Возвращение: Тьма наступает (Сумерки) - Смит Лиза Джейн - Страница 63
- Предыдущая
- 63/96
- Следующая
Елена росла, играя в этом лесу, и здесь всегда было достаточно свободного места, чтобы гулять, не причиняя себе боли. А теперь... к ней что-то тянулось, волокнистые усики хватали ее за лодыжку в самом болезненном месте. И тогда предстояла другая мука — отрывать пальцами эти толстые, мясистые, колючие корни.
Мне очень страшно, подумала она, наконец-то облекая в слова чувства, которые владели ею с того момента, как она шагнула в темноту Старого леса. Она взмокла от росы и пота, а волосы были такими мокрыми, будто она стояла под проливным дождем. И как же темно! И теперь заработало ее воображение, которое, в отличие от воображения большинства других людей, располагало истинной и неопровержимой информацией. В волосах запуталось что-то вроде лапы вампира. После бесконечной мучительной боли в лодыжке и плече она наконец сумела выдернуть эту «лапу» — и обнаружила очередной изогнутый сучок.
Ничего страшного. Не надо обращать внимания на боль, надо сориентироваться. Вот здесь растет дерево, от которого можно плясать, огромная белая сосна с таким большим дуплом по центру, что сюда могла бы поместиться Бонни. Она стартует от этой сосны и пойдет прямо на запад — небо затягивали тучи, поэтому звезд не было видно, но она
чувствовала
, что запад должен быть слева. Если она права, то рано или поздно выйдет на дорогу. Если она ошибается, и слева север, рано или поздно она придет к Дунстанам. Если это юг, рано или поздно она выйдет к одному из изгибов дороги. Если, же это восток... что ж, тогда ей придется идти довольно долго, но рано или поздно она выйдет к ручью.Но сначала Елене надо было собрать всю свою Силу, Силу, которую до этого она, сама не осознавая, использовала, чтобы приглушить боль и придать себе бодрости; ей надо было собрать ее и осветить это место, чтобы проверить, не видна ли отсюда дорога или, лучше того, дом Дунстанов. Силы у нее не больше, чем у любого человека, но зато она умеет правильно ее использовать, подумала она. Елена собрала всю Силу в плотный светлый шар и выпустила этот шар наружу, одновременно поворачиваясь, чтобы успеть оглядеться, пока он не растаял.
Деревья. Деревья. Деревья.
Дуба и гикори, белые сосны и буки. И никакого холмика, куда можно было бы забраться. Во все стороны — одни только деревья, как будто она оказалась в каком-то зловещем заколдованном лесу, из которого невозможно выбраться.
Но она
должна
выбраться. В какую бы сторону ни пошла Елена, рано или поздно она доберется до людей — даже если она идет на восток. Даже если она идет на восток, она пойдет вдоль ручья, и когда-нибудь он выведет к людям.Как бы ей хотелось, чтобы у нее был компас.
Как бы ей хотелось, чтобы на небе были звезды.
Елена вся дрожала, и не только от холода. Она
была
изранена и напугана. Но ей следовало об этом забыть. Мередит не стала бы плакать. Мередит не стала бы бояться. Мередит подумала бы и нашла способ выбраться.
Надо найти помощь для Мэтта.
Стиснув зубы в попытке не обращать внимания на боль, Елена пошла вперед. Если бы любая из ее ран была единственной, она переполошилась бы, начав хныкать и переживать по ее поводу. Но, поскольку больных мест было слишком много, боль превратилась в одну чудовищную муку.
Теперь надо быть внимательной. Идти только прямо и не отклоняться в сторону. Смотришь прямо перед собой, видишь следующий ориентир и идешь к нему.
Проблема была в том, что в окружающей темноте почти ничего нельзя было увидеть. Она сумела разглядеть впереди изрезанную кору. Видимо, красный дуб. Отлично, иду к нему. Широкий шаг — ох,
как больно
— еще один —слезы потекли по щекам
— еще один —совсем чуть-чуть
— еще один —давай-давай, у тебя получится
— еще один. Она вытянула руку и коснулась шершавой коры. Отлично. Теперь смотри прямо перед собой. Ага. Впереди что-то серое, грубое, огромное — наверное, белый дуб. Широкий шаг —зверская боль
— еще один —кто-нибудь, на помощь
— еще один —ну, сколько еще?
