Полный котелок патронов - Зорич Александр - Страница 34

• Предыдущая
• 34/62
• Следующая

Железобетон во всех постройках атомной электростанции использовался зверски прочный. Такой же шел в СССР на бункеры высшего военно-политического руководства и командные пункты РВСН — ракетных войск стратегического назначения. Пробить перекрытия из такого бетона в произвольно взятом месте не мог никакой, даже самый распрекрасный снаряд калибра 152 мм.

Будь иначе, разве потребовалось бы засылать бойцов с лазерными целеуказателями вплотную к энергоблоку? Можно было бы ограничиться дивизионной стрельбой по известным координатам цели, благо это-то умеют даже в Зимбабве (если, конечно, к батарее прилагается английский или русский инструктор).

Но я не стал задавать свои вопросы лейтенанту Чепракову, решив, что ответы мне даст сам ход событий.

* * *

Первая порция «Краснополей» явилась, как и положено, с угрожающим шелестением, которое за секунду превратилось в адский свист и оборвалось нестерпимо яркими для глаз сварочными вспышками разрывов.

Поскольку все мы как дураки стояли в полный рост — полагаясь на то, что снаряды взорвутся в двух сотнях метров от нас и бояться нечего, — то, обнаружив себя летящим невесть куда, я, разумеется, заорал благим матом.

Крик мой оборвался где-то на середине лестницы, где мне посчастливилось зацепиться за металлическую скобу «лифчиком» разгрузки с запасными магазинами.

— Дождалась бабушка денька погожего, — прокряхтел Тополь, поднимаясь на ноги где-то внизу подо мной.

— Это что вообще было, а?

— Взрывная волна, — ответил мой просвещенный друг.

Я не поверил, конечно.

— Да не может такого быть от ста пятидесяти двух мэ мэ! Или чем они бьют, в таком случае? Тактическими ядрён батонами?

Что-то я в тот день никак не мог слезть с темы атомных боеприпасов. Подозреваю, это было напрямую связано с той дозой радиации, которую я хватанул за предыдущие сутки. Доза была настолько основательной, что я не удивился бы, начни полушария моего мозга превращаться в оружейный плутоний.

— Да нет же, крутить его налево! Просто один «Краснополь» угодил в край машинного зала! Ровно напротив нашей насосной станции! А может, и не один!

— А что там, в машинном зале?

— Да ничего! По крайней мере ничего такого, что интересует полковника Буянова! Тупишь ты сегодня, как уделанный пивом отмычка! — вспылил Тополь. — «Краснополи» эти глючит. Глю-чит. Потому что Зо-на. А приборы наведения «Краснополей» работают точно так же, как остальные приборы в Зоне — через пень-колоду!

В этот миг где-то за стеной насосной станции прогремела еще одна серия взрывов. Снаряды «Краснополь» и в этом залпе легли явно не на крышу Второго энергоблока, а недалеко от нас.

— Ничего подобного, — вдруг раздался в моих наушниках спокойный голос майора Филиппова. — Головки самонаведения снарядов «Краснополь-М2» работают в Зоне нормально. Специально проверяли. Несколько раз. Тут что-то другое…

— Что? — нетерпеливо спросил я.

— Не знаю. Но я был бы очень признателен, если бы вы, как наши главные специалисты по Зоне, выдвинули предположения относительно того, что это может быть.

— Да полтергейст, наверное, — бездумно брякнул я. — По звуку похоже!

Костя замер. Обмозговал мою версию. И, расплывшись в счастливой улыбке, воскликнул:

— А ведь точно! Полтергейст! Вова, ты гений!

— Ага… Из удобрений, — мрачно буркнул я. — А две минуты назад кое-кто говорил, что я туплю, как отмычка… Нету больше к тебе доверия, военсталкер Уткин!

— Мужики, не время сейчас херню в эфире крутить, — это был, конечно же, майор Филиппов. — Лучше скажите, что делать с этим вашим полтергейстом?

— Вообще-то полтергейста можно выследить и убить. Или по крайней мере отогнать, — ответил я. — Но…

— Но только не здесь, на территории ЧАЭС. Ответственно заявляю. Потому что здесь они невероятно сильные, почти неуязвимые, — вклинился в разговор Борхес. — Но есть и хорошая новость, друзья. Это с вероятностью девяносто процентов вовсе не полтергейст!

