Проклятые в раю - Коллинз Макс Аллан - Страница 26

• Предыдущая
• 26/74
• Следующая

На плетеном стуле слева от меня, в глубине балкона, сидел маленький худощавый китаец в белом костюме и черном галстуке-бабочке, на коленях у него лежала панамская шляпа.

Я шагнул вперед, сжав кулаки.

— Какого черта ты делаешь в моей комнате?

Он встал, в нем было не больше пяти футов роста. Поклонился.

— Взял на себя смелость подождать, пока вы проснетесь.

Его голова была похожа на череп, сходство подчеркивалось высоким лбом и тонкими и редкими седеющими волосами. Нос у него был ястребиный, рот — длинная узкая линия над квадратной челюстью. Но самыми замечательными на его лице были глаза, глубоко посаженные, яркие и настороженные, над правым глазом и под ним шел ужасный шрам, внутренняя поверхность глазницы была бесцветной, словно глаз вырастал прямо из плоти. След от ножа, подумал я, и ему еще повезло, что он не лишился глаза.

— Кто ты, черт тебя побери?

— Детектив первого класса Чанг Апана. Показать вам значок?

— Не надо, — полуулыбнувшись-полувздохнув, сказал я. — У Чарли Чана вполне получилось бы проникнуть сюда, не разбудив меня. Есть какие-то особые причины на то, что вы пробрались сюда без предупреждения?

— Окольная дорога часто кратчайший путь к цели.

— Кто это сказал? Конфуций?

Он отрицательно покачал головой.

— Дерри Биггерс.

Впервые услышал о таком.

Я спросил:

— Не возражаете, если я надену штаны?

— Ну что вы. Не возражаете, если я закурю?

Мы уселись на балконе на плетеных стульях. Пока мы разговаривали, он непрерывно дымил, прикуривая следующую сигарету от предыдущей. Не очень-то он походил на Чарли Чана, насколько я помнил, детектив из книги был эдаким бодрячком. Но может быть, Чанг Апана и его книжный собрат были схожи в чем-то другом.

— Что вы здесь делаете, детектив Апана?

— Вы работаете здесь вместе с известным адвокатом — Кларенсом Дэрроу. По делу Мэсси.

— Верно. Но я еще не начал совать свой нос во все дырки. Как же вы узнали?

— Начальник полиции показал мне бумагу, дающую вам разрешение на ношение оружия и ведение здесь расследования. Вы полицейский из Чикаго?

— Совершенно верно. Я взял отпуск, чтобы помочь мистеру Дэрроу. Мы старые друзья.

Легкая улыбка нарушила строгую линию его рта.

— Вы совсем не стары, мистер Геллер. Я работаю детективом тридцать семь лет.

Я удивился, но, глядя на трещины, покрывающие похожего на скелет парня, подумал, что это вполне возможно.

— Вы так и не сказали, что привело вас сюда, детектив Апана.

— Прошу вас. Зовите меня Апана, или Чанг. Я здесь для того, чтобы предложить помощь и информацию брату полицейскому.

— Что ж, почему бы вам тогда не называть меня Нат, Чанг. Почему вы хотите мне помочь? Кстати, на чьей вы стороне в деле Мэсси?

Он поднял брови.

— Зависит от того, какое из дел. В деле Томми Мэсси, его тещи и матросов все ясно. Человек, которого они похитили, был убит.

— Все далеко не так просто...

— Совсем не просто. Над этим островом нависли тяжелые тучи, Нат. Лишимся ли мы самоуправления? Лопнет ли наша государственность, как мыльный пузырь? Все это зависит от исхода процесса... и тем не менее все это не имеет никакого отношения ни к закону, ни к правосудию.

— А в другом деле на чьей вы стороне? В деле об изнасиловании Ала-Моана?

— Я сконфужен.

— Почему?

— Потому что управление, в котором я прослужил тридцать семь лет, опозорило себя, совершив много ошибок. Например... инспектор Макинтош арестовал пятерых парней, потому что в ту же ночь они совершили еще одно «нападение»... это нападение было незначительным автомобильным столкновением и стычкой. Не изнасилованием. Но Макинтош арестовал их на этом основании, а затем построил дело. Этот же инспектор доставляет автомобиль подозреваемых на место преступления, чтобы сравнить следы колес, и стирает имевшиеся там следы.

— Да, я читал об этом в отчете о суде. Совершенно невероятный поступок.