— еще один —теперь осталось чуть-чуть
— еще один. Все. Она прикоснулась рукой к толстой грубой коре.Потом она сделала так еще раз.
И еще.
И еще. И еще. И еще.
—
Что это?
— осведомился Дамон. Когда они вышли из машины, он был вынужден позволить Шиничи показывать дорогу,по
держал его внутри кеккаи, как на длинном поводке, и внимательно следил за каждым шагом лиса. Он не верил ему во всем, что касалось... вообще говоря, он ни в чем ему не верил.— Что за этим заслоном? — спросил он еще раз, более грубо, и сдавил петлю на шее лиса.
— Наша маленькая хижина. Наша с Мисао.
— И там, разумеется, нет никакой ловушки, верно?
— Ну, если ты меня подозреваешь, тем лучше. Я пойду один... — В конце концов Шиничи принял облик получеловека-полулиса: черные волосы по пояс с огненно-рубиновыми кончиками, сзади — один шелковистый хвост того же цвета и два таких же шелковистых чутких уха с багровыми копчиками на макушке.
Дамон оцепил этот облик с эстетической точки зрения, но самое главное — в его распоряжении оказался удобный рычаг. Он ухватил Шиничи за хвост и крутанул его.
—
Прекрати это делать!
— Прекращу, когда получу Елену и если ты не затащил меня в ловушку. А если с Еленой что-то случилось я найду того, кто причинил ей вред, и нарежу его ломтями. Считай, что он уже покойник.
— Кто бы это ни был?
— Кто бы это ни был.
Тело Шиничи едва заметно подрагивало.
— Замерз?
— ...нет... просто восхищаюсь твоей решимостью. — Еще пара непроизвольных содроганий. Он трясся практически веем телом. Он что,
смеется?
— Впрочем, если Елена будет ходатайствовать, я сохраню ему жизнь. Просто сделаю очень больно. — Дамон сильнее крутанул хвост. — Двигай!
Шиничи сделал еще один шаг, и они увидели прелестную деревенскую хижину, к которой вела дорожка, усыпанная гравием; вокруг двери росли вьющиеся растения, свисавшие над нею, как брелоки.
Она была изысканной.
Несмотря на то, что боль усиливалась, в сердце Елены проснулась надежда. Неважно, как сильно она плутала перед этим, — рано или поздно она выберется из леса. Иначе и быть не может. Почва под ногами была твердой — ничего похожего на болото или спуск. Значит, приближается она не к ручью. Она приближается к дороге. Это факт.
Она зафиксировала взгляд на растущем поодаль дереве с мягкой корой. Потом подошла к нему, практически забыв про боль благодаря новообретенному чувству уверенности.
Она прислонилась к массивному, облезлому пепельно-серому дереву. Она отдыхала. И тут что-то встревожило ее. Нога, которую она волочила. Почему она не ударилась ногой о ствол дерева? До этого каждый раз, когда она поворачивалась, чтобы передохнуть, она больно стукалась о деревья. Елена отодвинулась от дерева и, словно зная, что это важно, собрала всю свою Силу и выпустила ее вспышкой белого света.
Перед ней было дерево с огромным дуплом. Дерево, с которого она начала свой путь.
Секунду Елена стояла в полном оцепенении и, тратя Силу впустую, держала свет. Может быть, это другое дерево...
Нет. Сейчас она стояла с противоположной стороны дерева, но оно было тем же самым. Это
ее
волос застрял в шелушащейся серой коре. Вот этот кровавый след — отпечатокее
ладони. А внизу остался след от ее окровавленной ноги, и этот след был свежим.Она никуда не сворачивала и все-таки вернулась к тому же самому дереву.
Не-е-е-е-е-е-е-е-ет!
Это был первый стон, который вырвался из ее груди с тех пор, как она выпрыгнула из «феррари». Все муки она переносила молча, иногда она вскрикивала или тяжело дышала, но не ругалась и не кричала. Сейчас ей хотелось делать и то и другое.
Может быть, это все-таки другое дерево...
Не-е-е-е-е-е-ет, не-е-е-е-е-е-ет, не-е-е-е-е-е-е-е-ет!
Может быть, сейчас к ней вернется Сила, и она поймет, что ей просто привиделось...
- Предыдущая
- 63/96
- Следующая
