Охотник - Смит Лиза Джейн - Страница 32

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая

Это выглядело так, словно они летели к ней откуда-то издалека, принесенные бурей. Нельзя не двигаться, она должна бежать! Блестящие черные глаза пришельцев, раскосые глаза темных эльфов когда-то казались ей страшными, но это пустяки по сравнению с этими глазами. То были всего лишь слабые подобия. Все ужасы, выдуманные людьми, чтобы пощекотать собственные нервы, даже отдаленно не походили на происходящее. Вампиры, вурдалаки, инопланетяне, оборотни – все это мелочи, сказки, придуманные, чтобы поглубже запрятать истинный страх.

Ужас, глядящий сейчас на нее из тьмы, был когда-то знаком каждому человеку, но люди позабыли о нем. Изредка, пробуждаясь ночью между снами, человек ощущал его в полной мере. Но он редко запоминал его, а если и запоминал – то лишь до следующего утра. Такое знание не выживает при свете дня. Но ночью люди иногда улавливали отголосок истины. Они не одни в этом мире.

Люди делят этот мир с ними.

С Другими.

С Наблюдателями.

С Охотниками.

С Сумеречными людьми.

Они легко перемещались по миру людей, но у них был и свой собственный мир. В разные века их называли по-разному, но суть их оставалась прежней.

Иногда они бывали благосклонны. Но их благосклонность всегда обходилась людям дорого, обычно дороже, чем люди могли себе позволить.

Они любили головоломки, загадки, игры. Но доверять им было опасно, они были вероломны. То добро, которое они привносили в мир, уравновешивалось причудливым, подчиняющимся только их собственным капризам злом.

Они охотились на людей. Если люди внезапно теряли представление о времени – это было их рук дело. Если люди исчезали – они смеялись. Люди, попадавшие в их мир, редко возвращались.

Они обладали силой. Все попытки взглянуть на них – или заманить их в ловушку – всегда оканчивались плохо. Даже излишнее любопытство в отношении них могло стоить человеку жизни.

И еще: они были необыкновенно красивы.

Все это в какие-то доли секунды пронеслось в сознании Дженни. Ей не нужны были никакие аргументы. Она просто знала. С ее памяти словно спала пелена, и правда открылась ей как единое, логичное целое.

«Вот, значит, как. Да, теперь я могу вспомнить».

Глаза надвигались на нее. Ее распущенные волосы трепетали на ветру, покрываясь инеем от ее собственного дыхания. Она не могла пошевельнуться.

– Дженни!

Страшный голос выкрикнул ее имя. Прежде чем Дженни успела обернуться, кто-то обхватил ее за талию и поднял – легко, словно ей было пять лет и она весила семнадцать килограммов.

– Дедушка! – выдохнула Дженни, обнимая старика за шею.

Он показался ей ниже ростом, чем она помнила, а на его усталом милом лице сейчас застыла гримаса ужаса. Дженни цеплялась за него, а он тащил ее назад, толкая в сторону книжного шкафа.

– Наутиз! Наутиз! – кричал он.

Он пытался закрыть дверь, тыча пальцами в руну на ней. Все более резкими движениями он обводил руну, и голос его звучал в ушах Дженни кошмарным эхом:

– Наутиз!

Дверь не закрывалась. Крики старика звучали как вопли отчаяния. За дверью вспыхнул яркий белый свет. Надвигался смерч, бешено крутящий длинные пряди белого тумана. Полосы тумана уже вращались вокруг старика.

Дженни пыталась закричать, но не смогла.

Налетел порыв ветра, раздувая редкие дедушкины волосы. Дженни видела, как полощется на ветру его одежда. Потолок покрылся инеем, иней побежал по стенам, добрался до окон. На стенах выросли ледяные кристаллы.

Слезы замерзали в глазах у Дженни. Похоже, она была заключена в тело испуганного пятилетнего ребенка. Она не могла заставить себя сделать шаг к деду.

Голоса, доносившиеся из тумана, были холодны, как ветер. Они зазвучали ледяными колокольчиками.

– Мы не можем уйти просто так…

– Ты знаешь правила…

– У нас есть право…

В дедушкином голосе звучало отчаянье:

– Что угодно. Возьмите все, что угодно.

– Она разбила руну…

– …выпустила нас…

– …мы хотим ее.

– Отдай ее нам, – прозвучал хор голосов.

