Каратели - Шакилов Александр - Страница 7

• Предыдущая
• 7/65
• Следующая

Устроили зоопарк, блин. Логично предположить, что кто-то наблюдает за поведением зверья. Но если этот кто-то не научник, зачем ему это надо?…

У меня был только один ответ на эти вопросы. В вотчине Кажана гостит человек (или группа людей), которому заблаговременно, до выхода в Зону, надо познакомиться с особенностями поведения мутагенной фауны. Но кабан случайно вырвался из клетки, и его пришлось пристрелить из снайперской винтовки Драгунова.

Перед глазами встала картинка: плац, тела, лужи крови… Я покачал головой: все у нас через тыл. Могли ведь сетку двойную сделать, а еще лучше тройную? Да, могли, но не сделали! Кто-то схалтурил, а в результате пострадали люди…

Наверное, я чересчур расслабился, думать вредно. Стоило отвлечься, шагая по коридору, застеленному ковровой дорожкой, как мне сразу же двинули прикладом в затылок. Ну, Гримов, вот сволочь!…

Падая, я почувствовал, как что-то холодное обхватило мою шею. Что-то мерзкое и смертельно опасное.

Милена, всплыло вдруг имя. Ну почему я вспомнил о тебе именно сейчас?…

Подумаешь, в детстве я дергал ее за косы. Если вам одиннадцать лет, а перед вами сидит прелестное существо с голубыми глазами и косой до попки, разве можно удержаться от того, чтобы разок-другой не тронуть пахнущие шампунем волосы?!

— Алла Семеновна, а Краевой опять! — Голос у Милены ломкий, плаксивый.

— У-у, ябеда-корябеда, соленый огурец, на полу валяется, никто его не ест!…

— Краевой, встань! — Голос у географички Аллы Семеновны громкий, властный.

Она учила еще мою мать, поэтому слыла большим авторитетом в нашей семье.

Я тут же вскочил, всем своим видом выражая готовность понести заслуженное наказание. И даже схватил дневник, чтобы по первой же отмашке ринуться к учительскому столу.

— Краевой, подготовь-ка к следующему уроку доклад о высокогорном озере Титикака. В качестве наказания за поведение.

Класс дружно прыснул в кулаки — топоним показался жутко смешным.

— А что вы смеетесь? Есть такое озеро. — Алла Семеновна указательным пальцем переместила очки на лоб. — И Краевой нам о нем расскажет. А чтобы Краевому одному не скучно было готовить доклад, ему поможет… Милена.

Я от удивления даже рот открыл. И в этот момент задребезжал звонок. Радостный, я выскочил в коридор — Алла Семеновна так и не попросила мой дневник! Мать меня не накажет, отец не отругает!

Лучше бы все обошлось дневником. Тогда бы много лет спустя я не угодил в тюрьму, а оттуда — в Зону.

Но разве мог об этом знать одиннадцатилетний мальчишка?

Настойчиво трезвонил телефон. На том конце провода явно не собирались сбрасывать вызов.

— Алло… Да. День добрый… Да. Сейчас позову этого оболтуса. — Батя подмигнул мне: — Тебя.

Я подошел, взял трубку и услышал голос. Ее голос. Она сказала:

— Привет. Нам на завтра доклад надо подготовить. Об озере Титикака. Забыл?

Если честно, у меня это озеро напрочь вылетело из головы.

— Нет. Не забыл.

— У нас дома Интернет. Поищем инфу?

Впервые девочка приглашала меня в гости. И не просто девочка, но первая красавица класса, а то и школы. По крайней мере, для меня никого красивей не было. Во рту у меня пересохло. Я с трудом выдавил из себя:

— Ага.

— Через час, — сказала она и положила трубку.

Ровно через час — специально засек время — я стоял у обитой дерматином двери и топтался в нерешительности. Звонок выдал трель соловья.

— Входи. Раздевайся, — улыбнулась Милена, и я сразу же оттаял.

Я так осмелел, что даже поинтересовался:

— А где твои родители? И где мы будем готовиться к докладу?

— Родители на работе, — нехотя ответила она. — Мы пойдем в папин кабинет, я ключ взяла. Там компьютер стоит.

В полосе ее прозвучала какая-то особая интонация. И мне бы заострить на этом внимание, но я… У меня, мальчишки, тогда еще не было опыта общения с роковыми женщинами.

— А можно? — спросил я. — Отец ругать не будет?

Она скривилась так, будто ее заставили съесть полкило лимонов.

