответ на это его мышцы дернулись.

Что, черт побери, с ней не так, если она может так быстро увлечься мужчиной, с которым только что познакомилась? Ей нельзя забывать, что от ее способности контролировать себя будет целиком зависеть благополучие ее сестры, ее финансовое положение и дальнейшая карьера.

Но разве можно думать обо всем этом, когда в объятиях Дуарте ее тело звенит от напряжения, словно натянутая струна?

Кейт резко отстранилась, пока не совершила какую-нибудь глупость. Например, не попросила его продолжить эту сладостную пытку. Изобразив на лице улыбку, она игриво потрепала Дуарте по груди на глазах у зрителей — людей в нарядах от-кутюр и драгоценностях, которые стоят не дешевле, чем те, что сейчас на ней. Это его мир, а не ее. Она приглашена в него всего на тридцать дней, и ей не следует об этом забывать.

Взяв ее за руку, Дуарте извинился перед гостями и повел ее к выходу. Официанты собирали со столиков тарелки с остатками еды. При виде говяжьей вырезки, лобстера и шоколадного свадебного торта у Кейт потекли слюнки. Да, это всего лишь ужин после репетиции свадебной церемонии, но торт такой же, какие обычно заказывают на свадьбу. Он ей очень понравился, и это вывело ее из себя. Ведь она никогда не считала себя романтичной. Ей казалось, что торт смеется над ней, словно говоря: «Ты такая же ненастоящая, как и я».

Пока они шли к двери, некоторые из присутствующих женщин пронзали Кейт ледяными взглядами. Ей хотелось их успокоить. Сказать им, Что через месяц ее уже не будет в жизни Дуарте и они смогут продолжать строить свои матримониальные планы относительно богатого принца. Впрочем, ее заверения вряд ли утешат этих охотниц за состоянием. Одна худая как тростинка женщина даже промокнула глаза салфеткой. Может, это и есть некая Челси, которую он бросил?

Встав на цыпочки, Кейт прошептала:

— Кто такая Челси?

Вопрос сорвался с ее губ прежде, чем она успела подумать.

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая