Сон Златовласки - Мори Триш - Страница 16

• Предыдущая
• 16/23
• Следующая

Маккензи покачала головой.

— О нет. Ты не будешь покупать мне одежду. Я думала, что ясно дала тебе это понять.

Удивленно приподняв бровь, Данте подошел к ней ближе.

— Ты ясно дала мне понять, что не хочешь, чтобы я дарил тебе драгоценности, а это не драгоценности.

Маккензи почувствовала, как чувство радости после замечательного дня покидает ее. Данте Карраццо в очередной раз указал ей на ее место.

Быть любовницей Данте действительно не так уж плохо. Но вот шлюхой — ужасно!

— Мне не нужны ни драгоценности, ни одежда, ни что-либо другое. Я не принадлежу к типу любовниц, которым нужно платить за ласки.

— Нет? А я всегда считал, что все любовницы одинаковые. И какая же ты?

Маккензи тяжело сглотнула.

— Ты же знаешь, что меня бы здесь не было, если бы не твой шантаж.

Его взгляд посуровел, губы искривились в язвительной усмешке.

— А-а, понятно: любовница по принуждению. Как антипод корыстной любовницы, я полагаю? Ты так себя видишь? — Он безжалостно разглядывал ее лицо, словно ища в нем признаки слабости. — Или ты вообразила себя любовницей-альтруисткой? Самоотверженной девственницей, жертвующей собой во имя спасения груды старых кирпичей? — Он улыбнулся, довольный собственной остротой. — Да, я думаю, последнее. Вот только я не помню никаких девственниц.

— А это имеет значение? — возразила она. Ее раздражало то, что он над ней смеялся и его выводы были недалеки от правды. Впрочем, то удовольствие, которое она получала, едва ли можно было назвать жертвой. — Я пошла на эту сделку не ради тряпок и безделушек. Да, мне пришлось с тобой спать, но это единственное условие, на которое я согласилась. Не усугубляй ситуацию. Не превращай меня в шлюху, за которую ты меня принял, когда обнаружил в своей постели.

Ее голос сорвался, и она, отвернувшись, закусила нижнюю губу, чтобы сдержать подступившие к глазам слезы.

Сильные руки обхватили ее за плечи, и она почувствовала тепло его мощного тела.

— Я так не считаю.

Она попыталась отстраниться, но он не отпустил ее.

— Тогда ничего мне не покупай. Достаточно того, что я делю с тобой номер, который, наверное, стоит целое состояние.

Вздохнув, он коснулся губами ее уха.

— Но теперь ты часть моей команды и тебе нужна одежда. Ты же знаешь, что я прав.

— Я не стану носить одежду, выбранную консультантом бутика и оплаченную тобой.

Данте обернулся, и на этот раз его улыбка была искренней.

— Прекрасно! Тогда иди и выбери сама. Но чтобы не возникло недоразумений, я сразу предупреждаю, что заплачу за одежду.

Маккензи попыталась возразить, но он теснее прижал ее к себе и закрыл ее рот поцелуем.

— Позволь мне закончить, — произнес он, отстранившись. — Я вычту ее стоимость из гонорара, который выплачу тебе за твое участие в этом проекте. Мы вместе обговорим сумму, хорошо?

Маккензи заглянула в его глаза и тут же пожалела об этом. Утонув в их бездонных глубинах, она забыла, о чем они спорили.

— Ладно, — наконец ответила она. — Мы поговорим об этом.

Он снова поцеловал ее.

— А теперь иди в ванную. И поторопись, пожалуйста! У меня есть кое-какие планы на твой счет.

Неделя выдалась весьма продуктивной. К вечеру пятницы Данте уже закончил финансовый отчет по общему проекту с Куинном и отправил его по электронной почте сотрудникам своего офиса в Мельбурне. Проект должен был еще пройти архитектурную проверку для получения разрешения администрации. Маккензи отправилась за покупками вместе с Кристин, наконец признав, что ее гардероб скудноват для поставленных задач.

Данте был приятно удивлен тем, что у женщины, которую он сделал своей любовницей, оказалась такая потрясающая деловая хватка. Маккензи всюду следовала за ним, проявляя неподдельный интерес к проекту и давая очень толковые советы.

Дни проходили хорошо, а ночи еще лучше!

Услышав звуковой сигнал электронной почты, Данте пожалел, что не выключил компьютер. Письмо было от Эдриана, и он нахмурился, когда прочитал его тему: «Дата закрытия "Эштон Хауса».

