Три вечных слова - Фристоун Шарон - Страница 19

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая

— Я полагаю, что любой человек имеет право на ошибку.

— Ты шутишь! — воскликнула Кэтрин возмущенно. — В моих глазах неверность непростительна, — добавила она. — Но это еще не все. Пытаясь на меня воздействовать, отец сказал, что Билл женится на мне, чтобы объединить два ранчо. Мне странно, что как деловой человек ты не выторговал подобных условий и для себя. Наверное, ты оправдываешь моего отца. В таких вопросах вы, мужчины, солидарны.

— Нет, Кэтрин, нет!

Ларри порывисто сел, и впервые за все время Кэтрин показалось, что она уловила в его зеленых глазах искры вины. Но промелькнувшие огоньки быстро померкли, оставив ее в неведении. Ларри обнял ее и, притянув к себе, поцеловал.

— Никогда не сравнивай меня со своим отцом, Кэтрин. И с другими мужчинами тоже. Я не смог бы нарочно сделать тебе больно.

В эту минуту Кэтрин поверила в искренность его слов, нашедшую подтверждение в его проникновенном взгляде и в нежной улыбке на чувственных губах.

Последующие дни Кэтрин жила как в раю. Больше всего она радовалась приходу ночи, когда они с Ларри предавались неистовой любви. Однако временами Кэтрин испытывала приливы грусти — она знала, что счастливая идиллия близится к концу.

— Тебе не придется заботиться о репутации, если ты как следует подумаешь насчет моего предложения о браке, — сказал Ларри утром ее предпоследнего дня на ранчо.

У Кэтрин перехватило дыхание. Неужели он говорит серьезно? С каждым днем она чувствовала, что ей все труднее и труднее держаться непринужденно и делать вид, что перспектива отношений с Ларри ей безразлична. Кэтрин осознавала, что существует реальная опасность влюбиться в этого неотразимого мужчину. На мгновение в ее душе вспыхнул луч надежды, но тут же погас, когда Ларри продолжил свою мысль:

— Всего на три недели, после чего срок действия дополнения к завещанию истечет. Но, если ты захочешь остаться здесь на год, скажи. — Его губы нежно коснулись ее лба. — Подумай хорошенько, Кэтрин. Завтра ты собиралась улететь домой, а я послезавтра отбываю во Францию. Но я могу все устроить, и нас сочетают браком до моего отъезда. Ты сможешь здесь остаться, а я по мере возможности буду тебя навещать. Через год ты станешь весьма прилично обеспеченной леди.

— И разведенной, — напомнила Кэтрин.

Ведь и этот брак, и она сама ровным счетом ничего для Ларри не значили. По сердцу острой бритвой полоснула боль. Их короткий роман закончился, и надежды на продолжение не было.

— Спасибо, но вынуждена отказаться.

Ларри ничем ей не обязан, и ей не стоит на его счет заблуждаться. Кэтрин встала, забыв, что неодета. Впервые в жизни ее не заботила собственная нагота. Важнее было не показать уязвленного самолюбия.

— У меня в Америке своя жизнь, дело, мама, друзья. — Она сделала попытку улыбнуться. — Ты, вероятно, и сам понимаешь, насколько бесперспективно то, что ты предлагаешь.

— Да, конечно. Но я чувствовал себя обязанным сделать тебе это предложение. Забудь.

Кэтрин усмотрела в этих словах подтверждение своей правоты.

— Я уже забыла, — объявила она и внутренне сжалась под долгим пронзительным взглядом Ларри.

— Хорошо. Я рад, что мы пришли к обоюдному согласию. — Одним махом Ларри преодолел разделявшее их расстояние и заключил Кэтрин в объятия. — Поскольку у нас мало времени, дорогая… — прошептал он вкрадчиво и поцеловал Кэтрин.

Она могла бы ему отказать, но Ларри был прав, времени у них и вправду совсем не оставалось. Кэтрин уже знала, что будет сожалеть о своей уступчивости, но это будет потом. Последнюю ночь она посвятит любви…

— Мне никогда не приходилось так часто раздеваться и одеваться в течение дня, — сказал Ларри с улыбкой, заправляя рубашку в джинсы. — Но ты того стоишь.

Кэтрин улыбнулась.

— Ты тоже того стоишь.

Возможно, ответ не отличался оригинальностью, но после подаренного Ларри наслаждения Кэтрин не имела сил на него сердиться. Нужно воспринимать его таким, какой он есть, твердила она себе, и радоваться каждой минуте, проведенной вместе.

Ларри издал низкий, грудной смешок, от которого у Кэтрин на мгновение остановилось сердце, и, приблизившись, обнял ее за талию. От его рук по ее телу немедленно разлилось приятное тепло.