— Невероятное получается и с Талией Мэсси, когда ее память вдруг невероятно проясняется. В ночь нападения, она сказала полиции, что ушла из «Ала-Ваи Инн» между половиной первого и часом ночи. Позднее, когда инспектор Макинтош не смог увязать это с твердым алиби подозреваемых, миссис Мэсси изменила время на половину двенадцатого. В ночь нападения она сказала полиции, что не может опознать преступников, потому что было слишком темно. Сказала также, что не видела номера машины. Впоследствии ее память чудесным образом восстановилась по всем вопросам.

— Вы считаете, что Кахахаваи и остальные невиновны?

Он пожал плечами.

— В отличие от инспектора Макинтоша, Чанг Апана предпочитает делать умозаключения после завершения расследования. «Разум, как парашют, работает только когда раскрыт». — Он достал из кармана пиджака визитную карточку и подал мне. — Если вам понадобится моя помощь, позвоните в управление или ко мне домой на Панчбаул-хилл.

— Почему в этом деле вы хотите помочь защите?

— Возможно, я лишь хочу помочь брату полицейскому из большого города Чикаго. Возможно, слава Кларенса Дэрроу достигла и этих берегов. Кларенса Дэрроу, который защищает людей, невзирая на цвет их кожи.

— Насколько я понял, вы напрямую не участвовали в этом деле.

Длинная линия рта изогнулась в ослепительной улыбке.

— Нет. Чанг Апана скоро уходит на пенсию. Он почетный старик управления. Сидит за своим столом и рассказывает свои истории... но он еще и слышит истории. Истории о пьяном морском офицере, которого в ночь изнасилования подобрали около дома Мэсси с расстегнутой ширинкой. Истории о том, что миссис Мэсси велела офицеру не волноваться, мол, все будет хорошо. Истории о том, что полиции пришлось открыть огонь по автомобилю миссис Фортескью, прежде чем он остановился. Истории о гордости лейтенанта Мэсси за содеянное, когда тело Кахахаваи нашли на заднем сидении автомобиля...

Он поднялся.

— Если вы захотите поговорить с полицейскими, которые были свидетелями этих событий, Чанг Апана поможет это устроить. Если вы захотите узнать правду, Чанг Апана откроет вам двери.

Я встал.

— Ловлю вас на слове, Чанг.

Он снова поклонился и нахлобучил свою панамскую шляпу, ее загнутые кверху поля казались нелепо широкими, походя на слишком большую супницу. Длинную прямую линию, которая была его ртом, тронула улыбка.

— Добро пожаловать в рай, — сказал Чанг и ушел так же тихо, как, должно быть, пришел.

На следующее утро я сидел на Веранде прибоя отеля «Ройял Гавайен» за плетеным столиком и потягивал ананасовый сок, поджидая приглашенных к завтраку гостей и наслаждаясь более прохладным, чем накануне ветерком. Слева вдалеке дремала зелено-коричневым крокодилом «Алмазная Голова». Под множеством пальм и на узкой полосе белого песка совсем не было отдыхающих, серо-голубой блеск океана иногда нарушался ленивым накатом белых гребешков пены. Нахмурившееся небо все же казалось скорее бело-голубым, чем серым, низкие облака затянули линию горизонта, сделав мягкие переходы голубого столь незаметными, что трудно было сказать, где заканчивается вода и начинается небо.

И хотя этим утром прохлада и облачность почти свели на нет обычную пляжную жизнь. Веранда прибоя все равно не заполнилась посетителями. Немногочисленные состоятельные обитатели роскошного отеля и некий чикагский представитель одного из низших слоев общества занимали не больше трети стульев-качелей с навесами, которые были расставлены вдоль задней стены. Похоже только я один на всей веранде был не в белом. В своем коричневом костюме я чувствовал себя бедным родственником, который надеется просочиться в завещание богатенького дядюшки-инвалида, навещая его в очень шикарном санатории.

— Простите, пожалуйста, — сказала официантка.

Милая девушка-японка в ярком кимоно с цветочным узором несла кувшин ананасового сока и хотела узнать, хочу ли я еще.

— Нет, спасибо, — сказал я. На самом деле мне не нравился этот горьковатый напиток, первый стакан я взял лишь из приличия, не желая нарушать местные порядки. Она уже почти отошла, когда я остановил ее. — Скажите, вы можете принести кофе?

• Предыдущая
• 26/74
• Следующая