Реальная угроза - Клэнси Том - Страница 37
- Предыдущая
- 37/215
- Следующая
— Значит, через три недели.
Риттер кивнул.
— Может быть, чуть больше. Мы все ещё занимаемся координацией разведданных, полученных со спутников и от наших агентов внутри страны.
— Думаете, всё будет в порядке? — задал риторический вопрос Каттер.
— Послушайте, адмирал, мы уже говорили об этом. Если вы хотите явиться к президенту с волшебым решением проблемы, его у нас нет. Мы можем причинить им неприятности. Результаты вызовут благоприятный резонанс в прессе да и, может быть, спасут в конце концов несколько жизней. Лично я считаю, что нам стоит заняться этим, даже если отдача будет не очень велика.
Достоинство Риттера состояло в том, что он не подчёркивал очевидные факты.
Отдача будет немалой. Все знали, о чём идёт речь. Операция вовсе не являлась циничным манёвром, хотя многим она могла показаться именно такой.
— Как относительно зоны действия радиолокатора?
— Там будут находиться всего два самолёта. Они испытывают новую систему обнаружения радиолокатора — НВО: низкая вероятность обнаружения радиолокационного излучения. Я не знаком со всеми подробностями, но при таких параметрах трудно обнаружить действие радиолокационного излучателя. Это не позволяет противнику обнаружить радары. Таким образом, мы можем прибегнуть к помощи наших наземных групп, которые способны вести наблюдение за несколькими секретными аэродромами — от четырех до шести — и сообщать нам, когда очередная партия груза отправляется с одного из них. Усовершенствованные Е-2 засекут взлетевший самолёт к югу от Кубы и будут вести его до того момента, пока его не перехватит истребитель F-15, — я вам говорил о его пилоте: чернокожий парень; говорят — настоящий ас, прирождённый лётчик. Он из Нью-Йорка. Наркоман остановил его мать на улице, потребовал денег и сильно избил. Повреждения оказались тяжёлыми, и она умерла. Эта женщина являет собой пример того, как и в гетто люди добиваются успеха, — вряд ли вам доводилось слышать о подобном. У неё было трое детей, и все вышли в люди. Лётчик-истребитель питает ненависть ко всему, что связано с наркотиками. Он будет работать на нас и никогда не проговорится.
— Ну что ж, — скептически заметил Каттер. — А вдруг позднее его замучает совесть, и он...
— Этот парень сказал мне, что готов сбить все самолёты с грузом наркотиков, — только прикажите. Наркоман убил его мать! Теперь он хочет расквитаться с ними! На базе ВВС в Эглине ведётся немало тайных операций. Его истребитель выведен из подчинения командованию базы как принимающий участие в работе над проектом НВО. Радиолокационные антенны будут находиться на двух самолётах военно-морского флота, которые тоже пилотируют подобранные нами экипажи. И с их родственниками или близкими случилось нечто похожее. Кроме того, не забывайте, что, установив контакт с F-15, самолёт радиолокационного обнаружения тут же выключает свой локатор и уходит в сторону. Таким образом, если Бронко — так зовут чернокожего лётчика — расстреляет в воздухе самолёт с грузом контрабандных наркотиков, об этом никто не узнает. Как только он посадит самолёт контрабандистов, его экипаж будет встречен нашими людьми, которые напугают их до смерти. Эту часть операции я готовил сам. А если кто-то из членов экипажей с этих самолётов исчезнет — вообще-то я далёк от мысли, что такое произойдёт, — и об этом есть кому позаботиться. Морские пехотинцы — все из подразделений спецназа. Один из моих людей сделает вид, что он из ФБР, а судья, к которому доставят задержанных, тот самый, кого президент...
— Да, я знаю. — Странно, какое продолжение получают порой мимолётные мысли, подумал Каттер. Сначала президент не сдержался и дал волю гневу, узнав о смерти родственника его близкого друга от слишком большой дозы наркотиков. Он поделился этим с Риттером, у того зародилась идея, и Каттер высказал её президенту. Месяц спустя приступили к разработке плана. Ещё через два месяца стадия планирования закончилась. Секретное распоряжение президента было оформлено и подшито в дело — всего четыре экземпляра, и каждый под строжайшим контролем. И вот теперь пришла очередь осуществления операции. Было уже поздно отступать, попытался убедить себя Каттер. Он принимал непосредственное участие во всех этапах подготовки, и всё-таки операция каким-то образом близилась теперь к завершающей стадии, совершенно неожиданно...
