Лаки - Коллинз Джеки - Страница 69

• Предыдущая
• 69/147
• Следующая

Вокруг Витоса тоже увивались женщины.

Он с обаятельной улыбкой отвечал на их знаки внимания. Олимпия, оттесненная в сторону, заметно злилась.

Джесс оглядела зал, выискивая, с кем бы приятно провести время. Ей надоело вечно оставаться в одиночестве – хороший парень Джесс, мастер решать все проблемы. Возможно, ей следует попытаться наладить и свою личную жизнь.

Матт разрывался между обоими лагерями. Его сегодняшняя подружка возжелала Витоса, устроилась за его столом и отказывалась тронуться с места.

«Не беда», – решил Матт. Он глядел, как Джесс оживленно беседует с музыкантом из оркестра Витоса, и спрашивал себя, что у нее может найтись общего с ним. Когда их разговор затянулся на целых десять минут, он подошел к ним.

– Пора и о деле поговорить, – заявил он сухо, беря ее под руку.

– О каком еще деле? – едва успела спросить она, увлекаемая к бару.

– Ленни имел сегодня такой успех, что, я считаю, нам следует начать переговоры относительно следующего года.

– Прямо сейчас?

– А что ты имеешь против?

– То, что сейчас праздничный вечер.

– Тебе это не идет.

– Что?

– Таскаться по вечеринкам.

– Ты с ума сошел.

– Ты спишь с Ленни?

– Не твое дело.

Она гордо удалилась. Трудно гордо удалиться, когда в тебе только полтора метра роста, но у Джесс получилось.

Райдер Вилер представил Пейж Витосу. Тот отвесил поклон. Прищелкнул каблуками. Пропел: «Enchante».

Пейж нашла, что он – кусок дерьма.

Иден танцевала с тем из друзей Сантино, что повыше, обладателем маленьких недобрых глазенок и жирных волос. К его достоинствам относились также вонючие подмышки, дурной запах изо рта и потные ладони. Она надеялась, что Ленни не смотрит на нее.

Несмотря на то что его окружали женщины, она знала, что он следит за ней. Она может вернуть его, когда захочет. Стоит только поманить – и он прибежит.

От этой мысли у нее поднял ось настроение, несмотря на Потные Ладони, который все прижимался к ее бедру своим вяловатым знаком мужской доблести.

Ленни встал, освободил Ротика от ее камер и закружил по подиуму, невзирая на ее протесты, что она не одета для танцев.

– Ты самая симпатичная девушка здесь, – сказал он, оказавшись в пределах слышимости от Иден.

– Мне надо работать, – настаивала Ротик. – Отведи меня назад к моим камерам.

Он перехватил презрительную усмешку Иден. Его бесила ее привычка кривить уголок рта.

Их взгляды встретились, и они притворились, что не знают друг друга.

Олимпия объявила, что хочет познакомиться с комиком. Матт организовал встречу на нейтральной территории между двумя лагерями.

– Вы нас всех очень развеселили, – сказала Олимпия своим самым чарующим голосом. – Я думала посмотреть ваше телевизионное шоу. Говорят, оно безумно смешное.

Ленни поблагодарил ее улыбкой и уже собрался уходить, когда заметил, что за ними следит Иден. На сей раз она не кривила рот. На сей раз она ревновала.

Что нужно, чтобы пробудить ревность в Иден Антонио? Одна из богатейших женщин мира.

Он одарил Олимпию Станислопулос взглядом своих глаз цвета морской волны и многозначительной ухмылкой.

– Хотите потанцевать? – спросил он.

Она улыбнулась в ответ. Симпатичная улыбка. Симпатичные волосы. Симпатичный бюст. Как жаль, что в ней фунтов тридцать лишнего весу.

– Да, – ответила она.

И они закружились в танце под звуки «Уличной жизни».

Вечер шел своим чередом.

На десерт подали огромные вазы мороженого – десять сортов с разными добавками.

Красивый чернокожий певец превзошел самого себя, удачно имитируя Стива Уандера и Смоки Робинсона.

Витос Феличидаде купался в знаках внимания всех присутствовавших женщин. Он не заметил, что Олимпия уединилась в уголке с Ленни Голденом и что они вели более чем просто вежливую беседу.

Иден заметила. Она танцевала с мерзкими приятелями Сантино и замечала все.

