Матильда - Даль Роальд - Страница 15

• Предыдущая
• 15/28
• Следующая

— Прекрасно! — прокричала Транчбул. — Вот видите, Богтроттеру понравился ваш торт. Нет ли у вас ещё кусочка для него?

— Конечно есть, — сказала повариха.

Похоже, свою роль она выучила наизусть.

— Принесите, пожалуйста, и не забудьте нож.

Повариха вышла, но тотчас же вернулась, сгибаясь под тяжестью огромного торта на фарфоровом блюде. Покрытый толстым слоем шоколадной глазури торт был почти полметра в диаметре.

— Поставьте на стол, пожалуйста, — сказала Транчбул.

Повариха бережно поставила торт на маленький стол посередине сцены.

— Богтроттер, садись сюда, — сказала Транчбул, показывая на стул, стоявший чуть позади стола.

Мальчик осторожно подошёл, сел за стол и уставился на гигантский торт.

— Вот, Богтроттер, — сказала директриса, и опять её голос стал мягким, вкрадчивым, даже нежным. — Это всё тебе, до последней крошки. Раз уж вчера тебе так понравился кусочек торта, я приказала испечь специально для тебя целый торт.

— С-с-спасибо, — сказал Брюс, совершенно сбитый с толку.

— Благодари не меня, а повара, — сказала Транчбул.

— Спасибо, миссис Кук, — произнёс мальчик.

Повариха стояла поджав губы и поглядывала по сторонам с таким кислым лицом, что казалось, будто она выпила уксуса.

— Ну, начинай! — сказала Транчбул. — Что же ты не отрежешь кусочек торта? Пора попробовать.

— Что? Прямо сейчас? — осторожно спросил Брюс. Он чувствовал какой-то подвох, но не знал, какой именно. — А могу я взять его домой?

— Это было бы невежливо, — ответила Транчбул с ухмылкой. — Ты должен отблагодарить повара за её труды!

Мальчик сидел не двигаясь.

— Не тяни, отрезай и ешь! — скомандовала Транчбул. — Не торчать же нам здесь целый день.

Брюс взял нож, собрался было разрезать торт, но остановился. Он посмотрел сначала на Транчбул, затем на повариху с кислым лицом. Все дети в зале, затаив дыхание, ждали, что же произойдёт дальше. Они чувствовали — что-то случится. Транчбул была не из тех, кто просто так, по доброте душевной, отдаст целый шоколадный торт.

Многие высказывали предположение, что торт напичкан перцем, или в него добавили касторки, или подсыпали ещё какой-нибудь дряни, от которой бедного парня вывернет наизнанку. Некоторые считали, что в торте спрятана бомба, которая взорвётся, как только Брюс разрежет его. Никто в школе не сомневался, что Транчбул и не на такое способна.

— Я не хочу есть торт, — сказал мальчик.

— А ну ешь, проклятое отродье! — велела директриса. — Иначе обидишь повара.

Мальчик очень робко отрезал кусок торта. Положив нож, он стал медленно есть, держа угощение в руке.

— Правда, вкусно? — спросила Транчбул.

— Очень, — доедая, ответил Брюс.

— Давай следующий, — приказала Транчбул.

— Нет, спасибо, с меня хватит.

— Я сказала, давай следующий! — Голос Транчбул стал резким. — Делай, что говорят!

— Не буду! — заупрямился Брюс.

И тут Транчбул взорвалась.

— Я сказала, ешь! — заорала она, хлестнув себя плёткой по ноге. — Если говорят «ешь» — значит, ешь! Ты же хотел торта! Вот, получи! Мало того, никто не выйдет отсюда, пока ты не съешь его весь! Я ясно выражаюсь? Ты меня понял, Богтроттер?

Мальчик посмотрел на директрису, потом на гигантский торт.

— Ешь! Ешь! Ешь! — вопила она.

Очень медленно Брюс отрезал второй кусок торта.

Матильда во все глаза смотрела на него.

— Как думаешь, он съест его? — прошептала она Левиндер.

— Нет, — тоже шёпотом ответила та. — Это невозможно. Его стошнит, прежде чем он съест половину.

Тем временем Брюс продолжал поглощать злосчастный торт. После второго куска он умоляюще посмотрел на директрису.

