Двойник - Коллинз Макс Аллан - Страница 38

• Предыдущая
• 38/79
• Следующая

– Это когда же мы стали друзьями, Дэвис? Может, когда вы все переврали о моем участии в деле Лингла? Отвали, Дэвис.

Он улыбнулся.

– Если репортера не любят, значит он делает хорошее дело. Вы меня не обижаете своими высказываниями, Геллер.

– Да я и не пытаюсь! – резко ответил я.

– Кончай грубить, Геллер, – он перестал улыбаться. Я отпил молоко и сказал:

– Каждая помойная газетенка в этом городе, включая вашу, еще утром поместила десятки интервью свидетелей о стрельбе у «Байографа». Это уже старые новости. Зачем вам еще одно интервью?

Дэвис на все знал ответ.

– Смерть Диллинджера будет занимать первые колонки газет еще несколько дней, а может, и недель. Кроме того, те люди, которые давали нам интервью, появились там уже после того, как началась стрельба. Вы же были у кинотеатра все время, и у вас сложилась полная картина происходившего. Значит, ваш рассказ станет самым интересным.

– Что я буду иметь от этого интервью?

Он скривил губы.

– Может парочку десятидолларовых бумажек?!

– Не пойдет, Дэвис.

– А что вам нужно?

– Вы присутствовали при расследовании?

– Да, – ответил Дэвис, пожав плечами.

– Что-нибудь узнали интересное?

– Интересное то, о чем там не говорилось, Геллер. Простите, одну минуту.

Он встал и подошел к прилавку. Затем вернулся с чашкой кофе и начал все рассказывать.

Коронер[51]Волш присутствовал сегодня при осмотре трупа в морге на Полк-стрит. Он первым вошел в маленькую комнату в подвале, воняющую формалином. Там лежал абсолютно голый, если не считать бирочек на ногах, труп на поддоне с подстеленной простыней. Волш был крупным мужчиной с красным лицом, который исходил потом и важно позировал вместе с трупом для прессы. Все происходило именно в том помещении, где прошлой ночью уже побывали тысячи падких на болезненные ощущения людей после того, как им все-таки разрешили пройти и посмотреть на своего мертвого «героя».

Затем Волш перешел в помещение, где производилось дознание. Сильно грело полуденное солнце. Свидетели и официальные лица томились от жары во время этого поверхностного расследования.

– Самое странное то, – заметил Дэвис, – что Мелвина Пурвина там не было. Вместо него был его помощник Коули. Однако всем известно, что именно Пурвин проводил эту операцию. К тому же некоторые свидетели заявили, что он сделал выстрел.

Я не стал его поправлять, но слушал весьма заинтересованно.

– Коули ответил не на все заданные ему вопросы. Когда Волш поинтересовался, кто же совершил «убийство», Коули просто сказал, что это сделал «правительственный агент, имевший на это право». Никаких имен. И он не назвал имя их информатора.

– Правильно сделал, – заметил я.

– Вам известно его имя, Геллер? Вы знаете, кто такая «леди в красном»? Или другая дама, которая была с Диллинджером? Кстати, что вы сами там делали?

Я сделал глоток молока, оно уже стало теплым.

– Они представили отпечатки пальцев в качестве свидетельства? – теперь уже спросил я.

Дэвис отрицательно покачал головой и продолжал рассказ:

– Еще один правительственный агент заявил, что отпечатки пальцев совпадают. Вот и все. Но они не сравнивали разные отпечатки. Этот парень только и сказал, что они совпадают... Я слышал, что, когда еще этот парень был жив, он поработал с кислотой.

Дэвис имел в виду, что многие преступники часто протравливают свои пальцы кислотой, чтобы изменить рисунок их отпечатков. Как правило, толку от этого не было никакого.

Он продолжал:

– И патологоанатом Кернс прочитал свое заключение. Четыре раны, одна из которых вызвала смерть.

Дэвис достал блокнот из заднего кармана брюк, перелистал страницы и прочитал: «...Белый мужчина, нормального телосложения. Возраст тридцать два года, рост пять футов и семь дюймов, вес – сто шестьдесят фунтов, глаза карие...»

Он отложил блокнот и пожал плечами.

– Самое обычное описание.

– Точно.

Дэвис рассеянно помешал кофе.

– Мне кажется странным еще кое-что. У убитого нашли только семь долларов и восемьдесят центов. Говорят, что Диллинджер всегда носил специальный пояс, в котором были спрятаны тысячи долларов. Как вы считаете, мог ли кто-то украсть эти деньги?

– А может, пояс с деньгами просто легенда? – спросил я.

– Не исключено. Но почему парень вроде Диллинджера, которому следует быть настороже и при случае моментально «смыться», будет выходить из дома с такой крохотной суммой, которой может хватить только на билеты в кино и на поп-корн.

