Зубы тигра - Клэнси Том - Страница 30
- Предыдущая
- 30/128
- Следующая
«Oderint dum metuant», – сказал про себя Джек. Одна из немногих фраз на латыни, которые он до сих пор помнил. Кажется, этот афоризм принадлежал императору Гаю Калигуле: «Пусть ненавидят, лишь бы боялись». Неужели за два истёкших тысячелетия цивилизация ни на шаг не продвинулась дальше этой точки?
– А в чём же наша проблема? – спросил он.
Грейнджер покачал головой.
– Я имел в виду совсем не это. Они очень не любят нас – и никогда не любили, – но без нас они просто не в состоянии жить. Кое-кто из них начинает подумывать, что после гибели Советского Союза сможет жить самостоятельно, но пусть только попробуют – действительность вцепится им в задницы с такой яростью, что будет хорошо, если они не до смерти изойдут кровью. Не путайте мнение аристократии с мыслями народа. В этом-то и состоит их главная проблема. Они на самом деле думают, что народ следует за ними по выбранному ими пути, но в действительности все совсем не так. Народ идёт туда, куда указывают его бумажники, и любой парень с улицы сможет понять все до мельчайших тонкостей, если только дать ему время подумать.
– Получается, что Кампус зарабатывает свои деньги на иллюзиях, за которыми гоняется их мир?
– Вот теперь вы уловили суть. Знаете, я ненавижу «мыльные оперы». И как вы думаете почему? – Ответом ему был удивлённый взгляд. – Джек, по той причине, что они чрезвычайно точно отражают действительность. Даже на этом уровне реальная жизнь состоит в основном из всяких ничтожных мелочей и проявлений эго по самым жалким поводам. Так что мир заставляет вращаться вовсе не любовь. И даже не деньги. А просто чушь собачья.
– Эй, мне приходилось разговаривать с циниками, но...
Грейнджер остановил его взмахом руки:
– Это не цинизм. Всего лишь человеческая природа. Единственная вещь, которая нисколько не изменилась за десять тысяч лет документированной истории. Интересно, изменится ли она хоть когда-нибудь? О, несомненно, в человеческой природе наличествуют и хорошие качества: благородство, милосердие, самопожертвование, иногда даже смелость. И ещё любовь. Любовь на особом счёту. Она очень много значит. Но наряду со всем этим имеются зависть, алчность, жадность – и так далее, все семь смертных грехов. Может быть, Иисус все же знал, о чём говорил, а?
– Это философия или богословие? – «Я-то думал, что здесь занимаются разведкой», – добавил про себя молодой Райан.
– Мне на следующей неделе стукнет пятьдесят. Когда старость на носу, умнеть уже поздно. Это сказал один ковбой лет этак сто тому назад. – Грейнджер улыбнулся. – Беда в том, что когда понимаешь, что и как нужно делать, ты уже настолько стар, что просто не в силах что-то предпринять.
– А что вы сделали бы? Основали новую религию?
Грейнджер от души расхохотался и повернулся, чтобы в очередной раз наполнить чашку из своей личной кофеварки «гевалиа».
– Нет, перед моим домом почему-то не растёт неопалимая купина. У глубоких размышлений есть один серьёзный недостаток: как бы глубоко ты ни погружался в философские недра, все равно нужно не забывать подстригать газон и добывать еду для семьи. Или же, как в нашем с вами случае, защищать свою страну.
– Но всё-таки, будем мы что-нибудь предпринимать по поводу этих немецких штучек?
Грейнджер вновь остановил взгляд на распечатке и на секунду задумался.
– В данный момент – ничего, но не будем забывать, что у Дитера с Клодом есть парочка зацепок, которые могут принести плоды где-то через полгодика. Евро пока ещё слишком молодая валюта, чтобы можно было точно предсказать, как поведёт она себя. Французы рассчитывают, что финансовое лидерство в Европе достанется Парижу. Немцы уверены, что оно переместится в Берлин. В любом случае несомненно, что оно достанется стране с самой сильной экономикой и самой эффективной рабочей силой. И Франция не будет этой страной. Там есть неплохие инженеры, но население организовано совсем не так хорошо, как в Германии. Если бы мне предложили пари, я поставил бы на Берлин.
