Сказки на всякий случай - Клюев Евгений Васильевич - Страница 21

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая

— А в чём дело? — ещё больше озадачился и так уже довольно сильно озадаченный Бублик.

— Дело в том, — терпеливо ответила Маслёнка, — что это дырка, ничем не заполненная… Сама по себе дырка не беда: мало ли у кого в животе дырка! У меня, например, тоже дырка… но она заполнена маслом. Которое едят! В Вас же, собственно, и есть?то нечего: Вы почти из одной дырки состоите! А дырок не едят.

— Ну, положим, — не согласился Бублик, которому показалось, что это уж слишком, — во мне ещё и тесто есть… с маком!

— Только так мало, что об этом и говорить не стоит, — безжалостно заявила Маслёнка. — Откусишь от Вас кусочек — и сразу в бездну проваливаешься… Кому такое понравится? То ли дело какая?нибудь булочка потолще — там уж откусишь так откусишь! Да и масло есть куда намазать. К Вам же и не поймёшь, как подступиться: куда ни глянь — одна сплошная дырка. Вы даже хуже, чем сыр, который… м?да, хуже которого уже, казалось бы, ничего не бывает! В сыре тоже дырки, да хоть не такие, по крайней мере, большие, как в Вас. И не такие глубокие… не насквозь всё?таки!

— Что верно, то верно, — согласился на этот раз Бублик. — Во мне до неприличия большая дырка… и совершенно насквозь! В меня хоть смотри как в подзорную трубу… — Он помолчал и спросил у Маслёнки: — Вы, значит, думаете, что меня есть не станут?

— Конечно, не станут, — рассмеялась Маслёнка. — Хотя… чего только не едят, доложу я Вам! Я даже слышала, что в Китае, например, едят крыс — жарят и едят… Конечно, с отвращением едят. Так и Вас будут, если вообще будут… с от?вра?ще?ни?ем. Потому как Вас есть — всё равно что пустой воздух ртом хватать.

После этих слов Бублик совсем огорчился. И от огорчения решился вот на что: напыжился и — откатился за чайник на столе. За чайником было тепло, но одиноко… а край стола находился совсем близко.

«Вот брошусь сейчас со стола в пропасть, — начал было подумывать Бублик, — и дело с концом. И даже не попрощаюсь ни с кем. Да и не с кем мне прощаться: кому я такой нужен? Меня есть — всё равно что пустой воздух ртом хватать!»

Между тем за столом стало шумно — и Бублик решил пока не бросаться со стола в пропасть, а подглядеть, что там происходит. А там происходило волнение.

Все искали Бублик.

— Ну, как же… — говорил кто?то, — должен ведь здесь где?нибудь Бублик?то быть! Я сам его в булочной покупал и сам на стол клал — куда ж он мог запропаститься?

Из сада срочно вызвали Собаку и устроили ей допрос, не съела ли она ненароком единственный Бублик. Собака клялась и божилась, что Бублика и в глаза не видела, а потом разобиделась в пух и прах и ушла в сад, где даже легла на землю спиной к дому… вот как!

Бублику ничего не оставалось, как незаметно выкатиться из?за чайника… тут?то его и нашли. Обрадовались— и стали с удовольствием поедать.

Поедаемый Бублик был счастлив, как будто у него был день рождения. А когда от вкусного теста оставалось совсем немножко, он даже успел услышать такой чрезвычайно приятный разговор:

— Люблю я эти бублики!

— Да за что же, когда там внутри воздух один — такой же, как и вокруг?

— И совсем не такой, как вокруг, а другой! Это воздух тёплый и ароматный, пахнущий полем, печью, дымком и маком… Самый вкусный на свете воздух! Такого воздуха нигде больше не найдёшь, кроме как внутри румяного бублика.

— Ты ещё скажи, что самое вкусное в бублике — это дырка от бублика…

— А вот так и скажу. Именно так и скажу!

Вообще?то, каждый знает, как заранее угадать, что за секрет спрятан в шоколадном яйце. Конечно, не точно угадать, но хоть приблизительно… Для этого шоколадное яйцо трясут около уха и слушают: раздаётся оттуда стук или нет. Если раздаётся — значит, там какие?то детали, из которых потом надо будет самому что?нибудь собирать… например, машинку или самолет, или — еще лучше! — зверя доисторического. Они все обычно в яйце разобранными лежат… например, у зверя — голова отдельно, тело отдельно, ноги отдельно! Но, конечно, лучше всего, если из яйца никакого стука не раздаётся: значит, там целая фигурка. Фигурки эти кол?лек?ци?о?ни?ру?ют и устраивают всякие выставки, так что если кому такое яйцо досталось, — считай, повезло!

