В мечтах о тебе - Клейпас Лиза - Страница 13
- Предыдущая
- 13/65
- Следующая
Дерек, при первой же встрече заявившей Саре, что его невозможно вывести из себя, не преувеличивал. Он действительно никогда ни на кого не кричал и не терял самообладания. Кравен был необычайно сложной натурой: высокомерный, насмешливый, общительный и вместе с тем на редкость скрытный… Даже когда он улыбался, в его глазах таилась грусть и горечь… – Ни в какую бабу не тронет, – продолжала свое повествование Табита, – если она меньше, чем баронесса. – Увидев удивление Сары, она расхохоталась. – Видела бы ты его на балах, где выплясывают все эти сучки с голубой кровью! Вот уж они вьются вокруг мистера Кравена. А почему бы и нет? Он такой красавец, настоящий мужик, не то что ихние слюнявые мужья, у которых лишь только карты да выпивка на уме. – Тут Табита понизила голос и доверительно прошептала:
– Он здоров, как бык. Причем во всех местах.
– А ты почем знаешь? – подозрительно спросила Виолетта.
– А у меня подруга есть Бетти – горничная леди Фейрст. – Самодовольная ухмылка и последовавшая вслед за этим многозначительная пауза должны были, по мнению Табиты, придать особый вес ее рассказу. – Она их как-то видела вместе. Лорд отвалил по делам в Шропшир, а они лежат себе в его постели и трахаются средь бела дня.
От подобных откровений Сара чуть было не поперхнулась: карандаш выпал у нее из рук и она, радуясь возможности скрыться от посторонних глаз, проворно нырнула за ним. Сердце ее бешено колотилось. Одно дело – слушать, когда обсуждают незнакомца, и совсем другое – когда говорят о Дереке Кравене… Как она теперь посмотрит ему в глаза? Краснея от смущения, Сара вылезла из-под стола.
– Да ну! – воскликнула одна из девиц, изумленно уставившись на Табиту. – Ну, а Бетти-то твоя не?… – Она как увидела его… так ахнула. А мистер Кравен засмеялся и велел закрыть дверь!
Шлюхи захихикали.
– Между нами, девочками, – продолжала Табита, – я завсегда знаю, какой дружок у моего мужика – по носу определяю. А у мистера Кравена-то отличный, длинный нос.
– Да не, – возразила Виолетта, – не по носу, по ноге смотреть надо.
Все, кроме Сары, развеселились.
– Слушайте, девчонки! Я вот че придумала. – Вся сияя, Табита обернулась к Саре и воскликнула:
– Приведи-ка сюда Матильду! Пусть она познакомится с нашим мистером Кравеном! Вот будет парочка!
У всех собравшихся за столом Табитин план вызвал бурю восторга.
– Да, да, уж она растопит его сердечко!
– Матильда управится с хозяином! – наперебой закричали проститутки.
Даже сам месье Лабарж, который краем уха слушал женскую болтовню, энергично поддержал Табиту:
– Да я для красавицы Матильды такое легкое суфле сделаю, что оно будет в воздухе парить!
Сара нерешительно заулыбалась и беспомощно пожала плечами.
– Боюсь, я не смогу этого сделать. Матильды не существует. Она… она – плод моего воображения, вымысел.
Наступила гробовая тишина. Все изумленно смотрели на Сару. Даже мальчишка-поваренок застыл с ложкой в руках.
– Видите ли, – попыталась объяснить Сара, – создавая свой роман, я часто общалась со многими женщинами и записывала их рассказы. Матильда – собирательный образ… – А я слыхала, что она ушла в монастырь, – перебила ее Виолетта.
– Не-е. – Табита покачала головой. – У ей теперь есть богатый покровитель. Моя подружка видала ее на днях на Бонд-стрит. У ей есть кредит в самых шикарных магазинах, даже у мадам Лефлер.
– А че она на себя напялила? – спросила одна из девиц.
Табита принялась красочно описывать пальто Матильды и лакея, который шел позади. Пока они живо обсуждали наряд мифической Матильды, Сара ломала голову над тем, что же все-таки связывало Кравена и леди Фейрест. Ей хотелось знать, была ли хоть капля любви в основе их связи. Дерек, вне всякого сомнения, имея дело с женами аристократов, удовлетворял свое самолюбие. Ведь понимал же он, что богачи презирают его за простое происхождение… Как, должно быть, насмешливо улыбался Кравен, подсчитывая ночную выручку.
