Лорд в серой шинели - Конторович Александр Сергеевич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/54
• Следующая

«...с терроризмом!» – мысленно продолжил я фразу епископа.

– ...с отравителями и последствиями их деяний. Он также крупнейший на данный момент специалист по истории применения Шерна. Я надеюсь, что его познания с учетом имеющейся у нас на сегодняшний день информации позволят хоть немного развеять завесу тайны над этим прискорбным случаем.

Киваю в ответ. Чего-то в этом роде я и ожидал. Не может же быть так, чтобы самая информированная в этом мире структура не располагала сведениями обо всех случаях применения подобной гадости. Можно было, конечно, постучаться и к королю. И наверняка он не отказался бы поделиться имеющимися у него сведениями. Возможно, что это и принесло бы какую-то пользу. Только вот, хорошо представляя себе масштабы королевской бюрократии, я не строил никаких иллюзий в этом плане. Одно ожидание ответа из королевской канцелярии могло бы занять столько времени, что все причастные к делу давным-давно растворились бы в неизвестности. А церковь здесь умеет работать быстро, я уже на собственном опыте успел понять, насколько вдумчиво и эффективно они подходят к серьезным вопросам. Да и смутно мне верилось в то, что королевские чиновники проявят в подобном деле не то чтобы небывалый энтузиазм, а хотя бы элементарную расторопность. Как ни крути, а для короля я остаюсь потенциальной угрозой. Церковь же на сегодняшний день являлась моим неофициальным союзником. Никаких договоренностей мы друг с другом не заключали, верительными грамотами не обменивались, но взаимопонимание и без этого было достаточно хорошим.

– Итак, господа, на сегодняшний день мы имеем следующее. – Я поставил на стол флакон из толстого, чуть мутноватого прозрачного стекла. На дне флакона сиротливо перекатывался бронзовый шипастый шарик. – Отравление происходит после того, как жертва уколется об эти шипы. Скорость заражения в данном случае менее минуты. Отравленный человек практически сразу становится агрессивным и пытается напасть на окружающих. Яд передается через кровь или через глаза, рот, нос и тому подобные естественные отверстия. При попадании на кожу отравления не происходит. Во всяком случае, до тех пор, пока кожа цела. Возможно, яд и подействует спустя некоторое время, но, как вы понимаете, у меня не было ни желания, ни возможности это проверять. Смыть яд с кожи возможно, используя ткань, пропитанную очень крепким вином.

– Насколько крепким? – вопросительно поднял бровь отец Варшани.

– Примерно настолько, – ставлю на стол бутылку с самогоном. Варшани открывает пробку и ничтоже сумняшеся хлебает прямо из горла.

Эк! Силен мужик...

На секунду в комнате наступила тишина. Все с интересом наблюдали за экспериментатором. Один только Кот прятал ехидную ухмылку в усы.

Глаза у священника медленно вылезли на лоб, который тут же покраснел. Однако никакой другой реакции не последовало. Прошло еще несколько секунд, и он наконец выдохнул. Достаю из кармана кусок хлеба и протягиваю ему.

– Понюхайте, святой отец. А потом – съешьте его.

Варшани следует моим указаниям, и его лицо понемногу приобретает нормальный цвет.

– Однако же, милорд... О таких вещах надо предупреждать.

– Ну, я же не предполагал, что вы сразу приступите к испытаниям! – развожу руками.

– Да, таким вином действительно можно убить любую отраву.

– Не только отраву. Этой жидкостью можно протирать раны, дабы они не воспалились.

– И где же брать такое вино?

– Это к Мирне. У нее есть аппарат, который позволяет получать такую жидкость. Для этого используется хлеб, хотя можно в исключительных случаях брать свеклу, мед и другие продукты. Просто из хлеба получается наиболее чистый напиток. Хочу сразу вас предостеречь от попыток пробовать его таким образом, как вы это сделали сейчас. Здоровья точно не прибавится, а обжечь себе рот вы можете очень даже запросто.

Епископ удовлетворенно кивает.

