Судьба или проклятье (СИ) - Кулик Елена Николаевна - Страница 20
- Предыдущая
- 20/94
- Следующая
— Что же ты сразу не сказала, чудовище маленькое.
Аленка отпустила сестру и быстро направилась к дверям, но не успела до нее дойти, как та сама открылась без стука, и на пороге комнаты появился Андре — дворецкий, слуга и, Бог еще знает кто, в одном лице. Его блеклые глаза неопределенного цвета, как-то слишком зорко и цепко окинули комнату и замерших девушек. Остановив свой взгляд на Алене, он презрительно улыбнулся ей тонкими розовыми губами. По спине девушки побежали мурашки, и ее передернуло от отвращения и странного леденящего душу и сердце чувства то ли страха, то ли ужаса.
Андре продолжал стоять в дверях чуть сгорбившись, не произнося ни слова.
— У, принесла нелегкая, — очень тихо прошептала Анька и подошла ближе к окну.
Алена заметила, что Андре услышал ее, но ни как не отреагировал на ее высказывание, продолжая разглядывать девушку. Она лихорадочно вспоминала, как одета и все ли нормально с одеждой: нигде и ничего ли не задралось, ни помялось, ни скомкалось.
Сам Андре всегда выглядел безупречно: черный строгий костюм, жилет, белая накрахмаленная рубашка, шелковый черный платок, а его длинные седые волосы были всегда прилизаны так, что ни один волосок не выбивался из туго затянутого на затылке хвоста.
Выждав еще несколько минут, скрипучим и тихим голосом, все также мерзко улыбаясь, Андре произнес:
— Сударыня, господин уже заждался. Вы считаете, что вправе заставлять его столько ждать? — и опять это мерзкая и гадкая ухмылка.
— Черт, — процедила сквозь зубы Алена и быстро вышла из комнаты, стараясь не коснуться стоящего в дверях старика.
Он вызывал в ее душе странное чувство, объяснить которое, вот уже на протяжении нескольких лет, она так и не смогла. Это была смесь жалости и омерзения, неловкости и презрения, смущения и еще большой кучи разнообразных, казалось бы, не сочетаемых между собой чувств и ощущений.
Алена шла очень быстро по длинному пустынному коридору, не оглядываясь, чувствую спинным мозгом на себе взгляд этих холодных змеиных глаз. Андре от нее не отставал. И откуда в таком старом и дряхлом теле столько силы и энергии? Андре был в курсе всех дел, перемещений и даже планов не только своего хозяина, а и каждого жителя этого странного особняка.
Завидев заветную дверь, за которой был рабочий кабинет Полока, Алена даже не удосужившись постучать, влетела в него и закрыла за собою дверь, прямо перед носом Андре. Не задерживаясь возле этих самых дверей, она пронеслась через весь кабинет и уселась с ногами в глубокое кожаное кресло с высокой спинкой, которое стояло как раз напротив большого письменного стола, за которым сидел сам хозяин кабинета и с удивлением сейчас разглядывал девушку и ее манипуляции. Когда она устроилась в кресле и, наконец-то, посмотрела на Полока, он только приподнял одну бровь, ожидая объяснений, такому странному ее поведению. Но не успела Алена произнести ни слова в свое оправдание, как в двери осторожно постучали. Она попыталась еще глубже вжаться в кресло.
— Кхе, кхе. Господин, Вам ничего не нужно? — и куда делась вся надменность из голоса слуги.
— Нет, ничего, Андре. Ты свободен.
Двери тихо закрылись, и Алена издала вздох, полный облегчения.
— Что опять? — тепло улыбнулся Полок, продолжая разглядывать взлахмоченную и встревоженную девушку.
— Ну, не люблю я его. Сама не знаю за что. Он какой-то странный, страшный и от него плохо… пахнет, — Алена скривилась, немного расслабляясь в кресле и принимая более свободную позу.
— Плохо пахнет? — удивился Полок и нахмурился. — Просто старость…
— Нет, нет, — быстро сказала Алена, перебив собеседника. — Старость тут не причем. Тут другое.
— Что же? — продолжал хмуриться Полок.
— Не знаю, как это объяснить, — Алена осторожно на него взглянула. — Просто он не пахнет человеком. Абсолютно.
— Скорее всего, это потому, что я даю ему свою кровь для поддержания его жизни. Я не хочу похоронить еще одного слугу.
— Так сделайте его оборотнем, как нас с сестрою. Что мешает? — искренне удивилась Алена.
— Сам не знаю, — Полок ненадолго задумался, затем резко вскинул голову и прямо посмотрел на девушку. — Но я звал тебя не за тем, чтобы обсуждать моего слугу. Я прочитал твой отчет о встрече в кафе и у меня есть несколько вопросов.