Эдриан сообщал, что одна крупная туристическая фирма пожелала забронировать номера для своих клиентов на следующие три года, и спрашивал, какой ответ дать.

Данте на некоторое время забыл про «Эштон Хаус» и теперь ощущал, как внутри у него нарастает знакомая волна гнева и обиды. Эти чувства жили в нем постоянно последние семнадцать лет, ожидая возможности вырваться наружу.

Наверное, пришло время принять окончательное решение. Какой смысл тянуть? Он обещал Маккензи подумать, и по крайней мере она не сможет обвинить его в том, что он не выполнил эту часть сделки.

Напечатав всего два слова: «Откажи им», он отослал сообщение и поспешил выключить компьютер, пока не пришло еще какое-нибудь срочное письмо.

Чтобы немного отвлечься, Данте подошел к окну и посмотрел на панораму вечернего Окленда под серыми облаками. Он обнаружил, что с нетерпением ждет возвращения Маккензи. Кристин с радостью взяла ее под свое крылышко и теперь показывала ей лучшие магазины в городе. Они уехали уже давно, и это означало, что она скоро вернется.

У Данте внезапно пришла в голову идея. Улыбаясь, он направился в ванную. Маккензи устанет после напряженного дня. Что поможет ей расслабиться лучше, чем спа?

Маккензи тихо наблюдала за тем, как во сне вздымается и опускается грудь Данте. Она впервые видела, чтобы он так рано лег спать. Данте был неутомимым трудоголиком, и если его одолевала усталость, он спал как убитый.

Она тоже очень устала. Эти сумасшедшие десять дней стали для нее настоящим мастер-классом в области финансирования недвижимости.

Совместный проект Данте и Стюарта Куинна с каждым днем набирал обороты, и Маккензи испытывала удовольствие от того, что участвовала в нем. Но еще большее удовольствие ей доставляло находиться каждый вечер в постели с Данте.

Перекатившись на спину, она уставилась в потолок, вспоминая, как хорошо ей было с ним сегодня.

Едва она вошла в номер, как он заключил ее в объятия и, не обращая внимания на рассыпавшиеся пакеты и коробки, подхватил на руки и понес в спальню.

Почувствовав слабую тянущую боль внизу живота, Маккензи облегченно вздохнула. Со дня на день все разрешится. Хорошо, что она не стала беспокоить Данте по пустякам. Это внесло бы напряжение в их отношения.

В минуты страсти Маккензи забывала обо всем и боялась, что Данте в конце концов завладеет ее сердцем. Как бы им ни было хорошо вместе, их отношения не могли продолжаться вечно. Данте ограничил их двумя неделями, но прошло уже больше времени, и не было никаких признаков того, что он от нее устал. Определенно это что-то значило: после всех волшебных ночей, проведенных вместе, Данте, похоже, испытывал к ней какие-то достаточно нежные чувства. Он уже не считал ее шлюхой и проявлял к ней максимум уважения. Этого было вполне достаточно, чтобы обратиться к нему. Она не упоминала об «Эштон Хаусе» с того дня на яхте. Возможно, пришло время прощупать почву и снова затронуть эту тему.

Следующие несколько дней пронеслись как одно мгновение. Вместо ожидаемых спокойных выходных после сумасшедшей недели в Окленде им предстояла поездка в Веллингтон, где Данте должен был провести проверку выбранной им недвижимости. Таким образом, они провели выходные в обществе агентов по недвижимости, а также посетили несколько торговых комплексов и пустых офисных зданий. Когда у них осталась пара свободных часов, они решили прогуляться вдоль берега Восточной бухты в окружении других пар и семей с детьми. Свежий ветер трепал их волосы и одежду.

По пути Данте остановился, чтобы купить мороженое. Он был, как никогда, разговорчив, и она с интересом слушала его рассказ об архитектурных особенностях зданий, обрамлявших бухту. Он никогда еще не был таким открытым, и Маккензи уже собралась заговорить с ним об «Эштон Хаусе». Но тут Данте заявил, что у нее на губе шоколад, и когда он наклонился, чтобы его слизнуть, Маккензи не стала портить это волшебное мгновение. Они ничем не отличались от других влюбленных, и она почему-то хотела, чтобы их считали таковыми. Момент был упущен.

• Предыдущая
• 16/23
• Следующая