Девушка с голубкой - Грэй Индия - Страница 24

• Предыдущая
• 24/28
• Следующая

Лили с усилием оторвала свой разум от потенциально опасной темы и заставила себя сосредоточиться на словах инспекторши:

— …В изоляции. Я бы не рекомендовала вам пока уезжать из Лондона. Слишком много перемен сразу — травма для детской психики. Именно поэтому мы настаиваем, чтобы приемные родители предохранялись от беременности, пока ребенок не адаптируется. Какой метод контрацепции используете вы?

С губ Лили невольно сорвался горький иронический смешок. Тристан не прикасался к ней со дня свадьбы Скарлет.

— Нам не нужна контрацепция.

— Миссис Ромеро, опыт подсказывает мне, что даже пары, годами безуспешно лечившиеся от бесплодия, могут оказаться в интересном положении. Если только вы не хотите сказать мне, что не живете половой жизнью…

Мисс Сквайрз рассмеялась, словно идея платонического брака с красавцем, имеющим репутацию сексуального гиганта, казалась ей фантастичной. Лили вонзила ногти в ладонь:

— Я хочу сказать, что после выкидыша мне удалили матку. Я физически не способна забеременеть.

— Понятно. Мистер Ромеро поддерживал вас в этот трудный период?

Лили опустила глаза на свои руки, терзавшие цветной подол консервативной, скромной юбки. Ей послышалось, что где?то в доме хлопнула дверь.

— Да. — Она ожидала, что Господь вот?вот поразит ее молнией за всю ту наглую ложь, которая срывалась с ее губ. Но о том, чтобы рассказать правду, не стоило даже думать.

Лицо женщины немного смягчилось.

— Скажите, а чем мистер Ромеро привлек вас, когда вы впервые встретились?

— Силой. — Лили посмотрела мисс Сквайрз прямо в глаза. — Не физической, конечно. Просто с ним сразу чувствуешь себя в безопасности, понимаешь, что он способен позаботиться о тебе, ответить на все вопросы, решить все проблемы…

— Спасибо, querida.

Сухой хрипловатый голос Тристана за спиной заставил Лили подпрыгнуть. Она поспешила подняться, чтобы поприветствовать его как полагается любящей жене. Тристан заключил ее в объятия и наградил нежным поцелуем мужа, который скучал по прекрасной половине в деловой поездке. Сердце Лили переполнилось благодарностью. И любовью, хотя она очень старалась отучить себя от этой вредной привычки.

— Дорогой, познакомься с мисс Сквайрз из комиссии по усыновлению. А я пока заварю тебе свежий чай.

Тристан бережно пожал прохладную руку мисс Сквайрз. Обернувшейся на пороге кухни Лили показалось, что щеки инспекторши слегка порозовели.

— Пока вас не было, мистер Ромеро, я успела немного поговорить с вашей женой, — сказала она. — Настало время выяснить кое?что о вас. Для начала расскажите мне о своих родителях.

— Что именно вас интересует?

Тристан чувствовал, что угодил в ад, где черти специализировались на детальном знании его слабостей и тайных страхов. Одна чертовка в вязаном свитере сидела прямо перед ним, притворяясь социальным работником. Мужчина перевел взгляд на зеленую крону дерева, стараясь расслабиться и не показать напряжения, превратившего мышцы его плеч в гранит. В садике Лили Тристана всегда охватывало умиротворение, он отдыхал душой от работы в банке и двух новых африканских филиалах своего благотворительного фонда. Всегда, но не сегодня.

— Каким было ваше детство? — ворвался в его мысли голос мисс Сквайрз.

— Привилегированным. Мы росли в большом доме с прислугой и бассейном.

— Кто — мы? У вас есть братья и сестры?

Лили вернулась из кухни с подносом. В простой белой блузке и юбке с цветочным орнаментом она выглядела такой милой, свежей и невинной, что у Тристана защемило сердце. Он напомнил себе, что должен потерпеть ради нее.

— Мой брат Нико на десять лет моложе меня. Он работает в благотворительной организации в Мадриде.

— Не в банке?

— Нет. — Тристан пожертвовал университетским дипломом и возможностью следовать призванию, чтобы спасти Нико от инквизиторских тисков финансовой империи Ромеро.

