Лаки - Коллинз Джеки - Страница 40

• Предыдущая
• 40/147
• Следующая

– Приеду, – настаивала Олимпия.

– Да что тут творится! – Появился разгневанный Димитрий. – Почему ты в последний момент решила не ехать, Олимпия? Говорить об этом ребенку сейчас – просто безответственно с твоей стороны. – Он перевел твердый взгляд на Бриджит, и та немедленно замолчала. – Мы поедем сейчас, – объявил он. – Твоя мать последует за нами через несколько дней. А пока поживешь у меня.

Лицо Бриджит посветлело. Лишь бы не оставаться наедине с няней Мейбл!

– Спасибо, папа, – облегченно вздохнула Олимпия, поправляя свои светлые кудряшки.

Он нахмурился.

– Но не больше недели. У меня запланированы встречи в Лондоне и Риме, и я не собираюсь таскать с собой Бриджит.

– Ну разумеется, папа.

Они обменялись обязательными поцелуями, и наконец-то Димитрий, Бриджит и няня Мейбл уехали.

Олимпия успокоила нервы в ванной, заказала две бутылки шампанского и щедрую порцию икры и выписала на ночь Витоса.

Он приехал и рассказал о вечеринке, которую сегодня дает английская рок-группа «Лайэбаутс», современники «Битлз» и «Роллинг стоунз»'.

Олимпия решила, что надо поехать, – их солист всегда интересовал ее, хотя они никогда не встречались. Его звали Флэш, и выглядел он как будто только что сбежал из цыганского табора. Длинные, темные и курчавые волосы, кожа в оспинах, тонкие злые губы, гнилые зубы, опасные желтые глаза и костлявая фигура.

Витос улыбнулся своей ослепительной и глупой улыбкой.

– Надо ехать, – сообщил он после того, как Олимпия объявила ему именно это свое решение.

Они добрались на лимузине до огромного амбара, у входа в который их осмотрели два массивных телохранителя. Вот что больше всего понравилось Олимпии в Нью-Йорке – здесь в любой момент могло случиться нечто совершенно неожиданное.

Оказавшись внутри, она с улыбкой пробралась сквозь толпу беснующихся фанатов в комнатку для избранных. Витос охранял ее с тыла. Так она впервые встретилась с Флэшем.

Много лет он мелькал перед ней на экранах телевизоров и обложках журналов. Ему поклонялись, как поклонялись Энди Воролу и Мику Джаггеру. Еще про него было известно, что он завязал с героином, остался верен кокаину и, возможно, лучше всех в мире играл на электрогитаре. Встреча с довольно симпатичной толстушкой, наследницей греческого магната-судовладельца, не произвела на него никакого впечатления. Он вообще понятия не имел, кто она такая.

– Привет, детка, – сказал он. – Нюхаешь?

Олимпия влюбилась в него с первого взгляда.

Никто и никогда не смог бы обвинить ее в наличии хорошего вкуса.

Теперь, приняв твердое решение, Лаки не хотела проводить с Джино времени больше, чем необходимо. Она боялась, что он опять попробует переубедить ее, а она знала, что поступает правильно.

Он вернулся в Лас-Вегас один. Без Сьюзан. Идеальная вдова осталась в Лос-Анджелесе организовывать церемонию.

– Ты ведь приедешь на свадьбу? – спросил он.

Она не хотела присутствовать на его свадьбе. Почему она должна смотреть, как он совершает величайшую глупость?

– Ну... – начала она, подыскивая отговорку.

– Я хочу, чтобы ты там была, – сказал Джино. Его слова прозвучали не как просьба, а как приказ.

– Конечно, – нехотя ответила Лаки, не зная, почему она до сих пор его слушала.

Пока шла необходимая бумажная волокита, ее присутствие не требовалось, поэтому Лаки решила через неделю уехать. Сначала она планировала навестить Косту в Майами, а затем двинуть в Нью-Йорк, где она наметила организовать свою штаб-квартиру. Расставание с Лас-Вегасом, с гостиничным бизнесом пройдет болезненно, и не надо себя обманывать.

И еще – расставание с Джино.

Как-то они поужинали вдвоем. Оба чувствовали себя не в своей тарелке. Что изменилось? Она сообщила отцу, когда собралась уехать, и он кивнул с отвлеченным видом.

«Скажи, что между тобой и Сьюзан все закончено, и я с места не тронусь», – думала она.

Он ничего не сказал.

