Реальная угроза - Клэнси Том - Страница 76
- Предыдущая
- 76/215
- Следующая
В кабинете Бернарди включил лампу на столе и протянул руку за сигарой. Ещё не успев стряхнуть первый пепел, он откинулся на спинку кресла и уставился в потолок.
— Черт побери! — пробормотал он, снял телефонную трубку и набрал номер самого главного полицейского чиновника, с которым ему приходилось соприкасаться.
— Говорит Чак Бернарди. Мне хотелось бы поговорить с доктором Лангом... Спасибо. Привет, Карл, это Чак. Нам нужно срочно встретиться... чем быстрее, тем лучше... Это очень важно, Карл, честное слово... Лучше всего у тебя... Нет, по телефону не могу... Спасибо, дружище. Поверь мне, ты останешься доволен. Буду через пятнадцать минут.
Он положил трубку. Затем встал, подошёл к ксероксу, снял копию документа, расписался в журнале, указав, кто пользовался ксероксом и сколько копий снято.
Прежде чем выйти из кабинета, Бернарди запер оригинал в свой личный сейф, а копию сунул в карман. Карл может остаться недоволен тем, что опоздает к ужину, подумал он, однако не каждый день кто-то делает добровольный вклад в национальную экономику страны на такую сумму — двести миллионов долларов.
Швейцарские власти заморозят банковские вклады. Это значит, что в соответствии с законом шесть банков смогут забрать себе весь процентный доход, а может быть, и сами вклады; пока национальная принадлежность правительства, которому принадлежат деньги, не выяснится окончательно, швейцарцы будут «вынуждены» хранить их у себя и в конечном итоге передать кантональному правительству. А все ещё изумляются, отчего Швейцария такая очаровательная, мирная, богатая маленькая страна. Она славится не только лыжными курортами и шоколадом.
Не прошло и часа, как шесть посольств получили такие же шифрограммы, и, как только солнце начало свой дневной путь, специальные агенты ФБР побывали в кабинетах нескольких американских коммерческих банков Там они вручили директорам номера счётов или имена их владельцев, с тем чтобы их значительные вклады были немедленно заморожены, причём сделано это было простейшим образом блокировкой компьютерного доступа к этим счетам. В каждом случае это было сделано тихо, без лишнего шума. Никому не полагалось знать о происшедшем, и важность сохранения тайны была подтверждена весьма убедительно — как в Америке, так и в других странах — видными правительственными чиновниками, причём президенты банков проявили готовность к полному сотрудничеству в каждом случае (в конце концов, ведь это не их деньги, правда?). Почти всякий раз полицейским чиновникам сообщали, что вклады не принадлежали к числу активных и сделки по ним совершались не чаще двух-трех раз в месяц, причём каждый раз, конечно, на крупные суммы. Взносы на счета все ещё будут приниматься. Больше того, один бельгийский банкир высказал предложение: если у ФБР есть номера счётов такого рода в других банках, переводы с одного счета, находящегося под наблюдением, на другой следует разрешить — в пределах одной страны, разумеется, поспешил добавить бельгиец, — чтобы вкладчики чего не заподозрили. В конце концов, добавил он, наркотики — общий враг всех цивилизованных людей, и особенно всех полицейских. Это предложение было немедленно принято директором ФБР Джейкобсом и одобрено министром юстиции. Навстречу пошло даже голландское правительство, хотя в Нидерландах продажа наркотиков официально разрешена в специальных магазинах особо пресыщенным молодым гражданам этой страны. В общем, это было чётким примером капитализма в действии. В банках хранились «грязные» деньги, заработанные нечестным путём, а правительства неодобрительно относятся к таким деньгам. Именно поэтому и было решено конфисковать их для собственных целей.
Что касается банков, от них потребовали хранить все это в секрете, и эта секретность была не менее святой, чем тайна вкладов.
