Девятнадцать минут - Пиколт Джоди Линн - Страница 49

• Предыдущая
• 49/129
• Следующая

Алекс свернула на стоянку возле кафе. Было время обеда, улица была заполнена праздными покупателями и занятыми пешеходами, которые несли коробки на почту, разговаривали по мобильному телефону и глазели на витрины магазинов.

– Ну, – произнесла Алекс, поворачиваясь к Джози, – как у нас дела?

Джози посмотрела на свои руки, сложенные на коленях.

– Нормально.

– Все не так плохо, как ты думала, правда?

– Пока нет.

– Моя дочь оптимистка, – улыбнулась ей Алекс. – Хочешь, возьмем на двоих бутерброд с ветчиной и салат?

– Ты ведь даже не посмотрела в меню, – сказала Джози, и они обе вышли из машины.

Вдруг потрепанный автомобиль проехал на красный свет в начале улицы и с ревом промчался мимо.

– Идиот, – пробормотала под нос Алекс, – надо будет проверить номер его машины… – Она осеклась, заметив, что Джози исчезла. – Джози!

И тут Алекс увидела дочь, которая упала на тротуар и вжалась в асфальт. Она была бледная и вся дрожала.

Алекс опустилась на колени рядом с ней.

– Это была машина. Всего лишь машина.

Она помогла Джози подняться с колен. Все вокруг смотрели на них, хотя делали вид, что не обращают внимания.

Алекс закрыла Джози от посторонних глаз. Она опять проиграла. Будучи человеком, известным своими разумными решениями, она вдруг оказалась бессильной. Она вспомнила, как читала в Интернете, что, когда у человека горе, иногда приходится делать шаг вперед и три шага назад. Но почему-то там не говорилось о том, что, если тому, кого ты любишь, больно это и тебя ранит до глубины души.

– Хорошо, – сказала Алекс, обнимая Джози за плечи. – Поехали домой.

Патрик жил, ел и спал, думая об этом деле. На работе он был собранным и решительным – в конце концов, он был старшим над этими следователями. Но дома он обдумывал каждый свой шаг. На его холодильнике висели фотографии погибших; на зеркале в ванной он маркером начертил траекторию перемещений Питера в тот день. Он не спал по ночам, составляя список вопросов: что Питер делал дома перед тем, как пойти в школу? Что еще было в его компьютере? Где он научился стрелять? Где он взял оружие? Откуда у него столько ненависти?

Но днем его ждало огромное количество информации, которую нужно было обработать, и еще больше информации, которую предстояло собрать. Сейчас напротив него сидела Джоан МакКейб. На ее слезы ушла последняя упаковка салфеток в отделении, и теперь она мяла в руках бумажное полотенце.

– Простите, – сказала она Патрику. – Мне казалось, что чем больше я буду об этом говорить, тем станет легче.

– Вряд ли так будет, – мягко сказал он. – Я ценю то, что вы выделили время и согласились поговорить со мной о своем брате.

Эд МакКейб был единственным учителем среди погибших. Он преподавал в кабинете на верхнем этаже, на пути к спортзалу. По несчастной случайности он выглянул и попытался помешать происходящему. Судя по школьным записям, МакКейб преподавал у Питера математику в десятом классе. Питер получил «хорошо». Никто не смог вспомнить никаких конфликтов между ними. Большинство учеников не могли даже вспомнить, чтобы Питер ходил на уроки МакКейба.

– Я действительно больше ничего не могу вам рассказать, – сказала Джоан. – Возможно, Филипп что-нибудь вспомнит.

– Ваш муж?

Джоан подняла на него глаза.

– Нет. Это партнер Эда. Патрик откинулся на спинку стула.

– Партнер? В смысле…

– Эд был геем.

Это уже что-то, а может, и нет. По опыту Патрик мог сказать, что Эд, который еще полчаса назад был случайной жертвой, мог оказаться причиной, по которой Питер начал стрелять.

– Никто в школе не знал, – сказала Джоан. – Думаю, он боялся, что это вызовет негативную реакцию. Людям в городе он говорил, что Филипп его старый друг по колледжу.

Еще одной жертвой из тех, кто выжил, была Натали Зленко. Она получила ранение в бок, и ей удалили часть печени. Патрик вспомнил: в списке она значилась как президент клуба геев и лесбиянок в Стерлинг Хай. Она была ранена одной из первых, МакКейб – одним из последних.

