Черный Город - Гамбоа Фернандо - Страница 32

• Предыдущая
• 32/130
• Следующая

Продвигаться в направлении, которое показывал нам компас Джека Фосетта с выгравированной на нем буквой «W», означавшей «west», то есть запад, было для нас намного труднее, чем идти вдоль берега реки по извилистой тропинке, несмотря на то что мы то и дело наталкивались на какое-нибудь препятствие, поэтому теперь мы шли вслед за Иаком гораздо медленнее, отводя в стороны или же разрубая своим мачете лианы, продираясь сквозь густые, похожие на живую изгородь кусты. К тому же нам приходилось внимательно следить за тем, куда ставить ноги и за что можно браться руками, поскольку в таких зарослях рано или поздно мы наверняка наткнулись бы на какую-нибудь ядовитую змею, которой наше появление здесь явно не понравилось бы.

Хотя мы шли налегке, без багажа, тот утомительный ритм, с которым мы продвигались вперед, преодолевая густые заросли, через узкие проходы, прорубаемые при помощи мачете, начал нас постепенно выматывать, и всего лишь через пару часов хождений по джунглям наш энтузиазм сменился напряженным молчанием, нарушаемым лишь звуками ударов клинка мачете по ветвям деревьев и по лианам. А вскоре это молчание уступило место беспрестанному фырканью, сопению и хмыканью, которые, как я знал по своему жизненному опыту, были предвестниками открытого проявления недовольства.

— Мне кажется, нам следует немного отдохнуть, — сказал я, касаясь рукой плеча Иака, который шел, обливаясь потом, впереди.

Туземец посмотрел сначала на меня, а потом на моих спутников, бредущих позади, и, увидев, каким подавленным был профессор Кастильо, молча кивнул. Затем он расчистил от растительности участок размером с небольшое иглу [32], и мы все четверо в полном изнеможении уселись на корточки, стараясь при этом выглядеть бодрыми. Поскольку нас со всех сторон, в том числе и сверху, окружали густые заросли, через которые почти не проникал солнечный свет, мы сидели в гнетущем полумраке и едва могли различить лица друг друга. Иак молча достал из своей сумки несколько длинных и узких кусков копченого мяса и дал каждому. Мясо было жестким, как подошва ботинка, и от него исходил легкий запах гнили, но я, не став спрашивать, что это вообще за мясо, начал его есть, неожиданно почувствовав сильный голод.

— Сколько, ты говорил, было километров до того места, которому соответствуют координаты города Z? — спросил профессор, пытаясь оторвать зубами такой кусочек мяса, который он смог бы прожевать.

— Это были всего лишь приблизительные вычисления, — сказал я, уклоняясь от ответа на заданный мне вопрос. — Думаю, нам не стоит воспринимать их, как…

— Сколько? — не унимался профессор.

— От реки — восемь или девять километров… А может, и десять.

— А мы за два часа изнурительной ходьбы прошли… — профессор посмотрел на узенький проход, который мы проложили при помощи мачете в зарослях, — около пятисот метров.

— А мне кажется, что метров триста, не больше, — уныло заявила Касси.

— Ну что ж, не весь наш путь будет таким, — сказал я, начиная беспокоиться по поводу того, какой оборот принимал разговор.

— Ты этого знать не можешь, — возразил профессор.

— Вы правы, я этого не знаю. Однако если мы станем хныкать из-за трудностей, с которыми столкнулись, это нам вряд ли чем-то поможет. — Я махнул рукой в сторону зарослей. — А потому, если это наша единственная дорога, мы пойдем по ней — и точка. Если мы станем выражать недовольство, нам от этого легче не станет. И если придется проложить свою собственную тропинку, мы ее проложим.

Профессор огляделся по сторонам, словно бы желая еще раз удостовериться, куда это нас угораздило забраться.

— Хм… Именно это меня как раз и беспокоит. Тут ведь явно очень долго никто не проходил, а значит, не проходила и Валерия.