К концу рабочего дня в пятницу всё было закончено. Компьютерные системы банков функционировали беспрерывно. Органы правопорядка получили теперь два дополнительных дня, чтобы поискать следы остальных денег. Если удастся обнаружить счета, имеющие отношение к уже блокированным вкладам, они тоже будут заморожены, а в европейских банках — конфискованы. Напасть на первый след удалось в Люксембурге. Несмотря на то, что швейцарские банки славятся во всём мире своей конфиденциальностью и законами, охраняющими тайну вкладов, единственной реальной разницей в безопасности счётов, вложенных в них и в банки большинства других европейских стран, было то, что Бельгия, например, не окружена альпийскими вершинами и что Швейцария не была оккупирована иностранными армиями в течение более длительного срока, чем её европейские соседи. Во всех других отношениях надёжность банков не отличалась друг от друга, и соответственно банкиры из остальных стран Европы с раздражением поглядывали на Альпы, предоставившие их швейцарским коллегам дополнительное и чисто случайное преимущество в ведении банковских операций. Однако в данном случае все руководствовались правилом международного сотрудничества. К вечеру воскресенья удалось опознать ещё шесть вкладов с «грязными» деньгами, и под компьютерную блокировку поместили дополнительные сто тридцать пять миллионов долларов.
В Вашингтоне директор ФБР Джейкобс, помощник заместителя директора Мюррей, специалисты из управления по борьбе с организованной преступностью и их коллеги из Министерства юстиции отправились в ресторан жокей-клуба, чтобы отпраздновать заслуженную победу. Под бдительной охраной, сопровождавшей директора ФБР, они вдесятером уселись за стол, чтобы отдать должное превосходной кухне, причём за счёт государства. Не исключено, что последнее могло бы вызвать протест оказавшегося поблизости репортёра или сторонника организации «Общее дело», но нельзя не признать, что участники ужина заслужили это. Операция «Тарпон» была самым крупным успехом в борьбе против наркомафии. Все согласились, что о её успехе будет объявлено к концу недели.
— Господа, — произнёс Дэн Мюррей, поднимая бокал шабли — он не мог вспомнить, который по счёту; рыбные блюда сменяли одно другое. — Выпьем за американскую береговую охрану!
Все весело поднялись, что явно шокировало остальных посетителей ресторана.
— Да здравствует береговая охрана Соединённых Штатов!
Очень жаль, заметил один из сотрудников Министерства юстиции, что никто не знал слов гимна «Semper Paratus».
Ужин закончился около десяти вечера. Охрана директора ФБР переглядывалась.
Эмиль редко пил и плохо переносил спиртное, так что завтра утром станет ворчать на всех, будто маленький медведь с похмелья, — правда, ещё до ленча извинится перед всеми.
В неприкосновенности своего служебного «Олдсмобиля» он обратился к охранникам.
— Во второй половине дня в пятницу мы вылетаем в Боготу, — сказал он. Запланируйте все, но до среды не сообщайте об этом ВВС. Мне не хочется, чтобы новость о поездке в Колумбию просочилась.
— Слушаюсь, сэр, — ответил начальник охраны. Ему совсем не нравилась эта командировка. Особенно сейчас. Боссы наркомафии будут вне себя от ярости.
Однако приезд директора ФБР застигнет их врасплох. В газетах появятся статьи о том, что Джейкобс продолжает расследование в Вашингтоне, так что они не будут ждать его появления в Колумбии. И всё-таки меры безопасности следует ужесточить. Он сам и его агенты несколько лишних часов проведут на стрельбище в здании Гувера, оттачивая искусство стрельбы из автоматических пистолетов и автоматов. Нельзя допустить, чтобы что-то случилось с Эмилем.
Мойра узнала о предстоящем отъезде Джейкобса во вторник утром. К этому времени ей, конечно, тоже всё было известно и про операцию «Тарпон». Поездка директора ФБР должна была быть тайной, и она не сомневалась, что пребывание Эмиля в Колумбии будет опасным. Она ничего не скажет Хуану до вечера четверга.
В конце концов, следует соблюдать осторожность. Мойра провела остаток недели, думая о том специальном, особом, уединённом укрытии, что приготовил Хуан в Блю-Ридж-Маунтинс.
- Предыдущая
- 76/215
- Следующая