– Французам это не понравится.
– Это точно, Джек. Это точно, – повторил Грейнджер. – Смотрите, какая получается чертовщина. Ведь у французов есть ядерное оружие, а у немцев нет – во всяком случае, пока нет.
– Вы это серьёзно? – вскинулся Райан-младший.
Широкая улыбка.
– Нет.
– Нас этому немного учили в Квантико, – сказал Доминик. Они находились в не слишком крупном торговом центре, который благодаря своей близости к городку Университета Виргинии всегда был заполнен молодёжью.
– И чему же именно? – заинтересовался Брайан.
– Не оставаться подолгу в одной и той же позиции по отношению к объекту наблюдения. Стараться менять внешность – тёмные очки и все такое. Если есть возможность, пользоваться париками. Одежда, которую можно выворачивать наизнанку. Не пялить на него глаза, но если он посмотрит на тебя, то не отворачиваться. Хорошо, если слежку ведут несколько агентов. В одиночку трудно долго следить за объектом и остаться незамеченным. За хорошо подготовленным объектом следить будет трудно при любых, даже самых благоприятных обстоятельствах. Потому-то крупные агентства держат многочисленные СГН – спецгруппы наблюдения. Они числятся в ФБР, но не приносят присяги и ходят без оружия. В нашей конторе их часто называют иррегулярной гвардией с Бейкер-стрит – помнишь, как это было у Шерлока Холмса. Вообще, их можно принять за кого угодно, но только не за полицейских – хоть за бродяг, хоть за рабочих, которые прямо в комбинезонах куда-то отправились. Они могут быть грязными. Могут просить подаяние.
Мне как-то пришлось встретиться с несколькими в штабе нью-йоркского отделения – они работали на отдел по борьбе с оргпреступностью и на контрразведку. Все профи, но будь я проклят, если человек может быть меньше похож на профи, чем те парни.
– Но всё-таки, это очень трудное занятие или нет? – спросил Брайан брата. – Я имею в виду слежку.
– Мне самому никогда не приходилось ею заниматься, но насколько мне известно, чтобы вести дело серьёзно, требуется прорва народу. На один объект – человек пятнадцать-двадцать, плюс автомобили, плюс самолёты... И все равно, какой-нибудь по-настоящему плохой парень способен натянуть нам нос. Особенно русские. Этих мерзавцев готовят действительно хорошо.
– В таком случае что мы, чёрт возьми, должны делать? – спросил капитан Карузо.
– Овладевать азами, только и всего, – ответил Александер. – Видите вон там женщину в красном свитере?
– С длинными тёмными волосами? – уточнил Брайан.
– Она самая, – подтвердил Пит. – Выясните, что она покупает, на каком автомобиле ездит и где живёт.
– И это все вдвоём?! – возмутился Доминик. – Вам не кажется, что вы хотите от нас слишком многого, а?
– А разве я обещал вам, что работа будет лёгкой? – с невинным видом осведомился Александер. Он протянул братьям два комплекта карманных раций. – Наушники вставьте в уши, а микрофоны прицепите к воротникам. Радиус действия около трех километров. Ключи от машин у вас обоих при себе. – С этими словами он решительно направился к магазину «Эдди Бауэр» и принялся рыться в разложенных на прилавке шортах.
– Добро пожаловать в дерьмо, Энцо, – сказал Брайан.
– По крайней мере, он хоть задачу поставил.
– Но чересчур кратко.
Их объект тем временем направился в магазин под вывеской «Энн Тэйлор». Братья пошли следом, но остановились в «Старбакс» и, чтобы хоть как-то замаскироваться, взяли по большому стакану кофе.
– Чашку потом не выбрасывай, – наставительно сказал Доминик брату.
– Почему это? – удивился Брайан.
– На тот случай, если тебе захочется пописать. По закону подлости, такие вот мелочи могут сорвать любой, даже очень тщательно составленный план. Это один из уроков, которые нас заставляли учить в Академии.
Брайан промолчал, но, похоже, совет брата показался ему вполне разумным. Загораживая друг друга, они по очереди надели радиогарнитуры и удостоверились, что рации работают.
- Предыдущая
- 30/128
- Следующая
