Зеркальное отражение - Клэнси Том - Страница 33

• Предыдущая
• 33/155
• Следующая

Понедельник, 06.45, Санкт-Петербург

Орлов прикоснулся к кнопке переговорного устройства у двери в кабинет Росского.

– Да? – послышался резкий голос полковника.

– Здравствуйте, полковник, это генерал Орлов.

Дверь с жужжанием открылась, и Орлов вошел в кабинет. Росский сидел за небольшим письменным столом слева от двери. На полированной металлической поверхности стояли компьютер, телефон, чашка кофе, аппарат факсимильной связи и российский флаг. Справа от входа за заваленным бумагами столом сидела помощник и секретарь Росского прапорщик Валентина Беляева. При появлении генерала Орлова оба встали и отдали честь, Беляева молодцевато, Росский медленно, с неохотой.

Ответив на приветствие, Орлов попросил Валентину оставить их с Росским одних. Как только за секретаршей захлопнулась дверь, он повернулся к полковнику.

– В мое отсутствие не было никаких чрезвычайных происшествий, о которых мне следует знать? – спросил генерал.

Росский медленно опустился за стол.

– Произошло много всего. Что же касается того, о чем вам следует знать, товарищ генерал, сегодня вечером на наши плечи ляжет ответственность за разведывательные спутники, оперативных агентов на местах, радиоперехваты, службу дешифрования. Работа предстоит большая.

– Я генерал, начальник этого центра, – сказал Орлов. – Всю работу выполняют мои подчиненные. Я же хочу знать, полковник, не берете ли вы на себя больше, чем следует.

– Прошу прощения, товарищ генерал, что именно вы имеете в виду?

– Зачем вы вчера встречались с районным прокурором? – спросил Орлов.

– Нам нужно было избавиться от трупа, – сказал Росский. – Британский шпион. Храбрый парень – мы следили за ним уже несколько дней. Когда наши люди приперли его к стенке, он предпочел покончить с собой.

– Когда это произошло? – спросил Орлов.

– Вчера.

– Почему вы никому об этом не доложили?

– Доложил, – спокойно произнес Росский. – Министру внутренних дел Догину.

У Орлова потемнело лицо.

– Все донесения обязаны заноситься на компьютер с обязательной отправкой копии ко мне...

– Совершенно верно, товарищ генерал, – прервал его Росский. – В штатном режиме работы центра. Однако этот момент еще не наступил. Закрытая линия связи между вашим кабинетом и рабочим местом министра будет установлена только через четыре часа. А моя уже установлена и проверена, поэтому я ею воспользовался.

– Ну а местная линия между нашими кабинетами? – спросил Орлов. – Она защищена?

– Разве вы не получили доклад?

– Вы же знаете, что не получил...

– Виноват, недосмотрел, – усмехнулся Росский. – Надо будет сделать замечание прапорщику Беляевой. Подробный доклад будет у вас через несколько минут – если вы позволите мне позвать Беляеву обратно.

Орлов долго молча смотрел на полковника.

– Вы вступили в ДОСААФ, когда вам не было и четырнадцати, не так ли? – наконец спросил он.

– Совершенно верно, – подтвердил Росский.

– В шестнадцать вы уже выполнили норматив кандидата в мастера спорта по стрельбе, и в то время как ваши сверстники преодолевали полосу препятствий в спортивном костюме и кроссовках, вы по собственной инициативе уже делали это в тяжелых кирзовых сапогах и с полной выкладкой. Генерал-полковник Остроумов лично учил вас в составе группы избранных искусству убивать и совершать террористические акты. Если мне не изменяет память, однажды в Афганистане вы расправились с предателем, метнув в него с расстояния пятьдесят метров саперную лопатку.

– Пятьдесят два метра. – Росский поднял взгляд на своего начальника. – Рекорд спецназа.

Подойдя к столу полковника, Орлов присел на край.

– Вы провели в Афганистане три года, до тех пор пока во время операции по захвату в плен полевого командира моджахедов не был ранен один боец вашего взвода. Командир взвода принял решение не добивать раненого, а вернуться вместе с ним в расположение своих. Вы, как заместитель командира, напомнили ему, что тот должен сделать раненому инъекцию смертельного препарата. Командир отказался, тогда вы расправились с ним – зажали ладонью рот и полоснули ножом по горлу. После чего добили раненого.

– Если бы я этого не сделал, – напомнил Росский, – командование приказало бы расстрелять весь наш взвод за предательство.

– Ну разумеется, – согласился Орлов. – Вот только при расследовании этого инцидента возник вопрос, настолько ли тяжелой была рана того солдата, что его нужно было добивать.

– Он был ранен в ногу, – сказал Росский, – и из-за него мы не могли двигаться быстро. Правила на этот счет очень четкие. Так что расследование было чистой формальностью.

– Тем не менее, – продолжал Орлов, – кое-кто из ваших бойцов был не в восторге от этого поступка. Честолюбие, стремление к продвижению по службе – если не ошибаюсь, именно такие обвинения были выдвинуты против вас. Возникло беспокойство за вашу личную безопасность, поэтому вас отозвали на Родину и назначили на работу на специальный факультет Военно-дипломатической академии. Вы преподавали моему сыну. Тогда же вы познакомились с будущим министром Догиным, когда тот еще возглавлял московский городской комитет партии. Я нигде не ошибся?

– Так точно, товарищ генерал.

Пододвинувшись еще ближе, Орлов перешел чуть ли не на шепот:

– Вы больше двадцати лет доблестно служили отечеству и армии, рисковали своей жизнью. У вас такой большой опыт, полковник, так скажите же: неужели вас не научили, что сидеть в присутствии старшего по званию можно только с его разрешения?

Вспыхнув, Росский вскочил и вытянулся по стойке "смирно".

– Виноват, товарищ генерал.

Орлов продолжал сидеть на столе.

– Моя карьера в армии сложилась совершенно иначе, полковник. Мой отец своими глазами видел, что творили самолеты "Люфтваффе" во время Великой Отечественной. И это невольное уважение к мощи военной авиации передалось от него мне. Восемь лет я прослужил в авиации войск противовоздушной обороны, четыре года летал на разведывательных самолетах, затем помогал учить молодых летчиков выполнять роль приманки – заманивать вражеские самолеты в зону действия наших средств ПВО. – Встав, он бросил гневный взгляд в лицо разъяренному Росскому: – Известно ли вам все это, полковник? Вы ознакомились с моим личным делом?

• Предыдущая
• 33/155
• Следующая