Из нашего же Шоколадного Яйца стука не раздавалось, а раздавался… писк. Конечно, если потрясти, потому что если не трясти, то ни из какого шоколадного яйца ничего не раздастся! А тут — писк раздавался, только очень тихий. И когда стали распределять шоколадные яйца, всем, конечно, хотелось получить именно то, что с писком внутри. Но распределение на сегодня закончилось, а это Шоколадное Яйцо так никому и не досталось: продолжало лежать рядом с другими — теми, из которых стук раздавался, и теми, из которых ничего не раздавалось.

Полежали они полежали и начали делиться друг с другом тайнами: шоколадные яйца — между нами говоря — ужасные болтуны. Вот уж кому точно никогда никаких тайн доверять нельзя: всё равно всё выболтают — не успеешь нажать на них посильнее.

И вот какие начались, стало быть, разговоры:

— Если Вы никому ни слова, я Вам расскажу, что во мне спрятано… Маленькая такая черепашка, у которой в руке труба. Сама черепашка зелёненькая, а труба красная. Только Вы поклянитесь, что ни?ко?му!

— Конечно, клянусь! — громко восклицали в ответ.

— Это в чём же Вы там клянётесь, позвольте поинтересоваться?

— Я клянусь в том, что никому не расскажу, что у моего соседа внутри такая маленькая черепашка, у которой в руке труба! Сама черепашка зелёненькая, а труба красная!

— А у Вас?то самого что внутри? — кричали с дальнего конца стола. — Мы, честное слово, не проболтаемся!

— У меня колечко с маленьким синим камнем, только об этом ни гу?гу!

— Разумеется, ни гу?гу! — надрывались в ответ. — Я вот тоже никому не говорю, что у меня внутри динозавр с разинутой пастью.

— Динозавр? — ужасались все вокруг. — А выглядите Вы так безобидно, словно у Вас внутри цветок?ромашка!

— Цветок?ромашка, — отзывались с совсем другого конца стола, — находится во мне, только этого никто не должен знать!

— Никто и не знает! — успокаивали его.

Вскоре тайн ни у кого ни от кого больше не было… кроме, пожалуй, одного?единственного шоколадного яйца, из которого, если его потрясти, раздавался писк.

— А Вы чего про себя всё скрываете? — начали приставать к нему. — Страшно хотелось бы знать, что у Вас внутри, разрази нас гром — никому не скажем!

— У меня внутри… — помедлило Шоколадное Яйцо, — у меня внутри большой сюрприз.

— Тут у каждого внутри большой сюрприз! — ответило Шоколадное?Яйцо?с?Динозавром. — Мой, например, называется динозавр, но это, конечно, секрет от всех. — Тут оно немножко помолчало и вдруг сообщило: — А когда Вас потряхивали, я слышало писк.

— Наверное, Вам просто показалось, — растерялось Шоколадное Яйцо.

— Сперва и я так подумало, — призналось Шоколадное?Яйцо?с— Динозавром. — Потому как чтоб шоколадные яйца пищали — такого пока никто не слышал. Но потом я прислушалось повнимательнее… и, могу поклясться, услышало настоящий писк. Я ещё спросило само себя: «Что бы это могло значить?» — но ответа от себя так и не получило. — Тут оно помолчало и добавило: — От себя не получило, а от Вас надеюсь получить.

Шоколадное Яйцо задумалось. А задумалось вот о чём: остаётся ли сюрприз сюрпризом, если о нём рассказать? Тут ведь, понятно, есть о чём задуматься! Потому что никто же не говорит: «У меня для тебя сюрприз вот в этой коробочке: откроешь её, а там леденцы!» — все просто говорят: «У меня для тебя сюрприз вот в этой коробочке…» — и умолкают! А уж какой сюрприз— это тебе, дескать, ещё предстоит увидеть! В том?то самое интересное и есть…

— Знаете, — хорошенько подумав, сказало Шоколадное Яйцо, — я всё?таки не скажу Вам, что у меня внутри. А то потом неинтересно будет.

— Ну и не говорите, — обиделись другие шоколадные яйца, а одно из них даже добавило: — Это потому, наверное, что в Вас вообще никакого сюрприза нет — один писк и есть!

• Предыдущая
• 21/52
• Следующая