Возможно, Питер был гомофобом.

Патрик дал Джоан свою визитку.

– Я бы очень хотел поговорить с Филиппом, – сказал он.

Лейси Хьютон поставила на стол чайник с заваркой и тарелку с сельдереем перед Селеной.

– У нас нет молока… я хотела купить, но… – Ее голос затих, и Селена попробовала про себя закончить предложение.

– Я рада, что вы согласились поговорить со мной, – сказала Селена. – Что бы вы ни рассказала мне, мы постараемся использовать это Питеру на пользу.

Лейси кивнула.

– Все, что угодно, – сказала она. – Спрашивайте, о чем хотите.

– Тогда давайте начнем с самого простого. Где он родился?

– В больнице Дартмон-Хитчкок, – ответила Лейси.

– Роды прошли нормально?

– Абсолютно. Никаких осложнений. – Она слегка улыбнулась. – Я проходила по три мили каждый день, когда была беременна. Льюис боялся, что я рожу прямо на дороге.

– Вы кормили его грудью? У него был хороший аппетит?

– Простите, но я не понимаю, зачем…

– Потому что нам нужно проверить, нет ли нарушений работы мозга, – деловито ответила Селена, – физиологического характера.

– А, – тихо произнесла Лейси. – Да, я кормила его грудью Он всегда был здоровым малышом. Немного мельче остальных – Как он общался в детстве с остальными детьми?

– У него не было много друзей, – ответила Лейси. – Так, как у Джойи.

– Джойи?

– Старший брат Питера. Питер на год младше, и намного спокойнее. Его дразнили из-за роста, и потому что он не был таким спортивным, как Джойи…

– А какие отношения были у Питера с Джойи?

Лейси опустила глаза на свои узловатые пальцы.

– Джойи умер год назад. Погиб в автокатастрофе по вине пьяного водителя.

Селена перестала писать.

– Мне очень жаль.

– Да, – сказала Лейси. – Мне тоже.

Селена незаметно отстранилась. Она знала, что это ненормально, но на случай, если несчастье заразно, она не хотела находиться слишком близко. Она вспомнила о Сэме, которого оставила сегодня утром' спящим в колыбельке. Во сне он сбросил один носок – пальчики на его ножке были персикового цвета, и она еле сдержалась, чтобы не попробовать его карамельную кожу на вкус. Это и есть любовь: ты пожираешь глазами, упиваешься этим зрелищем, поглощаешь его целиком. Ты живешь этой любовью, умираешь от нее, она у тебя в крови.

Она опять повернулась к Лейси.

– Питер дружил с Джойи?

– Питер обожал своего старшего брата.

– Он вам так сказал?

Лейси пожала плечами.

– Ему не нужно было этого говорить. Он ходил на все футбольные игры Джойи и болел за него так же громко, как и все мы. Когда он стал старшеклассником, от него многого ожидали, потому что он был младшим братом Джойи.

А это, поняла Селена, могло стать причиной не только гордости, но и разочарования.

– Как Питер отреагировал на его смерть?

– Он был раздавлен, как и все мы. Много плакал. Сидел в своей комнате.

– Изменились ли ваши отношения после смерти Джоии?

– Думаю, они стали крепче, – ответила Лейси. – Я была потеряна. Питер… он стал для нас опорой.

– А ему было на кого опереться? У него есть близкие друзья?

– Вы имеете в виду девушек?

– Или ребят, – сказала Селена.

– У него такой возраст… Я знаю, что он несколько раз приглашал девочек на свидания, но не думаю, что из этого что-нибудь вышло.

– А какие у него были оценки в школе?

– Он не был круглым отличником, как его брат, – ответила Лейси. – Были четверки, иногда тройки. Мы всегда говорили ему, чтобы он просто делал то, что у него получается.

– У него были проблемы с учебой?

– Нет.

– А после уроков? Чем он занимался? – спросила Селена.

– Слушал музыку. Играл в видеоигры. Как любой подросток.

– Вы когда-нибудь слушали его музыку? Играли в эти игры? Тень улыбки появилась на лице Лейси.

• Предыдущая
• 49/129
• Следующая