– Я не могу! – простонал дедушка.

– Тогда мы возьмем ее…

– Мы закружим ее…

– Нет, давайте сохраним ей жизнь, – произнес голос, полный нежной музыки, звучащей как льющаяся на камень вода. – Я хочу ее.

– Мы все хотим ее…

– …мы алчем.

– Нет, – сказал дедушка.

Голос, похожий на трескающийся лед, произнес:

– Изменить способ расплаты можно единственным способом. Нужна замена.

У старика задвигались желваки на скулах. Он отшатнулся от двери.

– Это значит…

– Жизнь за жизнь.

– Кто-то должен занять ее место.

– Это честная сделка.

Голоса звучали негромко, рассудительно. Злобно. Но голос, звучавший как льющаяся вода, возразил им:

– Я хочу ее…

– Ах, молодость, – пробормотал медлительный, как ледник, голос, и остальные засмеялись – словно зазвенели новогодние колокольчики.

– Я готов, – сказал дедушка.

– Нет! – закричала Дженни.

Наконец-то ей удалось сдвинуться с места, но было уже поздно. Теперь она вспомнила все. В тот раз она съежилась на полу за шкафом, пожалуй лучше постигая реальность Сумеречных людей умом пятилетнего ребенка, чем мог осознать ее взрослый человек. Это были страшные монстры, даже ребенок мог это понять. Привидения. Жуткие твари. И они хотели забрать ее дедушку.

В тот раз она вскочила и бросилась бежать, и сейчас тоже. Она бежала к чулану. Туда, где белые пряди тумана кружили вокруг старика, туда, где в ледяном вихре сверкали глаза. В тот день она слышала дедушкины крики, когда смерч затягивал его в чулан. Она бросилась к нему, хватая за руку. Она тоже кричала – как кричала сейчас, – и вокруг нее завывал ледяной ветер и злобные алчущие голоса.

Несколько секунд – и тогда, и теперь – пыталась она тягаться с этой неведомой силой. Она, Дженни, изо всех сил тянула дедушку за руку. Ледяной вихрь тащил его к себе, в глубины чулана, ставшего бесконечным, словно туннель в иной мир.

Ей было не на что надеяться – разумеется, она не могла остановить их. Ее протащило по полу, одежда на ней порвалась, туфли свалились, голые ноги царапал лед.

Их обоих засасывало в чулан.

И тогда дедушка оттолкнул ее.

Выдирая свою ладонь, царапаясь, он разорвал сцепление их рук. Дженни упала на ледяной пол. Она лежала прямо перед дверью в чулан и бессильно наблюдала, как визжащий, бешено вращающийся волчок, который только что был человеком, исчезает в белом облаке, становясь все меньше и меньше, уносясь прочь. Наконец облако исчезло совсем, перед ней была голая стена чулана.

Завывания ветра смолкли, и всхлипывающая Дженни осталась одна на полу в тишине пустой комнаты.

– Дженни? – нерешительно прозвучал голос Ди. – Дженни, ты как?

«Какой странный сон мне приснился», – подумала Дженни, но, едва отняв голову от ладоней, она поняла, что это был не сон.

Она сидела на полу дедушкиной комнаты в луже холодной воды. Ди, Одри, Зак и Майкл стояли в соседней луже и смотрели на нее.

– Я встретил их в коридоре, – сказал Зак.

– Мы провалились в шахту, – объяснил Майкл. – В полу перед нами неожиданно открылась дыра, и мы провалились аж на первый этаж.

– Это было круто, – добавила Ди. – Я тоже провалилась, и нам потом пришлось снова подниматься наверх.

– Мы шли по следу твоего мелка, он обрывался у двери, – закончил Зак. – Мы нажали кнопку и…

– И дверь открылась, – решительно подхватила Одри. – Но, похоже, здесь уже что-то произошло.

– Мой кошмар, – рассеянно сказала Дженни.

С великим трудом ее сознание возвращалось из прошлого в настоящее. Она все еще чувствовала себя пятилетним ребенком, а вовсе не шестнадцатилетней девушкой, к которой сейчас обращались друзья. Ди, Майкл и Одри казались ей незнакомцами.

Но не Зак, потому что он был рядом, когда ей было пять лет.

Зак, похоже, понял ее состояние. Он опустился на колени подле нее, не обращая внимания на то, что джинсы тут же промокли.

• Предыдущая
• 32/38
• Следующая