– Не знаю.

– Еще один вопрос. Какого черта он не надел пиджак?

– Дэвис, было очень жарко.

– Ха-ха-ха, Геллер. Сегодня тоже жарко. Но куда можно спрятать пистолет, если выйти без пиджака?

– Хороший вопрос.

– Вы видели у него пистолет? – допытывался Дэвис.

– Когда он лежал мертвый, в его руке был пистолет.

Дэвис принялся размышлять над этим.

– В выписке коронера не фигурировало то, что этот пистолет Диллинджер будто бы направил на Пурвина.

Я улыбнулся.

– С каких пор пистолет в руке мертвеца стал в Чикаго новостью номер один?

Дэвис наклонился и указал на меня пальцем, как Дядюшка Сэм на плакате.

– Послушайте, если вам действительно известно что-то важное, я бы помог заработать хорошие деньги. Может, вы знаете имя дамы в красном...

– Я расскажу кое-что за пятьдесят баксов, а вы упомянете в газете название моей фирмы и напечатаете мой адрес.

– Идет.

Я снова отпил молоко.

– Таким образом «Детское личико» Нельсон, Ван Метер и остальные узнают, где меня искать. Он ухмыльнулся.

– Вы считаете, что дружки Джонни постараются отплатить вам?

– Нет, мне кажется, что у них много других дел.

– Каких?

– Ограбить еще несколько банков перед тем, как податься на Юг. Им здесь начали поджаривать пятки. Агенты ФБР, может, и дураки, но им легко переезжать из штата в штат и иметь при себе оружие. И вообще после последнего кровавого акта шоу «Дикий Запад» прекратит свое существование.

– Я могу вас процитировать?

– Только попробуй сделать это, и я тебя распну в витрине Маршалл-Филд. Подобные разговоры могут спровоцировать подонков вроде Нельсона нанести ответный удар.

– Я слышал, что он – та еще штучка!

– А я могу вас процитировать?

– Ладно, ладно. Геллер. Я жду вашего рассказа! Я рассказал ему, что, выполняя связанное с разводом задание некоего клиента, я наткнулся на человека, похожего на Диллинджера. Доложил об этом Сэму Коули и Мелвину Пурвину из федерального отдела расследования преступлений. Они сообщили мне, как продвигается расследование, включая и то, что двое полицейских из Восточного Чикаго, штат Индиана, подтвердили мое мнение сведениями из своих собственных источников. Именно поэтому, когда происходило задержание у «Байографа», меня пригласили в качестве наблюдателя.

Я также подробно описал ему, как была устроена засада и каким образом задержали преступника, хотя не сказал, что его швырнули на тротуар и застрелили в затылок. Я просто заметил, что, когда он был окружен полицейскими, раздались выстрелы. И никакого упоминания об Анне Сейдж, Полли Гамильтон или Джимми Лоуренсе.

Я продолжал отпивать молоко.

Фрэнк Нитти мог бы мной гордиться.

Хэл Дэвис дал мне пятьдесят баксов – две двадцатки, пару пятерок – и ушел.

Я положил деньги в карман и вышел из кафе. Сегодня жара была еще сильнее. Мне надо было бы добраться до пляжа и найти свободный зонтик, чтобы полежать на свежем воздухе, а потом поплескаться в озере.

Вместо этого я отправился в морг.

В жуткую жарищу в неприятном каменном здании морга царило оживление. Единственной разницей между моргом и кинотеатром было отсутствие яркой рекламы. Мелодрама, притягивающая к себе людей, произошла не на Манхэттене, а в Чикаго.

К дверям морга выстроилась очередь в два ряда. Сюда постоянно входили и спустя какое-то время отсюда выходили люди. От них не требовался официальный костюм, многие «скорбящие» несли с собой фотокамеры. Мужчины были в рубашках без пиджаков, а женщины – в летних платьях. Некоторые дамы были даже в пляжных костюмах, а мужчины в майках. В толпе я увидел много детей, в основном мальчиков, со своими «умными» мамашами. В жарком воздухе стоял гул – рассуждали не только по поводу мертвого человека, но и на многие другие темы. Почему-то в толпе витал дух праздника. Мужчина с большим оранжевым галстуком и в оранжевой кепке продавал охлажденный апельсиновый сок – десять центов стаканчик. Лед, охлаждавший сок, становился мягким довольно быстро, но стаканчики с соком раскупались еще быстрее. Какой-то парень расхаживал вдоль очереди в соломенной шляпе и без галстука, размахивая кусочками окровавленной материи, и орал: «Кровь Диллинджера! Никакой подделки! Имеется гарантия!»

• Предыдущая
• 38/79
• Следующая