– Как убрать яд с тела, мы теперь знаем. Знаем также и то, что при простом соприкосновении с отравленным другой человек не пострадает. Естественно, если он не будет при этом укушен или оцарапан. Понятно, как яд попадает в тело человека. Это, несомненно, будет нам всем полезно. Но, как я понял, у вас, милорд, есть еще что-то?

– Да, ваше преосвященство. У нас есть отравитель. Вернее, его тело. Это слуга, который шесть лет прослужил в доме у покойного графа.

Присутствующие слегка оживились.

– В его комнате удалось найти два тайника. Один из них был обыкновенной ловушкой, рассчитанной на не слишком опытного человека. Зато во втором мы нашли вот это, – ставлю на стол серебряное яйцо. – Этот предмет лежал в тайнике очень давно. Слуга, когда ложился спать, по привычке трогал рукой тайник. И в итоге отполировал дерево так, как это не смог бы сделать никакой мастер. Проделать это рукою за месяц или даже за год совершенно невозможно. Я не думаю, что он стал отравителем вчера или позавчера. Скорее всего, яд давно ждал своего часа. Был ли его целью бывший граф или я – сейчас это трудно выяснить.

– То есть слуга хранил у себя в комнате дозу яда, способного отправить в мир иной целый город? – задумчиво проговорил епископ. – Я уж не говорю о том, что обыкновенному слуге это просто не по карману. Но насколько же извратился его ум, чтобы несколько лет носить за пазухой смерть для окружающих!

– Добавьте к этому, ваше преосвященство, и его незаурядную силу воли. Подбросив ко мне в постель яд, он не покинул здание, хотя свободно мог это сделать. Он лично убедился в том, что его удар достиг цели.

– Но он же не отравил вас, – поднимает голову отец Варшани.

– Он не мог знать, каким именно образом происходит заражение всех остальных. С его точки зрения, произошедшего на его глазах было вполне достаточно для того, чтобы посчитать задание выполненным. Подложив ко мне Шерн, он сам принял яд. Вероятнее всего, он не собирался покидать дом, но при этом не хотел умереть настолько мучительной смертью.

– В таком случае, – Варшани побарабанил по столу пальцами, – его поведение имело какую-то цель. Если он не покинул дом и остался, чтобы проконтролировать успех своей миссии, то это делалось не из праздного любопытства. Он должен был кому-то сообщить результаты того, что увидел.

– Или повторить удар.

– Каким образом?

– А вот каким! – Осторожно развинчиваю яйцо на две половинки. В углублении лежит перстень. Он тоже бронзовый. Достаю из ножен рунный клинок и подношу его к перстню. Едва коснувшись его, кончик клинка чернеет, и мы все слышим низкое гудение.

Чуть побледнев, епископ откидывается на спинку стула.

– Впечатляет... – облизывает он кончиком языка пересохшие губы.

Отец Варшани уважительно кивает.

– Да... признаться, я первый раз вижу такой интересный способ распознавания ядов... да и Рунный клинок в действии мне вот так близко видеть раньше не доводилось. На лезвии не остается яда?

– М-м-м... не проверял. А как?

– Действительно...

– Я протираю его после тканью, смоченной в... в вине. Хотя, если подумать, то клинок, скорее всего, просто не терпит около себя ничего, что способно причинить смерть иначе, чем он это делает сам. И не принимает на себя ничего постороннего. Во всяком случае, пролитая им кровь исчезает почти мгновенно. Он словно выпивает ее... или уничтожает.

– Даже так? Вы его прямо живым считаете...

– А вы?

– Не знаю. В нашем распоряжении не осталось ни одного такого клинка.

– То есть? Насколько я в курсе дела, здесь уже было достаточно... Серых. Неужто их оружие куда-то исчезает с их... уходом?

– Все оставшиеся нам после таких случаев клинки – это обычные клинки. Не хуже и не лучше других. Остается только узор, все прочие качества пропадают со смертью владельца.

– Вот как? Не знал... А что еще известно о них?

– Клинок неразрывно связан со своим хозяином. Известны попытки его украсть. Некоторые даже были удачными.

– И как?

– Он всегда возвращается к законному владельцу. Самыми разными способами. Но при этом вор и тот, кто последний им владел, погибают.

• Предыдущая
• 13/54
• Следующая