— Экспедиция вашей дочери, уважаемый проф, вполне могла отправиться совсем по другому маршруту, — заметил я. — Кстати, если у них имелся GPS-навигатор, они, возможно… или нет… они навернякапошли к своей цели по прямой линии, а не стали, как мы, тащиться окольным путем.

Профессор, судя по выражению его лица, стал напряженно размышлять над моими словами, чтобы, по всей вероятности, заставить себя согласиться со мной.

— Профессор, — сказал я, пристально глядя на него, — ваша дочь Валерия находится где-то в той стороне. — Я показал на запад. — И мы обязательно разыщем ее, даже если нам придется для этого прорубить своим мачете проход через всю эту чертову амазонскую сельву. Так что перестаньте паниковать и искать всевозможные «но», потому что, если мы не приложим максимум усилий, у нас ничего не получится. Это я вам говорю из своего собственного опыта.

В голубых глазах профессора за грязными стеклами его очков сверкнули искорки затеплившейся надежды.

— Ты прав, — согласился он и резко встал. — Я повел себя как полный идиот.

Он взял мачете Иака и, не говоря больше ни слова, принялся рубить ветки кустов с такой яростью, как будто они были виноваты во всех его бедах.

Мы — Кассандра, Иак и я, — все еще сидя на корточках и держа в руках мясо, с ошеломлением уставились на профессора, так неожиданно начавшего вести себя совсем по-другому.

— Ну же, вперед! — с нетерпением обратился он к нам. — Чего вы ждете? Моя дочь находится где-то неподалеку!

Пару часов спустя, сменив в роли первопроходца Кассандру, которая до этого сменила профессора Кастильо, я с мачете в руке яростно набросился на кусты с длиннющими одревесневшими шипами, которые, как мне объяснил Иак, его соплеменники обычно использовали на охоте в качестве дротиков для сербатаны [33]. Эти шипы были вполне в состоянии проткнуть толстый слой жира, покрывавший тела диких свиней, а также, как я смог убедиться на личном опыте, одежду, кожу и находящуюся под ней плоть.

К счастью, мы уже продрались сквозь почти непролазную растительность, покрывавшую берега реки, и теперь шли, хотя еще был день, почти в темноте по гораздо менее густым зарослям. Радоваться, впрочем, было пока еще нечему: хотя мы стали продвигаться вперед вроде бы побыстрее, я, глядя на бесконечные переплетения различных по толщине лиан, свисавших с высоченных деревьев, чувствовал себя мухой в гигантской паутине. Толстые лианы лишали меня возможности с размаху наносить удары по растительности, освобождая себе путь, а потому, чтобы идти и идти вперед, мне приходилось прилагать поистине героические усилия.

И тут, когда я уже собирался попросить кого-нибудь заменить меня в качестве первопроходца, прямо передо мной появилось, словно какое-то видение, небольшое дерево — небольшое, разумеется, по амазонским стандартам — с сероватой корой и маленькими цветами. Оно стояло как бы отдельно от остальной растительности, потому что в радиусе примерно трех метров вокруг него вообще ничего не росло. Подобная полянка в условиях непролазных дебрей вызвала у меня такое непреодолимое желание присесть и отдохнуть, как будто я увидел на ней диван и бокал холодного пива.

Я, недолго думая, подошел к этому дереву и, убедившись, что на земле нет ни змей, ни скорпионов, ни каких-либо других подобных гадов, опустился на покрывающие землю сухие листья и стал ждать своих спутников, которые от меня слегка отстали.

Первым из них появился Иак. Встретив его широкой улыбкой, я радостно показал ему на свое «открытие».

— Смотри, на что я натолкнулся, — сказал я, прислонившись к стволу и гладя рукой землю рядом с собой. — Прошу садиться, сейчас придет официант и примет у нас заказ.

Голубоглазый туземец, однако, вытаращив на это дерево глаза и крикнув что-то на своем языке, кинулся ко мне, схватил меня за руку и оттащил от этого дерева еще до того, как я успел сообразить, что вообще происходит.

— Что ты делаешь?! — возмутился я, вскочив на ноги. — Ты что, сошел с ума? Здесь нет ни змей, ни пауков — я уже проверил!

• Предыдущая
• 32/130
• Следующая