— А если что-нибудь сорвётся? — спросил он Риттера.
— Заметьте, в полевых операциях сорваться может Что угодно. Всего несколько месяцев назад так случилось лишь из-за того, что незаконный...
— Это был КГБ, — прервал его Каттер. — Джефф Пелт рассказал мне...
— То же самое может произойти и с нами. Как говорят, если что-то должно случиться, то обязательно случится. Но мы приняли все меры. Каждая часть операции отделена от остальных. Так, лётчик-истребитель не знает самолёт радиолокационного обнаружения и обслуживающий его экипаж — для пилота это всего лишь кодированные сигналы и голоса. Те, кто находится на земле, не имеют представления о том, какие самолёты принимают участие в операции. Вооружённые группы, что будут высажены нами, получают команды по спутниковой связи — они не будут даже знать, от кого эти команды поступают. А высадившие их не знают, каково их задание и откуда поступают приказы. Только горстка людей знакома со всем планом. Общее количество тех, кто знает хотя бы что-то, связанное с операцией, меньше сотни, тогда как всего десять человек посвящены во все подробности. В большей мере ужесточить положение невозможно. Сейчас мне нужно получить от вас указание, приступаем мы к осуществлению операции или отменяем её. Вам решать, адмирал Каттер. Разумеется, — добавил Риттер для пущего эффекта, — я исхожу из того, что вы ознакомили президента со всеми деталями.
Каттер не сдержал улыбки. Не так уж часто случается, даже в Вашингтоне, что можно говорить правду и одновременно лгать.
— Конечно, мистер Риттер.
— И это указание мне требуется .в письменном виде, — добавил Риттер.
— Нет.
— В таком случае я отменяю операцию, — тихо произнёс заместитель директора ЦРУ. — Я не хочу принимать всю ответственность на себя.
— И требуете этого от меня? — спросил Каттер. Он удержался от того, чтобы выдать голосом свой гнев, но лицо его исказила гримаса ярости.
Риттер был вынужден решиться на очередной шаг.
— Этого потребует от меня судья Мур. Или вы предпочитаете, чтобы он лично переговорил с президентом?
Каттер понял, что загнан в тупик. В конце концов, его делом было оградить президента от всех нежелательных расспросов. Он пытался возложить ответственность на Риттера и (или) на судью Мура, но оказалось, что его перехитрили в собственном кабинете. Кому-то приходится нести ответственность; независимо от системы управления её груз неизменно падает на одного человека.
Это похоже на игру в музыкальные стулья — после каждого тура один человек все равно оставался стоять. Такого называли проигравшим. Несмотря на все своё искусство, вице-адмирал Каттер оказался без места на этом последнем стуле.
Разумеется, морская подготовка приучила его принимать ответственность на себя, но, хотя Каттер называл себя морским офицером и считал себя таковым — даже без мундира, — на протяжении многих лет ему удавалось уклоняться от этого. Тому учила его служба в Пентагоне, а служба в Белом доме — тем более. И вот бремя ответственности снова опускается на его плечи. Каттер не чувствовал себя таким уязвимым с того момента, как его крейсер во время заправки едва не врезался в танкер, — на помощь пришёл помощник, который успел вовремя дать команду рулевому, вспомнил адмирал. Жаль, что карьера помощника завершилась званием капитана первого ранга, но Эдд просто не обладал способностями, необходимыми для адмирала...
Каттер выдвинул ящик стола и достал бланк, в верхней части которого тиснением значилось: «Белый дом». Он извлёк из кармана автоматическую ручку фирмы «Кросс» и почерком, которым мог бы гордиться сам Пальмер, написал чёткое указание Риттеру приступить к операции.
- Предыдущая
- 37/215
- Следующая
