И. о. поместного чародея - Заболотская Мария - Страница 60

• Предыдущая
• 60/108
• Следующая

— Он это, госпожа Каррен! — с восторгом ученого, совершившего величайшее открытие в своей жизни, вскричал Констан.

Я подошла к нему и вынуждена была констатировать, что и впрямь свежая земля вокруг могилы была притоптана чуть больше, нежели у остальных. Да и само захоронение выглядело чертовски свежим. Как будто тот, кто лежал метром глубже, попал туда аккурат этой ночью, а уж никак не год назад.

— О, так вы все-таки ее нашли? — Виро сонно смотрел на нас, не делая никаких попыток подняться.

Гонорий, судя по всему, растерявший остатки своих лошадиных мозгов, пытался спрятаться за хозяина, припав к земле.

— Ну так мы же не лаптем щи хлебаем, — печально сказала я, глядя в сторону леса. «И впрямь придется откапывать, вот беда…»

От размышлений меня отвлек стук лопаты о землю. Констан принялся энергично рыть холмик. Если бы его счастливую физиономию сейчас увидел незнакомый человек, то явно бы решил, что бедняга откапывает клад, не иначе.

— А я, честно говоря, думал, что вы прикидываетесь, — с уважительным удивлением произнес Виро, который, к сожалению, передумал дремать и не мешать нам. — Известно ведь, что поместные маги борются разве что…

— …с крысолаками, — мечтательно и тоскливо закончила я за него.

в которой описываются подробности спасения крестьян от чудовища, а также печальный и закономерный исход этого предприятия.

Следующий час мы провели довольно спокойно. Констан копал, проявляя чудеса упорства и изобретательности, ведь лопата, которую он раздобыл, разве что гармошкой не складывалась. Виро с небрежным и элегантным видом, точно позируя для картины «Молодой дворянин отдыхает у древа в жаркий полдень», возлежал на траве, лишь изредка нарушая свой покой, помахивая рукой, — из лесу натянуло комаров и мошкары. Гонорий от пережитого впал в ступор и, не двигаясь, стоял чуть поодаль за Виро, используя своего хозяина как естественное препятствие на пути возможных врагов, к которым в первую очередь, разумеется, причислял меня.

Я же, бродя туда-сюда по тропинке, сбивала березовым колом верхушки цветущего люпина и размышляла, не стоит ли решиться на побег прямо сейчас, со всех ног помчавшись в глубь леса. Но весь мой жизненный опыт в голос вопил, что понятия «затеряться в чащобе» и «утопиться в болоте» в данном случае равнозначны.

Ум человека прехитро устроен: он не желает принимать решения, если его к этому не принуждают самым прямым и действенным образом. Если бы сейчас перед моими глазами болталась петля виселицы, я бы с большим воодушевлением бежала бы меж деревьев, не обращая внимания на колотье в боку и незнание окружающей местности. Но покуда петля была всего лишь вероятным итогом моих логических построений, проклятый рассудок робел перед лесными зарослями, пенял на излишек гнуса и недостаток съестного в сумке.

— Госпожа Каррен, гляньте-ка!

«Откопал, стервец. А я-то надеялась, что его какой-нибудь радикулит раньше проймет!»

Все выглядело именно так безрадостно, как я и предполагала. Яма, гора сырой земли, поганенький гроб в яме.

— Надо ж его теперича как-то вытащить, — озабоченно, но без тени сомнения высказался Констан.

Тут я посмотрела на Виро без особой надежды, Виро с удивлением посмотрел на Гонория, словно недоумевая, какое отношение вышесказанное может иметь к ним двоим, а Констан, с обожанием взирая на меня, подытожил весь этот молчаливый диалог:

— Ведь есть же такие заклинания, левитационными именуемые…

Левитацию я проходила. Более того, я даже имела определенный успех в этой сфере магии, жонглируя чернильницами без рук на потеху остальным адептам и воруя тазики в бане Академии во время коллективного мытья. Полет мне, правда, так и не удался, сколь я ни билась, ну да столь сильное волшебство и не входило в обязательную программу обучения.