Матт услышал о трагедии из первой передачи вечерних новостей. Еще один утонувший – на сей раз одиннадцатимесячный ребенок выполз из двери дома во дворик и свалился в бассейн.

Ведущая выпуска, женщина с внешними данными претендентки на звание «Мисс Америка», сделала печальное лицо и сообщила, зрителям, что, хотя нет оснований предполагать убийство, родители ребенка, Джесс и Вэйланд Долби, задержаны полицией для проведения расследования.

На какой-то миг Матт онемел. «Джесс и ее ребенок. Что там случилось?»

Потом к нему вернулась способность действовать, и он схватил пиджак и выбежал из кабинета.

Сьюзан и Пейж встретились в Брентвуде, в доме, который Пейж оформляла. Владелец дома, кинозвезда испанского происхождения, снявшийся в знаменитом фильме мужа Пейж, отдыхал на Гавайях с другой кинозвездой испанского происхождения, тоже мужского пола.

Сьюзан подъехала первой и с нетерпением ждала у входа в своем желтом «роллс-ройсе». Всего через несколько минут появилась и Пейж в золотистом «порше». Она выбежала из машины и бросилась навстречу Сьюзан, которая к тому моменту уже стояла рядом со своей машиной, дав волю чувству привязанности к Пейж. Женщины обнялись. Они мало походили друг на друга – Сьюзан, одетая в элегантный, тщательно выглаженный шелковый костюм и с аккуратно уложенными светлыми волосами, и Пейж, взлохмаченная и в юбке с немыслимым разрезом.

– Извини за опоздание, – сказала Пейж. От нее исходил сильный запах духов, смешанный с запахом маленького ребенка. – Я только что получила новый спешный заказ. Какая-то пустышка-старлетка, протеже одного из инвесторов Райдера. Она хочет того же, чего и все, – белый цвет, как у Монро, зеркала и меховые покрывала, чтобы лучше трахаться.

Сьюзан улыбнулась. Если бы подобное замечание позволил себе Джино, она взглядом поставила бы его на место.

Они вошли в дом. Он был почти завершен и представлял собой мужественную фантазию из кожи и дерева.

– Что скажешь? – спросила Пейж, проводя Сьюзан по всем комнатам.

– Впечатляет, – ответила та, хотя, на ее вкус, Пейж несколько переборщила.

– Теду понравится, – сказала Пейж. – И его приятелю тоже.

Они дошли до спальни и остановились перед огромной кроватью темного дуба.

– Королевский размер, – объявила Пейж. – Под стать хозяину.

– А ты откуда знаешь? – быстро спросила Сьюзан. Она подозревала, что Пейж иногда спала со своими клиентами, хотя свои подозрения хранила про себя.

– Так все знают, – пожала плечами Пейж. – Точно так же, как все знают, что у Тини был самый большой член в Голливуде.

Сьюзан нахмурилась. Порой Пейж заходила слишком далеко. Лучше бы ей не упоминать Тини. Теперь, когда он умер, она предпочла бы поскорее забыть его и его ненавистный орган, который, кстати говоря, действительно был одним из самых впечатляющих пенисов, какие она когда-либо видела. Сьюзан со значением посмотрела на Пейж и приспустила с плеч шелковый пиджак.

– Ты скучала по мне? – спросила она. – Я по тебе – очень.

Пейж улыбнулась.

– Ну конечно, – проговорила она и перешагнула через юбку.

Сьюзан в спешке разделась и замерла в ожидании волшебного прикосновения Пейж. Секс с женщиной – это так естественно. Нет той скрытой грубости, которую привносят в этот акт мужчины. Сейчас Сьюзан не ощущала ни угрозы, ни насилия. Так приятно расслабиться, отпустить все пружины. Лежать и чувствовать абсолютную и полную свободу.

Когда наступил оргазм, он был настоящим. С мужчинами она всегда притворялась. Так казалось как-то легче.

Она лежала, обнаженная и счастливая, посреди большой дубовой кровати и рассказывала о Джино.

Ее подруга внимательно слушала.

– И я выхожу за него, – закончила Сьюзан со вздохом. – Боюсь, иного выхода нет.

Пейж кивнула. В глубине души она считала, что Сьюзан достается классный мужик. Ее беда в том, что она сама не понимает своего счастья. В конце концов, траханье есть траханье, а пол партнера не имеет особого значения.

• Предыдущая
• 40/147
• Следующая