Джесс возобновила дружбу с музыкантом из оркестра Витоса, с которым разговаривала раньше. Он играл на гитаре, изъяснялся на приличном английском и обладал выразительными глазами и руками.

Матт наблюдал издалека. Происходящее его не радовало. Ясно, что Джесс кокетничала с гитаристом, потому что Ленни ворковал с богатой дурой.

Сантино решил, что хочет, чтобы в его фильме играл Витос Феличидаде. Он любил фотографироваться со знаменитостями – у него собралась уже большая коллекция снимков. С танцевальной площадки была вызвана Иден, боровшаяся там с маленьким волосатым другом Сантино. Он оказался еще короче и волосатее, чем сам Сантино, и она обрадовалась избавлению.

Райдер Вилер подвел их к столу Витоса и представил. Витос сверкнул зубами, взял ее за руку, незаметно пожал ее, поднес к губам и поцеловал. Его глаза излучали огонь желания. «Enchante», – пропел он.

Она решила, что получила сигнал – сигнал, который явно означал: «Я хочу заняться любовью с тобой. Скоро. Очень скоро. Ты не пожалеешь».

Сантино посадил ее для фотографии между собой и Витосом. От прикосновения Витоса она вздрогнула.

Сантино решил, что ему не нравится такое расположение, и он сам встал в середине группы и заставил фотографа сделать еще один снимок.

Витос соглашался на все. Его менеджер рассказывал ему о Сантино Боннатти. Они уже несколько недель вели переговоры с Райдером Вилером о фильме, в котором тот хотел отвести Витосу заглавную роль. Похоже, все дело упиралось только в деньги, и Райдер объяснил, что Боннатти – главный инвестор и ему как таковому принадлежит решающее слово. Витос хотел сняться в кино. Он излучал очарование.

Ленни смотрел на Иден. Она запала на испанского певца. Язык ее тела говорил сам за себя. В то же самое время он ухитрялся слушать все, что говорила Олимпия Станислопулос. Она перепила шампанского и рассказывала ему историю своей жизни. Бедная маленькая богатая девочка. Слишком много и слишком рано. Нелегко быть одной из самых богатых девушек в мире. Люди просто пользовались тобой. Их привлекали твои деньги, или известность, или они хотели, чтобы их хотя бы видели в твоем обществе.

Он начал испытывать к ней жалость. Все ожидают увидеть привычный образ – богатая избалованная сучка. Но рядом с ним сидела грустная, незащищенная женщина, которая, если сбросит вес, станет весьма привлекательной.

Хотя и не в его вкусе, конечно.

Впечатляющий бюст.

Но не в его вкусе.

Конечно.

Иден не сводила с них глаз.

– Давайте сбежим отсюда, – предложила Олимпия грустным шепотом. – Мне надо побыть с кем-то, кому есть до меня дело.

Иден смотрела во все глаза.

Он заколебался:

– Мне казалось, вы пришли с Витосом.

Она передернула плечами.

– Витос не мужчина, марионетка. Потяни за одну ниточку – и он запоет. Потяни за другую – и он улыбнется в камеру.

Иден определенно следила за ними.

Что за сладкая месть – увести Олимпию Станислопулос, в то время как Иден торчит со своим дружком-уголовником.

Он встал.

– Пошли, – произнес он решительно. – Выпьем у меня в номере.

Лаки не стала долго задерживаться в Лос-Анджелесе. Она рассказала Джино о его внуке и о своем замужестве прежде, чем он мог прочитать о них в газетах, и тем самым выполнила свой долг. К счастью, Димитрий обладал достаточным влиянием, чтобы попридержать газетчиков до того момента, когда он сам будет готов сделать объявление.

На следующее утро она вызвала лимузин, купила билет на ранний рейс и отправилась в Нью-Йорк вместе с Роберто и Чичи.

Она не сердилась на Джино. Их вечер вдвоем шел великолепно, пока не вмешалась Сьюзан и не разрушила все очарование. Но надо смотреть на вещи трезво. Теперь все изменилось. Уже нет отца и дочери – вместе против всего мира. Есть отец со своей женой, приемными детьми и новым образом жизни. И есть дочь с мужем и сыном. У нее тоже появились другие приоритеты.

• Предыдущая
• 69/147
• Следующая