— А ваши родители? — спросила мисс Сквайрз, теряя интерес к Нико. — Какие у вас отношения?

Лили смотрела на него через стол мягким взглядом, в котором плясали солнечные искорки. Держась за взгляд жены как за спасательный круг, Тристан ответил:

— Я часто вижусь с ними. Мой отец руководит банком, в котором я работаю.

— Вы не ответили на мой вопрос.

Тристан и не хотел отвечать, хотя понимал, почему она спрашивает. Они с Лили провели три мрачных воскресенья на лекциях, где им рассказывали, как отражается на детях пристрастие родителей к наркотикам и алкоголю, недостаток внимания, домашнее насилие. Тристану, который был невольным экспертом во всех упомянутых областях, иногда казалось, что он должен был не слушать, а читать подобные лекции.

— Нам нужно знать, что вы за человек, — пояснила мисс Сквайрз. — Детский опыт родителей в значительной степени определяет, как они поведут себя по отношению к своим детям. Постарайтесь ответить честно, ведь все тайное имеет тенденцию становиться явным рано или поздно. Насколько вы близки с матерью?

«Наверное, так чувствуют себя люди с накинутой на шею веревкой, — подумал Тристан. — Когда осознают, что им уже не убежать, не спрятаться».

— Алкоголь — единственное, с чем у моей матери сложились по?настоящему близкие отношения. Меня отправили в английский интернат, когда мне было восемь.

— И как вы на это отреагировали? — спросила инспекторша, поморгав на него из?под очков.

— С восторгом.

Взгляд мисс Сквайрз наполнился неодобрительным изумлением.

— Другими словами, вы приветствуете практику давать детям казарменное образование вдали от семьи?

— Да, если их семья похожа на мою.

Лили сжала его руку под столом. Солнечный свет, льющийся сквозь листву вишни, золотил ее кожу и волосы. Несколько секунд тишину за столом нарушало только пение птиц и далекий гул самолета в васильковом небе.

— Вы не могли бы рассказать об этом чуть подробнее?

Паника начинала душить Тристана, как прижатая к лицу подушка. Казалось, умиротворенное спокойствие сада с птичьими голосами среди зелени — всего лишь галлюцинация, а на самом деле вокруг него смыкается тьма, которую он так долго носил внутри. Рука Лили оставалась единственным якорем, не позволявшим утратить связь с реальностью.

Тристан засмеялся и сам поморщился от того, как резко и фальшиво прозвучал его смех.

— Мой отец — восьмой герцог Таррако, прямой потомок семьи, которая построила свое благосостояние на тесном сотрудничестве со святой инквизицией. Наши предки получили деньги, власть и положение при дворе за то, что отправляли людей на дыбу и костер. Жестокость у нас в крови.

— Хотите сказать, ваш отец был жесток с вами? — уточнила мисс Сквайрз.

— Ну что вы! — сказал Тристан с горькой иронией. — С его точки зрения это не было жестокостью, каждый удар кулака или ремня шел нам во благо. Он выполнял свой долг, ковал из нас настоящих мужчин рода Ромеро — наследников богатых традиций предательства и насилия. — Только рука Лили удерживала его от падения в бездну. Сфокусировавшись на этом, он продолжил тоном светской беседы: — Банк Ромеро был основан, чтобы легализовать средства, конфискованные у жертв инквизиции. Даже фамильные драгоценности семьи раньше принадлежали кому?то, кто был казнен за ересь по доносу нашего предка.

— Ожерелье Ромеро, — потрясенно пробормотала Лили.

— Верно, — отозвался Тристан с ледяной улыбкой. — Символ коррупции и нечистой совести.

— Поэтому ты не захотел, чтобы я их носила?

Чистый адреналин возносил Тристана над глубоким черным провалом, полным невыразимого ужаса. Он должен был оставаться сильным, чтобы не соскользнуть вниз. Пожав плечами, он отпустил руку жены:

— И еще потому, что не забыл, как однажды за ужином отец вырвал серьги из ушей матери. Какое?то ее замечание показалось ему непочтительным. Как видите, доставалось не только мне и моим братьям… — Горло перехватило, Тристан неловким, беспомощным жестом прижал пальцы к вискам, стараясь остановить кошмарный парад воспоминаний.

• Предыдущая
• 24/28
• Следующая