Дверь в кабинет располагалась за шторами, которые нависали над ней, словно саван. При виде этих штор меня охватила тревога. Я не мог объяснить, что не так, но чувствовал: за дверью притаилось какое-то зло. Там — опасно.

— Слушай, а может, не надо? — робко предложил я. — Пойдем лучше погуляем. На углу есть отличное интернет-кафе.

— Нам надо сделать доклад! — Голос Милены звякнул сталью, голубые глаза превратились в две маленькие льдинки. Прям как в сказке о Снежной Королеве.

Она повернула ключ в замке и резко распахнула дверь:

— Входи!

До сих пор понять не могу, почему я послушался ее. Заворожила она меня, что ли? Я шагнул в кабинет, и дверь за моей спиной захлопнулась.

Я аж подпрыгнул на месте от неожиданности.

А потом началось нечто несусветное. Под потолком взвыла сирена, на оконный проем упали стальные жалюзи.

Развернувшись, я ударил плечом в дверь, но та не поддалась. Милена закрыла ее на ключ. Подлая девчонка! Когда я выберусь отсюда, разговор у нас будет короткий. Да и о чем разговаривать с человеком, который заманил тебя в ловушку? Я сразу сообразил, что попал в беду.

Я в чужой квартире, в кабинете, который оборудован сигнализацией. Решат, что я вор. И кому какое дело, что я ничего не взял? Я попался. Скоро сюда явятся сотрудники правоохранительных органов. Или амбалы из охранного агентства. И еще неизвестно, что для меня хуже… Мне вдруг стало так жаль себя, что слезы брызнули из глаз.

Сирена выла высоко под потолком. Она издавала ужасный звук, способный довести до умопомешательства. А еще она слепила меня яркими вспышками. Каждая вспышка на миг освещала комнату, к боковым стенам которой крепились стеллажи; на стеллажах стояли банки. Затем наступал миг тьмы, скрежета и воя. И снова вспышка, и опять тьма…

Я заметил какое-то движение в углу и вроде бы услышал, как разбилось стекло. Но я вовсе не был в этом уверен. Что не удивительно при таком-то шуме…

Вряд ли тогда я рассуждал именно так. Память запросто может сыграть со мной в поддавки. Но что-то очень похожее я испытал. И уж точно мне не понравилось увиденное на полках.

Сначала я подумал, что это маринованные огурцы, помидоры или грибы-маслята. А то и варенье. Обожаю варенье. Особенно — клубничное. Моя мама каждый год закатывала в банки на зиму много всего. Вот мне и стало интересно, чего это отец Милены в рабочем кабинете консервацию разместил.

Я шагнул к стеллажу и подвинул к себе первую попавшуюся под руку банку. Вспышка осветила ее содержимое. Я закричал, но крик мой заглушила сирена. Отшатнувшись, я сбросил банку на пол. Банка разбилась, залив ковер формалином или спиртом, или в чем там хранят препарированных животных. По ковру покатилась голова какого-то жуткого чудовища, у которого вместо рта были присоски, как у осьминога.

Тогда я еще не знал, как выглядит кровосос. Экземпляр, череп которого угодил в банку, был одним из самых мелких, что мне случалось видеть с тех пор. Я который год в Зоне, но пока не встречался с потомством кровососа. Если б не тот случай в детстве, я был бы уверен, что мутанты появляются на свет уже будучи здоровенными опасными тварями.

Вспышка зеленоватого света. Щупальца. Полный злобы, навсегда застывший взгляд. Сердце мое едва не разорвалось на части. Банка разбилась, и я мало того что испугался, так еще и умудрился наступить на осколок стекла. Больно было жутко. Пятку я разрезал до кости.

Стиснув зубы, я вытащил из ступни осколок. На раненую ногу невозможно было стать, а балансировать на одной не очень-то получалось. Из-за вспышек ориентация в пространстве нарушилась, мне казалось, что я вот-вот упаду. Поэтому я оперся на стеллаж, изо всех сил стараясь не смотреть на банки, которыми он был густо заставлен. Я уже знал, что там вовсе не клубничная вкуснятина.

И вдруг я разозлился. Меня окончательно вывела из себя сирена. Я схватил еще одну банку — маленькую, в таких продают детское питание — и швырнул в мигалку. Я старался не смотреть, но всё-таки заметил, что в банке утопили здоровенного жука, эдакого таракана-переростка.

• Предыдущая
• 7/65
• Следующая