— А президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин? — ехидно предположил Тополь.

— Нет, я серьезно! — продолжал Борхес. — Элементарные прикидки показывают, что полтергейст, способный на расстоянии пятьсот метров отклонять объект с кинетической энергией порядка десяти мегаджоулей, будет иметь светимость девятнадцать-двадцать эквивалентных люменов. И стало быть, такой полтергейст неизбежно отобразится на экране моего ПДА. А экран моего ПДА, между тем, ничего не показывает.

— Положим, это не полтергейст, — сдался я. — В таком случае твоя версия, почему «Краснополи» отклоняются от точки прицеливания на пятьдесят-сто метров?

— Какая-то аномалия, конечно. Воздушная аномалия. Мощная птичья карусель, скажем.

— Была бы видна на ПДА. По той же причине, что и полтергейст.

— Не обязательно. На высоте метров двести ПДА ее уже не возьмет.

— Ладно, я все понял, говорить вы можете до утра, — тяжело вздохнул майор Филиппов. — Что делать-то теперь? Чтоб снаряды нормально попадали?

— Чесноком их намазать… Освятить… Можно еще серебром покрыть. И «Отче наш» выгравировать. — Костя явно вошел в раж. — Другие методы мне по крайней мере не известны.

— Товарищ майор, — обратился я к Филиппову задушевно (мне вдруг стало по-человечески жаль майора; морочим ему тут голову, а его, может, за провал операции без пенсии оставят), — вообще-то это не наша забота. Но и не ваша! Отбейте Буянову депешу: пусть его артиллерийские офицеры сами придумывают, как решать поставленную задачу! Потому что лично вы свою задачу выполнили на «отлично»: в район Второго энергоблока вышли и лазерную подсветку цели обеспечили!

— А ведь верно! — легко согласился Филиппов и даже как-то посветлел лицом.

«Что армия делает с людьми! — ужаснулся я. — В первую очередь с самых низших чинов тебя приучают, что ты во всем виноват и за все отвечаешь. Даже за восход и заход солнца. Не говоря уже о траектории снарядов».

В итоге Филиппов составил боевое донесение. А расчет лейтенанта Чепракова отбил его в штаб при помощи «Черномора».

Вскоре оттуда пришел ответ:

«Будем действовать ракетами Х-25МТ с телевизионным наведением. Быть в готовности обозначить цветными дымами створ наведения через 30 минут по сигналу».

— Чем это нам грозит? — поинтересовался я у майора. — Придется снова куда-то лезть?

— Это мы сейчас узнаем, — задумчиво сказал Филиппов, отбирая у рядового Белки ручной револьверный гранатомет РГ-6.

Филиппов зарядил в гранатомет (который вообще-то шестизарядный, на что указывает цифра в его индексе) две гранаты дымового целеуказания. И, аккуратно вымерив угол наведения, послал обе гранаты в направлении Второго энергоблока.

Слава Богу, между насосной станцией и энергоблоком не было сильных гравитационных аномалий! Гранаты пролетели нормальными параболическими траекториями и, стукнувшись о южную стену Второго энергоблока, отскочили на крышу машзала, распространяя клубы яркого химически синего дыма.

— Вот и ответ на ваш вопрос, товарищ Комбат! — повернулся ко мне Филиппов. — Никуда идти не надо. Обозначить створ для ракет мы можем прямо отсюда. Так что сидим, ждем сигнала.

* * *

И сели мы ждать. К этому времени, слава Богу, артиллерия прекратила стрельбу и «Краснополи» перестали прилетать под стены насосной станции, грозя похоронить нас заживо в хаосе железобетонных обломков.

Так что все мы могли вкусить заслуженный отдых (а я заодно вкусил и пару бутербродиков с колбаской).

Однако это гоголевское «благорастворение в воздухе» не продлилось долго.

Вдруг затрещали терминалы системы сигнализации «Весна-3». Поверх тревожного треска на улице раскатился взрыв — грохнула одна из мин МОН-50.

— Мутанты! — истошно закричал ефрейтор Тихвинский, выставленный в дозор невдалеке от входа.

— Боевая тревога! — взвился майор Филиппов, передергивая затвор.

• Предыдущая
• 34/62
• Следующая