Итак, я левитировала кошек, тазики, чернильницы, головки сыра из погребов Академии, исподнее адептов младших курсов, но никогда не пробовала поднять в воздух целый гроб. Да еще и не пустой, к вящему моему сожалению. Следует заметить, что только у великих магов любое заклинание срабатывает, стоит его только произнести, причем срабатывает как полагается. При хороших способностях умение концентрироваться оттачивается до совершенства. С моим же скромным даром мне следовало хотя бы сытно перекусить, чтобы не отвлекаться на желудочные спазмы.

Но деваться было некуда.

— Хорошо, попробую, — сказала я тоном, которым обычно говорят: «Не стоит даже пытаться».

Минут десять я пыталась сконцентрироваться. Но сделать это, когда на тебя неотрывно смотрят три пары глаз — с обожанием, ехидством и лютой ненавистью, — было совершенно невозможно. Мысленно я пожелала себе удачи, пробормотала стандартное вступительное заклинание и принялась за дело. Следовало направить энергию строго по прямым к левитируемому предмету, высчитать наилучшие точки присоединения к нему (как минимум их должно быть две, согласно законам магеометрии, чтоб не допустить беспорядочного вращения левитируемого предмета) и воздействовать на них равномерно, дабы подъем происходил плавно. Чем больше точек присоединения, тем сложнее делить между ними потоки силы. Я никогда не пробовала работать более чем с тремя точками, да и то воздействуя на предметы со значительно меньшими габаритами.

Для предмета, имеющего форму параллелепипеда, согласно базовым правилам, нужны были четыре точки, чтобы грамотно распределить нагрузку.

«Безнадежно. Две — максимум», — поняла я, когда попробовала с четырьмя без всякого видимого эффекта. Сила распылялась, даже не дойдя до точек. У меня не хватало мастерства работать с четырьмя прямолинейными, строго направленными потоками.

Поэтому дальнейшее выглядело так, будто гроб вытаскивали двое вусмерть пьяных могильщиков. Он приподнимался то с одной стороны, треща и стучась о стенки ямы, то с другой, словно пытаясь взмыть к небу, подобно шутихе. Шатаясь, переворачиваясь и зарываясь в землю, он подымался и снова падал обратно.

— Вы же, кажется, намеревались убить его колом? — язвительно поинтересовался Виро, когда пристанище волкодлака рухнуло с грохотом в очередной раз на дно ямы, едва не развалившись окончательно на множество трухлявых щепок.

— Все способы хороши в борьбе со злом, — пропыхтела я, снова пытаясь собраться с силами.

В конце концов гроб криво обрушился на гору земли рядом с ямой, щедро осыпав ею и меня, и замершего в восхищении Констана.

— Вот это да-а-а… — протянул он восторженно. И тут же задал типичный для себя вопрос: — А человека вы так подымете?

— Легко, — булькнула я, осев на траву. Перед глазами вихрем кружились черные точки.

— Но проверять это стоит только на потенциальных самоубийцах, которым недостает решительности самим оборвать нить своей жизни, — заметил Виро, поучительно подняв палец. — Сроду не видел столь смертоносного заклинания, как эта ваша левитация.

Вне всякого сомнения, это был наш волкодлак. Весьма страхолюдный долговязый мужчина смирно лежал в гробу, без всяких признаков тления, и держал в руках, сложенных на груди, мой штопор.

— Правду бабка говорила — хозяйственный, все в дом, — буркнула я.

Мои спутники дружно молчали, косясь в мою сторону, словно мне правильные решения на ухо без запинки нашептывали мудрые боги. Из этого заблуждения следовало извлечь максимум пользы.

— Осталось только ткнуть его колом в сердце, — объявила я. — Я, честно говоря, проявлю маленькую женскую слабость и предоставлю эту честь мужчинам.

— Э-э-э, простите, — начал неуверенно Виро, отступив на всякий случай поближе к яблоне, давшей ему пристанище. — Но какое отношение имеет женская слабость к… Ах, действительно. Если мыслить широко… Да, разумеется. Можно допустить.

И он осмотрел меня с видом врача, который внезапно обнаружил, что хворь больного еще загадочнее, нежели он думал.

• Предыдущая
• 60/108
• Следующая