Дерек Кравен вел странный образ жизни. Он одинаково спокойно проводил время и со сводниками, и с ночными сторожами, и с мальчишками, подрабатывающими в клубе, и с самыми знатными из своих клиентов. Но ни с кем из них молодой человек не был близок. Теперь большую часть времени Сары занимали мысли о Дереке. Ей так хотелось знать, кем он все-таки был и чем он все-таки жил.
* * *
Сара наконец оторвалась от своих записей, чтобы откусить кусочек пирожного – месье Лабарж по обыкновению прислал ей целую тарелку лакомств. Пышное тесто с кофейным кремом, казалось, таяло во рту. Даже нежным пальчикам Сары не удалось не раскрошить изящного сердечка их карамели, украшавшего одно из пирожных француза. Девушка аккуратно собрала упавшие на подол платья крошки и положила их в блюдечко.
Сегодня Сара расположилась в одной из комнат личных покоев мистера Кравена за большим письменным столом красного дерева. Стол с немыслимым количеством всяких ящичков и отделений, был завален какой-то мелочью – монетками, записками, игральными костями… Это походило на свалку ненужных вещей. Вот уж такой мелочности от Кравена она никак не ожидала – зачем ему все это?
Внимательно разглядывая наваленные на столе вещички, Сара заметила в самом углу кучу каких-то бумаг. Заинтересовавшись, она принялась разворачивать одну из записок, лежавших там, но остановилась – ей было неловко копаться в чужих письмах.
Девушки вновь принялись за работу. Но сосредоточиться на своих записях ей все же не удалось. Мысли о том, что могло быть в этих бумагах, заставили Сару положить ручку и, сердясь на саму себя за любопытство, вытянуть один листок.
Это была записка для Ворзи:
"Ворзи,
Зомини ковры в комнатах 2 и 4
Лордам Факстану и Раплею откожы в кридитах
Пока не заплотют по щетам.
Пусть Джилл папробуит виски из новай партии”.
Увидев эти крупные каракули, Сара почувствовала жалость к Дереку. Письмо и грамота явно не давалась Кравену. Зато у него отлично обстояли дела с математикой. Несколько раз Сара видела, как он в уме молниеносно складывал, вычитал, умножал, делил, подсчитывал проценты. Молодой человек частенько следил за игроками в карты и всегда точно знал, какие карты выбыли из игры, кто из картежников сколько выиграл и проиграл. Просматривая бухгалтерские книги, он мгновенно складывал в уме записанные в столбик цифры.
У Кравена был еще один необычный дар – он умел читать чужие мысли и всегда знал слабые места тех, с кем имел дело. От его внимания не ускользало ни выражение лица его собеседников, ни перемена интонации.
Из всего этого Сара поняла, что он был не только удивительно наблюдателен, но и независим. Как и Сара, Дерек относился к той породе людей, что не имеют привычки подпускать к себе близко посторонних. Такие, как она и Кравен, умеют жить в одиночку.
Тут Сара вытащила еще одну записку, написанную мелким женским почерком. Это было нелепое грубое послание, прочитав которое, девушка похолодела.
"Теперь на твоем лице всегда будет моя метка. Можешь прийти и отомстить, если осмелишься.
По-прежнему хочу тебя.
Дж."
– О Господи, – прошептала Сара. В том, что под меткой имелся в виду шрам, сомневаться не приходилось. Кто эта женщина? Как мог Кравен связаться с подобной особой?
Может, эта “Дж.” – извращенка, у которой любовь граничит с ненавистью? А вдруг и сам Дерек такой же?
Сара уже проклинала себя за то, что прочитала эту гадкую записку, – она слишком верила в благородство любви. Верила и не хотела сдаваться… – О, как мало я знаю людей, – снимая очки, прошептала девушка. – А что уж говорить о мужчинах?..
Сара задумалась. Ей почему-то вспомнился Перри Кингсвуд. Молодой человек никогда особо не интересовался ни делами, ни настроением своей почти что невесты. Его вообще мало что интересовало все происходящее за пределами Гринвуд-Корнерз. Зато как убедительны были разглагольствования этого, в сущности, провинциала, относительно всех и вся, как упивался он своими лекциями о вреде чувствительности!
- Предыдущая
- 13/65
- Следующая