— Что я слышу, Кэтрин? Комплимент? От тебя? Жаль, что у меня нет времени выразить свою благодарность. Мне нужно успеть сделать кое-какие дела. — Он поцеловал ее в кончик носа. — Увидимся позже, дорогая.

Кэтрин не успела опомниться, как Ларри исчез за дверью.

Позавтракав, Кэтрин отправилась на конюшню, не забыв прихватить порезанное на дольки яблоко и несколько кусочков сахару.

Завтра она отсюда уедет и, по всей видимости, больше никогда сюда не вернется. Австралии не суждено стать ее вторым домом, хотя она навсегда сохранит сладостно-горькие воспоминания о проведенном здесь времени.

Кэтрин открыла ворота, и на нее пахнуло запахом лошадей и свежего сена. Учуяв ее приближение, Джеки тихо заржала, и Кэтрин расплылась в улыбке.

— Здравствуй, моя хорошая. — Подойдя, Кэтрин потрепала лошадь по шелковистой гриве. — У меня есть для тебя угощение. — Кэтрин протянула ей лакомства.

Она пробыла на конюшне довольно долго, не замечая течения времени. Обняв лошадь на прощание за шею, Кэтрин смахнула с глаз слезы и прошептала:

— Прощай, Джеки.

И почти бегом она покинула конюшню. От грустных мыслей Кэтрин отвлек звук приближающегося автомобиля. Она подняла голову и сквозь пелену слез увидела подкативший к дому джип. Кэтрин спряталась за угол строения, чтобы прибывшие ее не увидели.

На водительском месте сидел мистер Торн, рядом с ним — Ларри.

— Вы уверены, что не останетесь с нами на ужин? — услышала Кэтрин низкий голос Ларри.

О Господи, только не это! Из всех гостей на прощальном ужине отец Билла был наименее желанным. Но то, что Кэтрин услышала дальше, окончательно испортило ей настроение.

— Это исключено. Я уже говорил тебе, Ларри, что не понимаю, как ты терпишь эту гнусную женщину целую неделю. Я не смог бы выдержать и дня! Мне видеть ее невыносимо после того, что она сделала с моим мальчиком. Не уверен, что сумел бы устоять перед соблазном свернуть ей шею.

— Успокойтесь, мистер Торн. Забудьте о ней. Смею вас заверить, что я обо всем позаботился. Кэтрин Дженнауэй завтра уезжает, и больше вы о ней никогда не услышите. Что касается ранчо, то давайте встретимся с вами и с вашим адвокатом завтра, чтобы подписать все необходимые бумаги по купле-продаже в соответствии с договоренностью.

— Шесть лет потребовалось, чтобы объединить два ранчо! Я должен поблагодарить тебя, Ларри, и поздравить с успехом. Учитывая глубину твоей утраты, я поражаюсь твоей выдержке и целеустремленности. Не представляю, как ты сумел добиться от этой женщины того, что нам нужно. Энтони — упокой, Господи, его душу — гордился бы тобой.

Кэтрин без сил прислонилась к стене. Она слышала, как завелся двигатель, как стих вдали шорох шин, как Ларри поднялся по ступеням в дом и за ним закрылась дверь. Она отказывалась верить тому, что узнала из разговора, свидетелем которому нечаянно стала. Кэтрин всей грудью вдыхала напоенный ароматами вечера воздух, в темнеющем небе зажигались первые звезды, но ей казалось, что ее собственный мир вдруг погрузился во тьму. Она с трудом боролась с желанием разрыдаться… ее трясло. Ей давно пора стать умнее, а она в очередной раз ошиблась.

В дополнении к отцовскому завещанию говорилось, что она должна выйти за Ларри замуж, чтобы получить свою долю наследства. Оказывается, для Ларри это была всего лишь игра, и на самом деле он о ее благе не пекся и жертвовать своей свободой ради нее не собирался.

Должно быть, он несказанно обрадовался, когда, сообщив ей по телефону о дополнении к завещанию, услышал в ответ, что оно ее не волнует, а по прошествии нескольких месяцев испугался, когда она вдруг изъявила желание приехать.

Наверное, в другой раз, не касайся это ее чувств, Кэтрин рассмеялась бы. Какой же Ларри хитрец! Вероятно, не без согласия своего отчима он давным-давно договорился с Торном о продаже ранчо Дженнауэя. Немудрено, что Ларри заставил ее подписать документ на исключительное право приобретения им ее части недвижимости независимо от того, выйдет ли она за него замуж или нет. Тогда это показалось Кэтрин всего лишь странным, но теперь все встало на свои места. В этом и заключалась его конечная цель, и, как делец, не ведающий жалости, он ничего не упустил из виду. Ларри настоял, чтобы она задержалась на неделю, и говорил, что готов жениться, если она вдруг захочет вступить в права наследства, зная, что в конце года владения все равно перейдут в его собственность. Он сумел все представить в благородном свете, в то время как хотел только одного — ее подписи на документе.

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая