Приговор Лаки - Коллинз Джеки - Страница 46
- Предыдущая
- 46/71
- Следующая
В глубине души ему очень не хотелось расставаться с Ирен. За прошедшие годы он слишком привык к ней и не мог без нее обойтись. Она стала частью его жизни. И Ирен не только содержала в порядке дом и его вещи – она многое сделала лично для него. Именно благодаря ей Прайс сумел справиться с наркотиками и продолжал воздерживаться от них до сего дня. За это он был бесконечно признателен Ирен, и уволить ее было для него совсем непросто.
Но куда, черт возьми, она подевалась?
Прайс нажал на звонок второй раз, но ему снова никто не открыл, и он вполголоса выругался. Журналисты могли появиться возле особняка в любую минуту, а Прайсу вовсе не улыбалось оказаться в нелепом и неловком положении человека, который не может попасть в собственный дом.
Проклятье!
Он позвонил и третий раз и, не дожидаясь ответа, принялся заново обшаривать карманы. Ключ неожиданно сыскался во внутреннем кармане пиджака, и Прайс, торопясь, отпер дверь и шагнул в прихожую.
Первым, на что он обратил внимание, был странный запах. Пахло как будто мускусом или дорогим парфюмом, только он никак не мог понять – каким.
– Ирен! – гаркнул Прайс. – Где тебя черти носят?
Никто не откликнулся, и Прайс, швырнув в кресло пиджак, стал подниматься по лестнице на второй этаж. Мысли его снова вернулись к процессу. Его сына судили за убийство или за соучастие в убийстве, бывшая жена устраивала свои делишки за его счет, а карьере грозил полный крах. В довершение всего съемки фильма, в котором ему была обещана главная роль, были отложены надолго, если не навсегда, а у Прайса почти не было времени, чтобы собрать материал и сделать новую шоу-программу, которую он задумал.
Черт побери, так недолго и вовсе выпасть из обоймы!
Прайс сокрушенно покрутил головой. Что происходит с современными детьми? Похоже, у них нет ни стыда, ни совести, не говоря уже о каких-то элементарных понятиях о порядочности. Он заботился о Тедди, покупал ему все, о чем бы тот ни попросил, и воспитывал его твердой рукой, объясняя, как ему следует себя вести. И что он получил взамен? Даже если Тедди, вопреки показаниям Милы – этой бесстыдной дряни, не нажимал на курок револьвера, все равно, он там был, он видел, как Мила застрелила Мэри Лу, и не попытался ее остановить.
Что за тупое дерьмо его сын?!
Остановившись на верхней площадке, Прайс снова потряс головой. Нет, так не пойдет. Ему просто необходимо было успокоиться, а для этого он знал только одно средство. Небольшой «косячок». Только один.
Ведь это же пустяк, не правда ли? Сигарета с «травкой» и женщина могли решить все его проблемы. По крайней мере, те, что были связаны с ним самим.
Пожалуй, так он и сделает, решил Прайс. Одна сигарета, одна женщина и хороший кусок жареной свинины с бобами или картошкой. К чертям диету, в конце концов, в данных обстоятельствах он может позволить себе немного чистого холестерина и ночь бездумного, страстного секса.
Вот только кого из подружек выбрать?
Первой ему на ум пришла Крисси. Прайс не видел ее и даже не разговаривал с ней с тех пор, как он бросил ее одну на вечеринке у Венеры, однако он не сомневался, что Крисси явится к нему по первому зову.
В конце концов, он еще не перестал быть суперзвездой, а для Крисси это было едва ли не важнее всего.
Что до него, то он с удовольствием зарылся бы лицом в ее большие силиконовые сиськи и забыл обо всем.
Подумав об этом, Прайс сдвинулся с места и направился к своей спальне. Он хотел позвонить Крисси немедленно, но, увидев неубранную постель, сразу забыл о своем намерении. Потом он услышал доносящийся из ванной комнаты шум воды и повернулся в ту сторону. Можно было подумать, что там кто-то моется, и Прайс снова крикнул:
– Ирен! Это ты?
Никакого ответа.
Прайс потянул носом. Запах, который он почувствовал еще внизу, был здесь еще сильнее. Незнакомая, странная смесь ароматов буквально била в нос.
«О господи! – подумал Прайс. – Что, если кто-то из поклонников вломился в дом и теперь заперся в моем душе?» В этом не было ничего невероятного.