— Ешь! — не унималась Транчбул. — Ты хотел торта, жадный воришка, ну так ешь! Ешь быстрей! Не останавливайся! Мы не собираемся торчать здесь весь день! Если ты остановишься ещё раз, я посажу тебя в душегубку, а ключ выброшу в колодец!

Мальчик отрезал третий кусок торта и принялся усердно жевать. Этот кусок он прикончил гораздо быстрее, нежели предыдущие два, затем, не медля, схватил нож и отрезал следующий кусок. Казалось, он споро взялся за дело.

Матильда, внимательно следившая за Брюсом, не заметила в нём никаких признаков утомления. Во всяком случае, он действовал всё увереннее.

— Он неплохо справляется, — прошептала она, обращаясь к Левиндер.

— Его вот-вот стошнит, — ответила та. — Это будет ужасно.

Справившись с половиной огромного торта, Брюс Богтроттер остановился на пару секунд, чтобы отдышаться.

Транчбул стояла, уперев руки в боки, и сверлила мальчика свирепым взглядом.

— Ешь! — тут же заорала она. — Не останавливайся!

Неожиданно Брюс громко отрыгнул, и этот звук громом прокатился по залу. Многие захихикали.

— Тихо! — крикнула Транчбул.

Брюс отрезал очередной кусок и стал его быстро жевать, не обнаруживая утомления или расстройства. По его виду нельзя было даже предположить, что он остановится и закричит что-нибудь вроде: «Я больше не могу! Меня сейчас стошнит!» Он не сдавался.

И тут среди зрителей произошла неуловимая перемена. Когда Транчбул заставила Брюса Богтроттера съесть этот огромный торт, все двести пятьдесят мальчиков и девочек почувствовали угрозу. Они приготовились к ужасной сцене, когда бедняга Брюс, напичканный по самый подбородок шоколадным тортом, сдастся на милость победителю и станет молить о пощаде, и тогда они станут свидетелями триумфа Транчбул, которая будет силой запихивать всё новые куски торта в задыхающегося ребёнка.

Но не тут-то было. Брюс, преодолев уже три четверти пути, всё ещё сохранял силы. Чувствовалось, что ему нравится то, что он делает. Он становился всё более уверенным в себе, представляя, что взбирается на горную вершину и у него есть только два выхода: или покорить её, или умереть. Но главное, он завоевал уважение аудитории, которая теперь молча болела за него. То, что сейчас происходило, он воспринимал по меньшей мере как битву между ним и всемогущей Транчбул.

Неожиданно кто-то крикнул:

— Давай, Брюси! Ты сможешь!

— Молчать! — завопила Транчбул, резко повернувшись.

Зрители заинтересованно наблюдали за этим захватывающим поединком. Им не терпелось поддержать Брюса одобрительными возгласами, но никто не осмеливался.

— Я думаю, он справится с тортом, — прошептала Матильда.

— Мне тоже так кажется, — прошептала в ответ Левиндер. — Никогда бы не поверила, что можно съесть такой гигантский торт.

— Транчбул тоже не верит, — шёпотом сказала Матильда. — Ты посмотри на неё. Она стала красная, как помидор. Если он победит, она убьёт его.

Брюс заметно снизил темп. В этом не было никаких сомнений. Но он с упрямой настойчивостью продолжал запихивать в себя куски торта. Как бегун на длинные дистанции, завидевший финишную ленточку, он продолжал бороться до конца. Как только последний кусок исчез у него во рту, зал взорвался оглушительными криками. Дети вскочили на стулья и стали вопить и орать во всё горло:

— Молодец, Брюси! Ты победил! Ты выиграл золотую медаль, Брюси!

Транчбул застыла как истукан посреди сцены. Её огромное лошадиное лицо стало цвета раскалённой лавы, а глаза горели яростью. Она, не отрываясь, смотрела на Брюса, который, развалившись, сидел на стуле, как объевшийся Робин Бобин Барабек, у которого от обжорства нет сил пошевелить даже пальцем. На лбу у него выступили капельки пота, но губы торжествующе усмехались.

Вдруг Транчбул рванулась вперёд, схватила пустое фарфоровое блюдо из-под торта и, замахнувшись, разбила его об голову несчастного Брюса. Осколки разлетелись по всей сцене.

• Предыдущая
• 15/28
• Следующая