— Хорошо, — Аленка расслабилась и уже без малейшего страха или растерянности взирала на своего собеседника. — Спрашивайте, Босс.
На ее обращение Полок скривился, но ничего не сказал в ответ. Это короткое слово сначала его веселило, потом раздражало, а теперь он к нему просто привык. Вот только Андре всегда шипит и возмущается, что девушки относятся к нему неподобающе его статусу Императора. Ну, какой он Император? Без империи, без власти, без мира. Полок вздохнул. Его время почти прошло, осталось совсем немного.
— Ты писала, что после возвращения Ирэн в кафе через несколько минут появился Дракула?
— Да, точно, — Алена заерзала.
— А ничего необычного перед его появлением ты не заметила, не почувствовала? — Полок прищурился.
— Необычного? — Алена задумывалась, закусив нижнюю губу. — Нет, абсолютно ничего необычного. А что?
— Странно.
— Что странно? Вы уж простите мое любопытство, босс, но может, если вы объясните, что именно должна я была почувствовать, я смогу понять, что же было не так.
— Странно то, что Дракулус после перехода был жив и здоров. Свободно двигался, разговаривал, так? — Алена в ответ только кивнула, но, видя не понимание в глазах девушки, он добавил: — Щит, после ухода Стауруса назад на Терриас, я вернул. Либо ему кто-то помогал там либо кто-то тут.
— В смысле?
— Боюсь, кто-то нейтрализовал мой щит на несколько минут, которых и хватило Дракулусу для перехода.
— И как это возможно? Ведь они не могли знать…. Не значит ли это, что выброс силы Ирэн засекли не только вы?
— Вот именно, — Полок замолчал и нахмурился.
Он не отрываясь, и даже не моргая, смотрел в одну точку где-то за спиной девушки. Алена сидела очень тихо и не отрываясь, разглядывала, сидящего перед ней мужчину. Сейчас, вот так сидя в кресле, не шевелясь, не моргая, и, казалось не дыша, он больше всего напоминал ей замершего динозавра или рептилию. Холодные мертвые глаза с вертикальными зрачками, вместо лица — бледная маска из воска, красивая, но неживая. Девушка поежилась в кресле.
Этот человек, который 15 лет назад спас их с сестрой, до сих пор пугал ее и навевал странное чувство опасности в один момент, и чувство защищенности — в другой. Почему именно им двоим, он дал тогда новую жизнь, он никогда не говорил, они не спрашивали, а были просто благодарны ему за это.
По возможности, Алена всегда старалась сохранять субординацию по отношению к Полоку. И, как ни странно, этот красивый, необычно притягательный мужчина, никогда не привлекал ее. Она не испытывала к нему никаких других чувств, кроме тепла и благодарности. Они с сестрой могли уйти в любой момент, куда глаза глядят, и заняться тем, чем хотелось, но они оставались с Полоком все это время, помогая по мере своих сил, а также обучаясь и привыкая к новой жизни.
Но вот Анька относилась к Полоку, как к старшему брату или любимому учителю. Просто, свободно и легко. Аня, как ни странно, вообще отнеслась к их воскрешению слишком спокойно. Ну, выжила, ну оборотень, ну никогда не постареешь и не умрешь. И что такого? Но Алена все чаще в последнее время стала замечать в ее глазах грусть и печаль, особенно, когда Анька смотрела на себя в зеркало или когда на улице наблюдала за своими сверстниками, которые в отличие от нее повзрослеют, постарею и умрут. Это закон природы, а они его исключение или ошибка.
Но Анька всегда улыбалась, смеялась и веселилась. Стараясь спрятать боль и отчаяние глубоко в своем сердце, так чтобы никто и никогда не смог его разглядеть. Она продолжала быть тем ребенком, которым и была, когда в 15 лет ее жизнь так трагически оборвалась. А вот Аленка, всегда чувствовала себя как-то слишком взрослой, серьезной, ответственной и как следствие — уставшей. Сестра всегда говорила ей, что она не умеет веселиться и расслабляться и в этом ее большая проблема. Алена действительно предпочитала обществу друзей — одиночество, вечеринке — хорошую книгу. А теперь, когда у них появилась новая жизнь, она вообще закрылась от всех, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Ее больше ничего не волновало, не тревожило и не беспокоило. И так было до тех пор, пока в ее жизни не появился Он. Алена и сама не понимала всех своих чувств к Игорю. Любовь? Сострадание? Жалость? Сочувствие? А может быть все вместе? Тогда почему, когда она вспоминает улыбку и глаза Рокера на ее душе становиться теплее.
- Предыдущая
- 20/94
- Следующая