Насколько он знал, со звездами порой случались вещи и похлеще.
Подкравшись к двери ванной комнаты, Прайс осторожно повернул ручку и заглянул внутрь. Душ был включен на полную мощность, но душевая кабинка была пуста; ее дверца из голубого узорчатого стекла стояла открытой, и вода из переполнившегося поддона лилась на мраморный пол, собираясь в одну большую лужу.
Запах парфюма здесь стоял такой, что просто сбивал с ног, и Прайс сразу понял почему. Все бутылочки с лосьонами, одеколонами и духами, какие у него были, валялись возле фарфоровой раковины, разбитые вдребезги или откупоренные, а их содержимое было разбрызгано по всему полу и стенам. В центре ванной комнаты стоял стул, к сиденью которого – словно тюк к спине лошади – была крепко привязана Консуэлла. Рот ее был заклеен пластырем, руки и ноги прикреплены полосками пластыря к ножкам стула. Никакой одежды на ней не было.
В немом изумлении Прайс уставился на нее.
Горничная ответила ему взглядом страдающим и безумным.
– Господи Иисусе! – воскликнул наконец Прайс. – Что за черт?!
Через минуту он уже звонил в полицию и по телефону 911.
Лаки чувствовала себя совершенно сбитой с толку, хотя такое состояние было для нее непривычными Повлиял на нее так разговор с Алексом и Венерой Марией. Лаки никак не могла понять, почему они оба так горячо защищали Ленни и уговаривали ее первой сделать шаг к примирению или, по крайней мере, дать Ленни еще один шанс объясниться. Ну, Венера Мария еще куда ни шло, рассуждала Лаки, но Алекс?..
Она прекрасно знала, как он к ней относится, и, хотя Алекс продолжал встречаться с Пиа, Лаки не сомневалась, что стоит ей только поманить его пальцем, как он бросит свою Мисс Юриспруденцию и падет к ее ногам. Так почему же он так настойчиво советовал ей хорошенько подумать, прежде чем давать Ленни окончательную и бесповоротную отставку?
По пути домой она позвонила Джино прямо из машины.
– Как поживаешь, па? – спросила она. – Как здоровье?
– Я еще не настолько дряхл, чтобы ты каждый раз справлялась о моем здоровье, – раздраженно пробурчал Джино в ответ. – Ну, что тебе от меня надо?
– Я снова хотела подбросить тебе детей на ближайшие выходные, – сразу взяла быка за рога Лаки, зная, что с Джино бесполезно хитрить.
– Тебе не кажется, что они проводят больше времени со мной, чем с тобой? – едко осведомился Джино.
– Кажется, – вздохнула Лаки.
– А мне кажется, что тебе пора разрешить им повидаться с отцом, – ворчливо заметил он.
Лаки досадливо дернула плечом. Ну что они все на нее навалились?
– Что, Ленни звонил? – с подозрением спросила она.
– Ты должна разрешить ему встретиться с детьми, – повторил Джино. – Это несправедливо.
– Почему это? – раздраженно бросила Лаки.
– Потому что, если ты этого не сделаешь, он наймет целую армию юристов, которые тебя в порошок сотрут. У тебя нет никакого права запрещать отцу видеться со своими детьми. Давай сделаем так: ты привози своих малявок, а Ленни скажи, что он может навестить их у меня в Палм-Спрингс.
– Ты хочешь сказать, что позволишь ему ночевать в твоем доме? – спросила Лаки, еле сдерживая вдруг вспыхнувшее в ней бешенство. – Может быть, ты еще посоветуешь ему захватить с собой и эту итальянскую шлюху, племянницу Донателлы Боннатти?
– Перестань хамить, я знаю, что делаю, – отрезал Джино. – Ленни может приехать ко мне и остаться на ночь. Он также может взять с собой и того, другого, ребенка – я ни слова ему не скажу.
– Будь ты проклят, Джино! – Лаки швырнула трубку на рычаг и едва не протаранила идущую впереди машину. Что происходит? Она терялась в догадках.
Ну почему, почему все оправдывают Ленни и никто не хочет понять, что он предал ее?
Лаки была зла на весь свет, хотя и понимала, что, запрещая детям видеться с отцом, она действительно поступает несправедливо. В конце концов, отец есть отец, и она не имела права отнимать его у них, каким бы лживым негодяем не был Ленни с ее точки зрения.
- Предыдущая
- 46/71
- Следующая
